Лич криво усмехнулся:

– Хотите начистоту? Ладно! Мы в одной лодке, господин вампир. Под Даль-Тименором мы потеряли все, в том числе и тварь, которую дал нам Повелитель. Наш план завладеть Каладборгом также с треском провалился. Только вдвоем у нас есть хоть какие-то шансы оправдаться перед Повелителем и уговорить его дать нам возможность реабилитироваться. Такое объяснение вас устроит?

– Вполне. Благодарю вас за спасение и за откровенность. Полагаю, мы должны сейчас попытаться собрать остатки нашей разгромленной армии и вывести ее из Вечнолесья.

– Вы – стратег, – пожал плечами лич.

– А вы – маг. Так что поисками этих самых остатков придется заняться именно вам.

* * *

Селена выглядела сконфуженной:

– Поверьте, ребята, такой облом впервые в моей практике! Чтобы кто-то от меня ушел…

– Да ладно, Селена! – отозвалась Аллерия. – Не переживай! Ин… то есть, Тьма с ним: ушел – ну и пусть! Главное – вы спасли мне жизнь, и я благодарю вас обоих.

– Кстати, а кто это был? – как бы между прочим поинтересовался молодой человек.

– Лич какой-нибудь, – сказала Аллерия. – Решил спасти своего военачальника. Из-за дефицита времени не стал материализоваться полностью, а утянул вампира за собой. Сложный трюк, но, в принципе, возможный. Значит, лич был не из последних, раз сумел его провернуть.

– Я не про него, а про вампира. Ты, кажется, вела с ним какой-то разговор и не очень переживаешь по поводу его бегства…

– А из-за чего я должна переживать?! – вскинулась, было, эльфийка, но, увидев прищуренные проницательные глаза Дмитрия, устало махнула рукой. – А, ладно! В конце концов, это – не секрет. Этот вампир – мой дед, Ровэн Бланнард. Он исчез давным-давно. Поехал на прогулку с моей бабушкой и не вернулся. – Она горько усмехнулась. – Теперь ясно, куда он пропал! Что же, Дмитрий, мы теперь – товарищи по несчастью. Я – тоже осталась без семьи.

– Мне очень жаль. Правда, очень.

– Спасибо.

– Кстати, – вмешалась в их разговор Селена. – Вы помните, что в Вечнолесье нас объявили вне закона?

– Не беспокойся об этом, – отмахнулась Аллерия. – Эдемитов здесь нет, а без их прямого приказа мой народ никогда не поднимет руку на тех, кто только что спас их от гибели. Нас могут даже во дворец пригласить, на ужин.

– Это вряд ли, – каким-то странным голосом произнес Дмитрий.

Аллерия и Селена посмотрели на него. Молодой человек выглядел напряженным и встревоженным.

– Что такое?

– Ничего еще не закончилось. Так что, об ужине говорить несколько преждевременно.

– Что ты имеешь в виду?

– ОН сам идет сюда.

– Лонгар Темный? – ужаснулась Аллерия. – Откуда ты знаешь? Я, например, ничего не чувствую.

– Зато чувствует Каладборг, а через него – и я.

– Что будем делать? – деловито осведомилась Селена. – Насколько я понимаю, ваша драка вызовет такой катаклизм, что не только от этого города, от всего Вечнолесья даже воспоминаний не останется!

– Но мы не можем оставить моих соплеменников на растерзание этому ублюдку! – воскликнула Аллерия. – Не для этого мы их спасали!

– Вы обе правы, – сказал Дмитрий. – Уходить нельзя, но нельзя и сражаться с ним здесь.

– Так что же нам остается? – спросила инферийка.

– Переговоры.

– С ним?! – изумленно вскричали в один голос женщины.

– Предоставьте все мне. Попробую испытать на нем свое искусство блефа.

Ждать пришлось недолго. Вскоре и Аллерия с Селеной почувствовали приближение чего-то чрезвычайно могущественного и злого. Лонгар Темный материализовался на опушке леса. Трое отверженных впервые видели воочию своего главного врага и впились в него изучающими взглядами. Высокая фигура во всем черном и с короной на голове на первый взгляд выглядела как обычный дроу. Но любой, обладающий хоть какими-нибудь магическими способностями, сразу почувствовал бы переполняющую его жуткую силу и душную, беспощадную ненависть.

Лонгар Темный окинул взглядом поле боя, а затем обратил две бездны своих глаз на Дмитрия, Аллерию и Селену:

– Вы зря встали на моем пути, ничтожества! – В голосе повелителя Серых Пределов клокотала сдерживаемая ярость. – И сейчас убедитесь в этом! Я сотру вас с лица Множества Миров вместе с этим городом!

Дмитрий выступил вперед и поднял Каладборг. Меч ослепительно засиял, вспыхнули и камни на Короне Мертвых. Старые враги узнали друг друга.

– Сколько пафоса! – произнес молодой человек. – Но мне кажется, что ты переоцениваешь свои возможности. Тебе известно, что это за вещь?

– Каладборг! – Темный Повелитель просто выплюнул это слово. – Он тебе не поможет, щенок! Ты – не Дайнард!

– Это так, но я уже вполне овладел силой этого меча. Помнишь, что случилось с Фар-Сорном? Хочешь повторения этого здесь? Ты ведь родом из Вечнолесья и, держу пари, хотел бы сделать этот мир своей резиденцией! Но даже в случае победы ты будешь править ледяной пустыней. Это я тебе гарантирую!

Аура тьмы вокруг Лонгара стала гуще и разрослась в размерах. Аллерия побелела как полотно, но Селена успокаивающе шепнула ей на ухо:

– Он не уверен в себе, а то давно бы уже напал!

– Ты блефуешь, щенок! – процедил Лонгар. – У тебя не хватит ни сил, ни духа, чтобы исполнить свои угрозы!

– А ты рискни, проверь! Мне терять нечего!

Несколько секунд Лонгар молчал. Очевидно, в нем шла внутренняя борьба между жуткой яростью и здравым смыслом. Вдруг его фигура полностью окуталась тьмой и исчезла. Аллерия и Селена начали поспешно оглядываться по сторонам, ожидая, что враг вот-вот материализуется сбоку или сзади от них, но Дмитрий сказал:

– Он ушел… Далеко… Сработало…

Молодой человек в изнеможении опустился на камень. Этот короткий разговор выпил из него столько сил и нервной энергии, сколько он не истратил за весь предыдущий бой. Его лицо осунулось, а в глазах, потерявших ледяной блеск, застыла тоска и смертельная усталость. Аллерия молча подошла, опустилась перед ним на колени и, взяв его руки в свои, поднесла их к губам. Дмитрий погладил ее по волосам и привлек к себе. Селена, стоявшая поодаль, проглотила возникший в горле комок. У инферийки, к ее немалому удивлению, вдруг возникла настоятельная потребность в простом человеческом контакте. Она подошла к ним и обняла одной рукой Дмитрия, а другой – Аллерию. Так они и сидели, обнявшись, – трое отверженных, столь разных, но ставших друг для друга семьей. И окружающий мир, который они только что спасли от гибели, притих, не желая нарушать их единение.

Где-то в Пандемониуме