стал расстилать ее по гладкой и холодной поверхности кожаного дивана — музейная вещь, но завхозы-друзья где-то сумели, раздобыли.

И здесь зазвонил телефон — мягко эдак, ненавязчиво — именно так, как Потапов попросил телефонистов его настроить.

Но сейчас этот звонок пропел для Потапова оглушительно громко… Вернее, оглушительно радостно… То-то же! А то, понимаешь, распустил тут нюни: одинокий, покинутый.

Телефон позвонил второй раз. И Потапов испугался, что третьего звонка может и не быть: решат, нету Генерального! Огромным прыжком он оказался у стола:

— Алло!.. Да говорите же!

В ответ проползла долгая тишина. Потом:

— Извините, молодой человек… Мне нужна Наташа.

— За молодого человека, конечно, спасибо, — сказал Потапов. — Вы не туда попали.

Он снял пиджак, распустил галстук… Была пятница, вечер, и, значит, Потапов никому сейчас понадобиться не мог.

До начала рабочей недели оставалось пятьдесят девять часов.