– Отдай, – выдохнула она.

– Договоримся, – кивнул я и сделал заказ официантке ещё и на Зою. Всё равно не мне платить, у меня денег нет.

– Что ты хочешь? Снова покувыркаться?

– Не, не надейся. Ты мне уже наскучила. Нет, ты отвезёшь меня в республику, высадишь на одной из планет и забудешь обо мне. За это я верну тебе то, что забрал из сейфа.

– В чём подвох?

– Да нет никакого подвоха. Если будешь трепать языком о том, что меня перевезла, отрежу его – вот это предупреждение советую запомнить.

– Хорошо, договорились… Хм, а вкусно, – заметила она, пробуя пиццу.

Нам каждому принесли по пицце – горячей, только из печки. Кафе было дорогое, но всё из натуральных продуктов. Был также настой вроде чая, который отлично сочетался с пиццей, так что какое-то время мы молчали, активно работая челюстями.

Допив чай, я сказал:

– Деньги, надеюсь, есть? Я за твой счёт обедал.

– Я так и поняла.

Зоя расплатилась, и мы покинули кафе. На нанятой платформе долетели до лётной палубы. Там Зоя нашла пилота, и мы погрузились на борт челнока. Через полчаса были на борту судна Зои, а ещё через четыре – очередь была в разгонном коридоре – ушли в гипер. Информация о том, что я покинул станцию, не должна была просочиться, так как от сенсоров, фиксирующих перемещения, я закрывался пси-защитой. Так же и вернусь. Надеюсь, быстро, затягивать не стоит: это может вызвать подозрения.

Полёт проходил благополучно. Я проживал в каюте, так называемой гостевой. Была она двухместной, но проживал я один, отбиваясь от внимания Зои. Та, получив обратно свои слитки (между прочим, они борт судна не покидали, я их в тайном месте спрятал, а потом вернул), заметно успокоилась и начала мой штурм по всем правилам. Дорвалась девка до псиона: только они могут так стимулировать эрогенные зоны, что после них любой другой секс кажется пресным. Кстати, именно поэтому семьи, в которых один из супругов – псион, самые крепкие. И это не моё личное мнение, а данные статистики.

Что я делал во время полёта? Писал программы на планшете, отобранном у Зои в первую нашу встречу. Я занимался этим почти всё свободное время, пока мы летели до станции (ну, помимо работ с пси-силой для раскачки дара), потом на станции, где я прожил сутки, и теперь на борту судна Зои, во время полёта в республику. А программы нужны, и много, чтобы залить на судовые искины и получить возможность использовать их, не имея нейросети и меток пилота. А иначе они не смогут уходить в прыжок: у них там программные запреты. Я их уберу и внедрю эти программы, чтобы они слушались только меня.

Таких мелких установочных программ необходимо было множество, я вроде и времени достаточно тратил на их написание, но всё равно не успевал: где-то две трети написал, самые нужные; остальные – второстепенные, но если честно, и без них тоже не обойтись.

Всю пси-силу во время этого полёта я тратил на своё лечение. Нас, конечно, на станции пропустили через медкапсулы, у меня шрам на голове исчез, но всегда есть что улучшить, вот этим я и занимался, расходуя все запасы маны. А всё Зоя – высмеяла мой размер… Не, понятно, что он ещё вырастет, но уже сейчас хочется побольше: Зоя своей издевкой нанесла мне серьёзный удар, я сам не ожидал, что так обижусь и расстроюсь. Но ничего, увеличивал постепенно. Чуть позже проверю на Зое, когда она окончательно изведётся. Это моя месть ей.

Полёт длился почти шестнадцать дней. Вообще, Зоя хотела меня высадить на пограничной планете, но я, узнав, что она бедная, сельскохозяйственная, потребовал отвезти меня на одну из тех, куда свозят трофеи. В принципе, она и сама туда летела, так что довезла и высадила. Что дальше с девушкой будет, не знаю, но уверен, что всех спасённых мною рабов на неё повесят, долг выплачивать будет. Я искин её судна подтер хорошо, и доказательств, что рабы взбунтовались, взяли её в плен и заставили высадить их в нейтральном государстве, у неё нет. Как отмазываться будет, не знаю, но, судя по её виду, особых проблем она не видела: видимо, имела какой-то выход. Ну да это её дело.

А высадила Зоя меня именно на планете: ей дали коридор, и она совершила посадку на краю космопорта. Все честно, открыла шлюзовую, и я покинул борт судна. Вот, блин, засада. Всё-таки Зоя – зараза: тут была зима, крупными хлопьями шёл снег, сугробы по пояс, пусть площадка и почищена, а я в лёгкой летней одежде. Зоя с довольной моськой наблюдала за мной, но видя, что возвращаться я не собираюсь, закрыла шлюзовую. Судно её так и осталось стоять: видать, дела тут были. Честно признаюсь, мы это с ней не обсуждали, даже в постели. Да, последние четыре дня у нас снова всё к этому вернулось. Оба довольны остались.

Поёживаясь, я направился прочь. У меня кроме планшета в кармане ничего при себе и не было: как-то не оброс я имуществом. Теперь вся надежда на то, как тут поработаю.

Шагая по стоянке, я с интересом изучал суда, выбирая то, что может меня заинтересовать. На волосах быстро рос сугроб, приходилось периодически отряхиваться от снега, одежда намокла, немногие прохожие смотрели на меня с недоумением. Шёл я к зданию администрации, там было что-то вроде зала ожидания, можно пересидеть при нужде.

А судно себе я всё-таки выбрал. Нет, среднее судно, удовлетворяющее моим запросам, на стоянке я пока найти не смог, но с краю стоянки приметил сугроб, под которым стоял курьер. С заглушёнными системами и реактором. Уже интересно: почему так?

Подобравшись к шлюзовой, я приступил к вскрытию; специально для этого я ещё перед посадкой поднакопил маны. Мне удалось открыть замок внешней створки шлюзовой, отчего при открытии самой створки целый каскад снега обрушился вниз. Я не успел отскочить, и меня завалило снегом, да и внутрь судна попало, в шлюзовую. Откопавшись, я по сугробу, проваливаясь по пояс, забрался внутрь. К слову, нижний край шлюзовой находился на уровне моей шеи, но благодаря сугробу я легко на него забрался. Запер внешнюю шлюзовую, а оставшихся крох энергии хватило ещё и на то, чтобы открыть внутреннюю.

Внутри был дубак. Снаружи было где-то минус десять, а внутри промороженного судна все минус двадцать ощущались. Не знаю, почему так. Может, от железа холодит? Я был мокрый и дрожал от холода.