Пол прыгнул вперед, но не успел предотвратить мощный удар, который Котзи нанес ногой по Мэгги. Собака издала ужасный визг, пролетев по воздуху и упав с глухим стуком на ржавый корпус старого механизма. Больше она не шевелилась.

— Это моя собака! — заорал Пол.

Он врезался в Котзи, и оба повалились на пол, превратившись в свирепый клубок размахивающих конечностей. Пол противостоял превосходящей силе и массе с чистой отчаянной яростью. Он вцепился в руку с пистолетом и не отпускал ее, несмотря на шквал ударов другой руки Котзи.

Бриджит почувствовала, как на пол рядом с ней опустился Банни.

Обернувшись, она увидела, что он ощупывает тело Мэлони здоровой рукой.

Она снова взглянула на Пола и Котзи, и в этот момент Котзи с тошнотворным хрустом пнул коленом в лицо Пола.

— Где? — прорычал Банни.

Он держал пистолет Мэлони на вытянутой руке, поворачивая его туда-сюда примерно в направлении двух мужчин.

Они боролись, крепко сцепившись. Котзи несколько раз ударил Пола по руке локтем.

— Правее, правее! — крикнула Бриджит.

Банни повернулся влево.

— Нет, в другую сторону!

Полу удалось подняться на ноги. Теперь он стоял с залитым кровью лицом, хаотично размахивая кулаками.

— Давай… сразись со мной!

Котзи «танцевал» вокруг него, как кошка, играющая с мышью.

Бриджит снова посмотрела на Банни. Теперь его пистолет был направлен точно на нее.

— Левее. Сорок пять градусов от звука моего голоса.

Пистолет повернулся примерно в нужном направлении, но…

— Погоди! Ты попадешь в Пола.

— МАЛКРОУН! — взревел Банни. — ДВАДЦАТЬ РАЗ!

Крик будто повис в воздухе, а время замедлилось.

Банни весь в синяках, переломах и с опухшими глазами стоял в луже крови — как собственной, так и Мэлони, — в то время как ствол его пистолета слепо тыкался в пространство.

Усмешка Котзи стерлась с его лица, уступив место любопытству, если не сказать тревоге.

Пол стоял с окровавленным лицом и открытым ртом, всем видом выражая потрясенное замешательство.

А потом… Бриджит будет сомневаться в этом до конца своих дней, но в тот момент она могла поклясться, что на лице Пола мелькнула короткая улыбка. К нему вернулись воспоминания о тренировках в клубе Святого Иуды много лет назад.

Он упал на землю, выполняя команду «отжаться».

Банни сделал шесть выстрелов по дуге, прежде чем рухнуть навзничь.

— Я попал? Я в него попал?

Два дня спустя

Детектив-суперинтендант Бернс положила ноги на стол и принялась в третий раз перечитывать многостраничную, полную подробностей расшифровку допроса подозреваемой Меган Уайльд. Судя по всему, часть показаний была откровенной херней, что не могло не вызывать раздражения. С другой стороны, мисс Уайльд, статная светловолосая любовница Паскаля Мэлони, оказалась во многих отношениях замечательной свидетельницей. Она подробно описала сложную мошенническую схему, придуманную Мэлони. Обман дал начало цепочке событий, которые привели к нескольким смертям и бунту — который, по общему признанию, мог и не состояться, если бы не чрезмерное усердие некоторых полицейских чинов. Все это означало, что появится множество вопросов, которые, скорее всего, будут задаваться в течение нескольких лет, и Бернс понимала, что документ, который она держала сейчас в руках, станет исходной точкой для большинства ответов.

Мисс Уайльд была неглупа. Как только ее начали слушать, она принялась выстраивать линию защиты в духе Пэтти Хёрст[92]. По словам Уайльд, она была бедной наивной девчонкой, попавшей под влияние харизматичного Мэлони, который втянул ее в свою лукавую паутину. Попав в ловушку, она не смогла из нее выбраться, поскольку очень боялась за свою жизнь, ваша честь.

Конечно, это чушь собачья, но это вовсе не значило, что она не сработает. Пресса уже начала увлекаться Уайльд. Она обладала приятной наружностью, виртуозно лгала и — Бернс готова была на это поставить ферму — умела в нужный момент подпустить слезу. Помогло также и то, что Мэлони умер, а человек, которого они называли Котзи, — нет. Он был чистым подарком судьбы для адвоката, если требовались доказательства, что некто боится за свою жизнь. Котзи получил три пули, очевидно выпущенные временно ослепшим Банни Макгэрри, но врачи сказали, что его жизни ничего не угрожает. Это было в первые часы, но с тех пор его опознали как человека, известного под именем Маркус Баркли, разыскивающегося за военные преступления в Демократической Республике Конго, а также как Драко Мистарана, представлявшего большой интерес для украинских властей. Следствие уже дважды удвоило вооруженную охрану его больничной палаты. В первый раз — когда стало понятно, насколько опасен этот человек-убийца международного масштаба; и во второй — когда Интерпол сообщил им, что русский олигарх, потерявший брата и два пальца, страстно желает познакомиться с человеком, отнявшим у него и то и другое.

Помимо откровенно мастерской работы Уайльд, заложившей основу для будущей юридической защиты, в протоколе были изложены и факты, казавшиеся Бернс вполне достоверными.

Паскаль Мэлони, Джером Хартиган и Крейг Блейк, также известные как «Жаворонковая тройка», присвоили семьдесят восемь миллионов долларов, по всей справедливости принадлежавшие проекту «Жаворонок». Похоже, их тайным партнером являлся советник Джон Бэйлор, смазывавший государственные колеса везде, где это было необходимо. В настоящее время было неясно, в какой момент их планы по проекту превратились в откровенную аферу. Изначально ли они намеревались выкачать большой объем наличных денег или эта идея пришла им в головы после того, как стало ясно, что дела вот-вот пойдут хуже? Как бы то ни было, но метод, который они применили для утаивания этих обманным путем приобретенных средств, оказался, безусловно, инновационным. Это был так называемый «электронный сундук». Странноватый индус из Технического бюро разъяснил Бернс, в чем его суть. Насколько она могла понять, он работал по тому же принципу, что и биткоины. Для доступа к деньгам требовались четыре цифровых ключа. Пока у каждого было по ключу, никто не мог обмануть других — конечно, до тех пор, пока за дело не взялся Паскаль Мэлони.

Бернс остановилась и дописала еще один пункт к списку в блокноте, лежавшем перед ней на столе. С учетом вскрывшихся новых обстоятельств ей, возможно, придется требовать возобновления расследования очевидного на первый взгляд самоубийства финансового директора проекта «Жаворонок». Вполне возможно, его смерть стала результатом первого вмешательства Котзи в деятельность «Жаворонковой тройки».