При следующем подъеме Релкин увидел группу темных треугольников, сбившихся в кучку у подножия далеких гор. Он пригляделся к ним и сразу же понял, что это такое, – пирамиды Синни. Они двигались медленно, с этого расстояния – почти незаметно, но все же пирамиды определенно стремились к узкому каньону, открывавшемуся в кристаллической гряде.

Однако они двигались слишком медленно, чтобы уйти от Пришельца, который уже заметил их и приближался к ним с каждым шагом. Он настигнет их гораздо раньше, чем они смогут доплыть до каньона. А даже если и нет, он проследует за ними в каньон и разобьет их пирамиды одну за другой, подобравшись к ним сзади.

Теперь новый голос вторгся в его мысли:

– Итак, Релкин из Куоша, ты видишь, как опасно наше положение. Он настигнет нас здесь и разобьет, всех по очереди, уничтожит Синни, хранителей светильников Лоса. И принесет тьму во все миры.

– Я вижу. Но я так и не могу понять, как я мог оказаться здесь? Как что-то может выжить в таком месте?

– Это не так-то просто, давай пока ограничимся простыми фактами. Да и нет у нас сейчас времени, чтобы это объяснять. Может быть, позже и появится возможность. А пока вопрос, который мы задаем, прост. Ты сможешь его остановить?

– Не знаю. Он – огромен, – Релкин замялся, почувствовав огромное разочарование своего собеседника. – Но, если мы его не остановим, то он погубит вас, правильно?

– Да.

– Тогда попробуем.

Картина, полная золотистого света, всплыла в его памяти, картина из далекого прошлого. Там был Великий Лос, совсем рядом с ними, наполняя их своей мощью и славой. Бессмертный, один из детей Лоса, отдал свою жизнь. Пол из белого мрамора купался в лучах света. Небо было алым шедевром. В лучах света на треноге стоял золотой сосуд.

Затем видение исчезло. Он попытался удержать его, но – словно хватался за соломинку. Откуда это всплыло?

– Ты слышал о Великом Зизме Босе, который был первым среди детей Лоса?

– Когда-то статуя Боса стояла в самом центре Мирчаза. Высокие Лорды Игры почитали ее. Думаю, она так и осталась разрушенной, такой, как я видел ее перед отъездом.

– Уход в Мирчаз – не самый лучший момент в жизни Зизмы Боса. Некогда он предсказал, что это случится, и предсказал также, что Ваакзаам придет и уничтожит нас в нашем тайном укрытии. Мы, считавшие себя неуязвимыми только потому, что в этом месте очень трудно выжить, оказались в капкане.

– Вы слишком медленно двигаетесь.

– Когда мы перебрались сюда, мы создали эти структуры, чтобы защитить себя. Наши пирамиды никогда и не предназначались, чтобы в них много двигаться. В их сердцевине заключены наши физические тела, но мы влияем на все пространство в целом, на все миры Сферы Судеб. Эти защитные конструкции приспособлены для того, чтобы передвигаться только на короткие расстояния – если окружающая почва начала осыпаться или стала неподходящей для нас. Но в таких случаях достаточно удалиться примерно на милю от этого. А теперь нам пришлось пробежать пятьдесят лиг, напрягая все наши ментальные силы, чтобы перемещать эти пирамиды. У нас не было времени, чтобы создать новые структуры, которые бы могли передвигаться быстрее.

– Понятно. Почему у меня такое ощущение, что я вас встречал раньше? – спросил Релкин.

– Ты встречал. Твоя душа происходит от одного из нас, дитя. Сейчас ты смертен, но когда-то ты тоже был бессмертным.

Релкин был поражен. Это был ответ на вопрос, который уже многие годы его преследовал. Он всегда был очень чувствителен к магии, и в Мирчазе почувствовал это особенно остро.

«Пробудись!» – кричало у него внутри.

– А кто же тогда Базил?

Вопрос этот вырвался у него автоматически, едва только он подумал про это.

– Дракон – великий виверн, зверь, который стал ответом людей на искажение Вселенной, вызванное предательством Ваакзаама. Хвостолома создала Рука Матери.

– Вы сослались на Мать! Это означает, что ведьмы правы? Старые Боги мертвы?

– То, что называют Рукой Матери, вполне можно назвать также и Рукой Отца. Это все одно и то же и выражает желание всех. Но не надо затруднять себя сложными понятиями, потому что, если мы сейчас не остановим Пришельца, то история Вселенной закончится триумфом Ваакзаама, а значит – полным мраком и великим злом.

На какой-то момент Релкин задумался, стараясь осознать все сказанное. Релкин из Куоша, обычный сирота из Голубого Камня, который жил в Драконьем доме и когда-то завербовался в Легионы… И он произошел от этих существ?

Память! Тот золотой сосуд, стоящий на треноге в сверкающем солнечном свете. Мрамор был белым. Смерть безболезненна. Все было предсказано давным-давно.

В одно мгновение он пришел в себя.

– Все правильно. Мы пошли.

48 ГЛАВА

– Вон там, на краю той гряды, мы, если поторопимся, можем его нагнать, – махнул дракон своей огромной лапой.

Релкин всмотрелся. Базил показывал туда, где линия хребта, коричневая длинная масса с красными пятнами от окислившихся железных вкраплений, сливалась с равниной. От кристаллических утесов это место находилось примерно в миле. Юноша и дракон притаились на вершине небольшого кристаллического хребта. Раздробленные желтые кристаллы усыпали равнину, лежащую у них под ногами. Пришелец уверенно шагал к утесам, около которых сгрудились Синни.

– Он не сможет увидеть нас, пока мы не пройдем вон ту вершину, около самого конца хребта.

– Этот дракон пойдет так быстро, как только сможет, и мы убьем эту штуковину.

– Убьем! – воскликнул тоненький голосок.

Экатор вспыхнул на плече у дракона. Релкин даже вздрогнул от той решительности, которую проявлял дракон, и от ненависти, звучавшей в голосе меча.

– Пошли!

Релкин бросил вперед свое огромное тело, стараясь увеличить его скорость. Ему пришлось повозиться, осваиваясь с необычайными размерами оболочки, в которую его вселили, но мастерство владения этой псевдомускулатурой постепенно росло. Руки и ноги, например, повиновались не сразу, требовалось некоторое время, чтобы огромная конечность пришла в движение. Случалось, мысли Релкина обгоняли его действия, из-за этого он несколько раз даже спотыкался поначалу, но теперь привык.

Они спускались по длинному пологому склону, каждый прыжок Релкина переносил его огромное тело футов на пятьсот. Дракон шагал рядом, под его ногами сотрясалась земля. Релкин подивился, как это никто не слышит, что они приближаются.

Но Пришелец был занят только своей дичью.