Это обстоятельство вынуждало командование фронта неоднократно указывать на медленный темп наступления и требовать ускорения его. Ценой крайнего напряжения сил необходимо было не дать противнику уйти. Штаб фронта потребовал немедленно выбросить подвижные отряды глубоко на запад с целью перехватить пути отхода противнику. Утром 8 декабря это требование было еще раз повторено, причем сообщалось, что противник под ударами 50-й армии и 1-го гвардейского кавалерийского корпуса быстро отходит на Сталиногорск.

10 и 11 декабря командование фронта директивами № 94 и 95/оп категорически подтверждало задачу 10-й армии: продолжать наступление и во взаимодействии с группой генерала Белова развивать удар на Плавак, имея ближайшей задачей выход к исходу 11 декабря на фронт Богородицк, Кузовка.

В духе этих директив командующий 10-й армией генерал Голиков утром 11 декабря отдал приказ № 06, согласно которому находившиеся в первом эшелоне 330, 328, 324, 323 и 326-я стрелковые дивизии должны были к исходу 11 и к утру 12 декабря выйти на фронт станция Узловая, Богородицк, Кузовка. Оперативная группа штаба армии была в Михайлове.

В течение 8–10 декабря части армии продолжали наступление в указанных им направлениях. К исходу 11 декабря 330-я стрелковая дивизия, ведя бои с прикрывавшими отход отрядами противника, вышла на линию Хлопово, Рогачевка, откуда готовилась наступать в южном направлении. 328-я стрелковая дивизия, подойдя к реке Дон на участке Бобрики, Михайловка, встретила сильное сопротивление и в течение второй половины дня 11 декабря вела бой. 41-я кавалерийская дивизия, преодолевая сопротивление прикрывавших отход частей немцев, вышла к реке Дон на участке Б. Колодезная, Хмелевка (оба пункта у южного окончания Сталиногорского водохранилища), но под сильным огневым воздействием артиллерии противника вынуждена была с потерями отойти в район Иваньково.

Только во второй половине дня 12 декабря сопротивление противника на реке Дон было сломлено, и части 328-й стрелковой дивизии к 13 декабря вышли на линию Бобрики, Михайловка. К тому же времени соседняя справа 330-я стрелковая дивизия, отбросив противостоявшие части противника, заняла рощу юго-восточнее Урванки.

На левом фланге армии 324-я стрелковая дивизия 13 декабря заняла с боем Люторичи (на реке Дон) и выдвигалась в западном направлении.

В тот же день 323-я стрелковая дивизия, сломив сопротивление частей 10-й моторизованной дивизии и, по-видимому, отдельных частей 112-й пехотной дивизии, заняла Епифань.

326-я стрелковая дивизия, преодолевая противодействие мелких групп немцев, выдвигалась на рубеж Каменка, Клиновое, который она и заняла к исходу 14 декабря. После этого дивизия наступала в западном направлении. Находившаяся во втором эшелоне армии 239-я стрелковая дивизия 13 декабря вышла в район Суханово, Бучалки, Красное.

57-я и 76-я кавалерийские дивизии (выброшенные на левый фланг армии из Рязани) двигались крайне медленно; во второй половине дня 13 декабря 57-я кавалерийская дивизия находилась в районе Валшута, Катино, Чурики (8 км северо-восточнее Богослова), а 75-я кавалерийская дивизия выходила в район Самодуровки.

Таким образом, в итоге наступления 10-й армии с 7 по 13 декабря можно отметить следующее:

1. Армия начала наступление на широком фронте (до 80 км) в условиях рассредоточенности дивизий в пунктах, значительно удаленных один от другого. При таком положении предъявлялись повышенные требования к службе связи армии, которая должна была обеспечить бесперебойное управление соединениями. Однако служба связи с этой задачей не справилась. Так, в течение 8–9 декабря командование армии вследствие плохой связи не знало, где находятся части армии. Немалую роль сыграло и то обстоятельство, что 10-я армия была недостаточно снабжена средствами связи. Между прочим, отсутствие достаточного количества средств связи сказывалось на управлении частями армии и в последующих операциях.

2. В то время как наступление правого фланга армии велось более или менее быстрым темпом (330-я стрелковая дивизия проходила в среднем 9 км в сутки с 7 по 13 декабря), дивизии левого фланга наступали сравнительно медленно, что, несомненно, отрицательно сказалось па выполнении директивы фронта № 095/оп от 11 декабря.

При подведении итогов первого этапа Тульской наступательной операции необходимо отметить основное в действиях армий левого крыла фронта – начало разгрома немцев и перерастание наступления на оборонявшегося противника в его преследование. Это был один из первых, наиболее ощутимых успехов войск Западного фронта в сражении за Москву.

В оперативном отношении контрнаступление армий левого крыла, которое велось в течение 5–6 дней, представляло концентрический удар в сходящихся направлениях при необходимом взаимодействии армий между собой. Осуществление такого маневра в условиях снежной зимы и больших морозов еще раз говорит о смелости оперативного замысла Ставки и командования Западного фронта и боеспособности наших войск.

Связывающим звеном между 50-й и 10-й армиями была группа командира 1-го гвардейского кавалерийского корпуса. Характер действий нашей конницы в первом этапе Тульской операции (так же, как и во втором ее этапе) – сочетание конного строя с действиями в пешем строю при тесном тактическом взаимодействии с приданными стрелковыми частями и танками. Конь в данном случае служил средством более быстрого маневра.

В тактических действиях кавалерийской группы довольно широкое применение нашли методы вклинения отдельных кавалерийских полков между арьергардами противника, а также охват и окружение отдельных опорных пунктов и войсковых групп немцев.

Второй этап Тульской операции (15–19 декабря 1941 года)

Сильно потрепанные части 2-й танковой армии противника продолжали отход на юг и юго-запад, за рубеж Дедилово, Щекино и далее к Богородицку и Плавску, теряя оружие, технику и живую силу. По показаниям пленных, из 6000 солдат полка СС «Великая Германия» осталось только около 2000 человек.[84] Перед фронтом армий левого крыла по-прежнему действовали те же части противника, что и к 7 декабря. На некоторых направлениях эти части были усилены подкреплениями из тыла. В частности, в районе Алексина снова отмечалось усиление левого фланга 43-го армейского корпуса пехотой и танками. Это еще раз подтверждало стремление немецкого командования удержать за собой алексинский плацдарм.

Армии левого крыла продолжали наступление в основном в той же группировке, которая сложилась в ходе первого этапа операции. Только в 50-й армии к концу первого этапа, как мы видели, началась частичная перегруппировка частей правого фланга на западное, а затем и на северозападное направление.[85]