каждый раз заканчивался мой меланхоличный порыв и желание насладиться необычно пряным вкусом, отогнала эту затею, вежливо отказавшись.

— В другой раз. Можно? — указала взглядом на кресло рядом.

— Тебе не стоит спрашивать, демоница. Этот дом настолько твой, как и мой. Твоя компания лучшее, что могло здесь случиться.

Что-то внутри встрепенулось. Вряд ли кто-то хотел и радовался моей компании больше, чем этот мужчина. Наверное, я бы хотела, чтобы именно он учил меня летать и ходить. Но так распорядилась судьба.

Как много вопросов и так мало ответов.

— Слышали о предстоящем турнире? — на ты к нему обращалась через раз, но, слава Дьяволу, он не акцентировал на этом.

— Слышал. Задумка интересная, но на практике очередной конфликт.

— Скверно. Я того же мнения, очевидно, что в случае победы демонов ангелы начнут всеми силами искать ошибку, в конце концов огонь между ними лишь разгорится. А в случае ангелов, а победе и не идёт речь. Откровенно говоря, они давно лишены тех сгустков могущества, которыми раньше нерационально располагали. Всё, что им остаётся, совершать грязные и неотёсанные маневры.

Не удержалась от развернутого комментария, вспомнив добропорядочный Совет. Винчесто хохотнул, оставив гранёный бокал на твёрдой подставке, обтянутой бархатом кресла.

— Такая же прямолинейная, как мама. — Обожание и нежность в его голосе так сильно граничила с тем навеянным образом грозного демона, каким он казался, что это больно резануло по незажитым шрамам.

Настроение в миг переменилось. Я не знала, выполнит ли Эрагон сказанное или нет. Опять эта неопределённость, которая не позволяла расслабиться. Но даже если и так, это всего лишь более комфортное заточение. Нужно думать наперёд, как её вытаскивать. Будет ли у меня такая власть после этой выходки? К сожалению, ответ на этот вопрос, возможно, не долго будет оставаться не озвученным.

— Тебя это расстроило? — Настороженный голос вернул в настоящее.

Наверное, демон и заметил моё внезапно сошедшее на дно настроение. Но он даже не знал, что происходит и что я натворила, обманывать ещё кого-то не хотелось. Особенно того, кто без раздумий открыл мне свои двери, поэтому, не став лгать, перевела тему.

— Нет, не это. Я вчера видела Геральда, он тренировал Тайлера и Данталина, наверное, команды сформированы уже.

Сделав вид, что не заметил такого перехода, он кивнул. И всё-таки я вновь задумалась о том, смогла бы я назвать его отцом. Время было безнадёжно упущено, но ведь не всё утеряно.

У нас с Вильямом были разногласия, но всё же ангел всегда прикрывал меня перед мамой, помогал раскрыть свой дар, подбадривал советом, когда это требовалось. Пускай мы не были близки настолько, как отец и дочь, но он заслуживал считаться отцом. Было ли предательством моё необузданное желание называть так Винчесто и искать поддержки в его глазах?

— Да, как раз накануне последнего раута мы расформировали команды, — своим приятным низким баритоном протянул мой биологический отец.

— Они дружили с Геральдом? Мама и он? — Решила для себя достать хоть какую-то новую информацию. Мужчина явно знал об этом больше, чем кто-либо.

— Ещё как. — Он улыбнулся, погрузившись в приятные воспоминания. — Старина Геральд во многом мне и твоей матери помог. Он отпускал её со мной на свидания на Землю, тогда жизнь казалась не такой пустой и бессмысленной…

— Вы приносите Аду пользу, разве это не имеет смысла?

— Что такое моя работа? Вечный двигатель, держащий на расстоянии от бытия, но разве имеет смысл жизнь, в которой я не вижу её по утрам, имеет ли смыл любовь без права взять за руку, храня лишь не исчезающий годами образ, вот в чём вопрос, дорогая Вики. — Он усмехнулся, переводя свой взгляд на пламя в камине, словно оно было способно выжигать в нём все воспоминания. — Мы так много не успели прожить рядом. Наслаждались, но не ценили, думая, что это навсегда…

Двадцать лет назад. Юг Амерки. Балтимор

Винчесто

Это была золотая осень. Наше любимое время года, когда вокруг похолодало, листья пожелтели, но ещё не начали опадать. Светило сентябрьское солнце, именно в один из таких дней мы с Ребеккой спустились в южный городок.

Её светлые волосы отливали золотом и были вплетены в колосок, я всегда порывался снять с них резинку. Ей это не нравилось, но Ребе никогда не возражала.

Моя рука обернулась вокруг её ладони, вторая придерживала руль, неспешно ведя внедорожник. Группа The Beatles напевала очередной свой хит через магнитолу.

Рядом с ней любая песня теряла значение. Любое чудо света меркло. Я и сам терялся. Никогда не признавал свою зависимость от её взгляда и то, что она внесла краски туда, где я видел только лишь кровь, месть и пепел сожжённых в огне тел.

С детства меня учили, что проявление чувств это слабость. Мой отец и дед не были плохими и жестокими, но они слишком усердствовали в том, чтобы у меня был несгибаемый стержень.

— Что ты так смотришь? — Она улыбнулась в своей манере, в очередной раз сумев подловить меня за разглядыванием её лица.

Только она могла заставить меня, беспощадного Адмирона, как школьника, улыбаться, слушая всякую земную чушь из её прошлой жизни.

— Листопад. — Я улыбнулся краешком губ, когда её голова дёрнулась в сторону к окну.

Но там не было ничего, кроме низких обвалившихся кустов. Обман, который мне удавалось провернуть каждый раз, вызывая её негодование и секундную ярость, стоило ей вернуть свой взгляд. Но обрушить на меня свой гнев моя Артемида не могла, потому что в самый подходящий момент я перехватывал её руки, притягивая к себе ближе, практически усаживая на колени и похищая очередной поцелуй, который должен был, как и все, принадлежать только мне.

— Так, ну, продолжение истории я бы знать не хотела. — Я дружественно улыбнулась, пытаясь сдержать смешок, который ему удержать не удалось.

— Это действительно было нелегко. В ту пору Геральд ещё не был в отношениях с дочкой Мамона, тогда на этих свиданиях мне пришлось отдать ему половину погреба глифта.

— Надеюсь, оно того стоило. — Улыбнулась, не удержав зевка.

— О, несомненно.

Мы поговорили ещё немного. Винчесто рассказал о своих увлечениях. Оказывается, мой биологический родитель был любителем большого бокса, азартных игр и, конечно, книг. Но всё это меркло рядом с тем, что он отлично играл на фортепьяно. Я немного была знакома с этим инструментом, поэтому заручилась словом, что однажды он подтянет мою игру.

Обсудить всего не удалось. К своему удивлению я быстро растянулась в мягком кресле. Лишь немного приоткрыла глаза, когда он взял меня на руки, бережно перенося в постель.

От