Мы с большой легкостью находим наставленные в прошлом году кучи ледяных глыб; все они очень ясно выдаются. Вдобавок к снежным валам, воздвигнутым для защиты лошадей, и к следам старых лагерей это очень облегчит нам возвращение. Все чувствуют себя как нельзя лучше. Было удивительно тепло сегодня в 11 часов утра; ветер затих совершенно, солнце чудное. Такой погодой наслаждаются и люди, и животные. Будем надеяться, что она продлится теперь, когда мы удаляемся от полосы ветров. Собаки нас скоро догнали, нимало не утомленные.

Четверг, 9 ноября. Лагерь № 6.

Придерживаясь программы, мы проходим несколько больше 10 миль (географических) в ночь. Случилась забавная история: Райт оставил свою лошадь, чтобы посмотреть счетчик на своих санях. Китайцу это не понравилось, и он коротким галопом побежал за другими, и Райт со своими длинными ногами едва успел догнать и остановить проказника, но самое забавное тут было то, что Джию заразился игривостью товарища и неуклюже поскакал за ним. Когда подумаешь, что это та самая лошадь, которую мы считали едва способной выдержать один переход, такая похвальная шаловливость является приятным сюрпризом. Кристофер все такой же несносный, но я боюсь, что укрощение означало бы упадок сил.

Все как будто обещает успех. Погода прекрасная; температура 12° [–11 °С], при ярком солнце. Есть несколько слоистых облаков. Заструги в этих местах расположены по разным направлениям, и поверхность сильно изрыта, но довольно тверда, и вообще нельзя сказать, чтобы плохая.

Дует неприятный южный ветерок, заставляющий нас ценить наши снежные валы, за которыми лошадям на солнце так хорошо, как лучше и не надо.

Пятница, 10 ноября. Лагерь № 7.

Ужасный переход. Первые 5 миль (географических) – сильный ветер прямо в лицо, потом – метель. Райт ехал впереди и с таким трудом управлял мотором, что, пройдя 3 мили, решился сделать остановку со своей командой. К счастью перед тем как разбить лагерь, он напал на след Э. Эванса с другой моторной командой, так что, если будет приличная погода, нам можно будет следовать по нему. Лошади работали прекрасно, да и поверхность превосходная. Ветер упал, как раз когда уже разбили лагерь, и погода проясняется. Досадно потерять даже 1 1/2 мили.

Кристофера вчера взяли хитростью: запрягли за валом, и он очутился между оглоблями прежде, чем догадался. Пытался удрать, но Оутс повис на возжах.

Суббота, 11 ноября. Лагерь № 8.

Погода отчасти прояснилась перед самым нашим выступлением; но выпавший в течение дня снег остался лежать рыхлыми хлопьями, и мы, вдобавок, вступили в район мягкой коры с разбросанными по ней твердыми застругами. В ямах между последними снег местами лежал сыпучими кучами, точно песок. Более тяжелые для лошадей условия трудно себе представить. Все же они справились недурно; которые посильнее, даже очень хорошо, но и 9 1/2 миль было довольно с них. Такая поверхность заставляет задумываться, даже при быстроте, с которой происходят перемены. Я ожидал, что поверхность местами будет трудная, но и такой, как сегодня, не ожидал. Пока мы разбивали лагерь, опять пошел снег, при легком северо-восточном ветре. Трудно разобраться в погоде. Это все связано с общим поворотом к теплу, но хотелось бы, чтобы небо вскоре прояснилось. Собаки, однако, несмотря на плохую поверхность, в одну ночь пробежали 20 миль. Работают великолепно – пока.

Воскресенье, 12 ноября. Лагерь № 9.

В настоящее время переход один хуже другого. Поверхность отвратительная, хотя сегодня как будто полегче вчерашней. Пройдя пять миль, передовой отряд привел нас прямо к прошлогоднему лагерю, отмеченному флагштоком. Тут я нашел записку Э. Эванса, в веселом тоне, от 7 числа 7 часов утра. Он, стало быть, ушел вперед от нас почти на пять дней: это хорошо. Погода ужасная – мрачная, суровая, сулит снег. Настроение делается угнетенное. Арьергард, впрочем, догнал нас, миновал лагерь и прошел еще три мили. Оутс думает, что Китаец продержится еще несколько дней. Остальные животные наших надежд не обманули, а Джию даже превзошел их. Погода меняется ежеминутно. Когда мы ставили лагерь, дул холодный северный ветер, небо было черным и шел легкий снег. Теперь, всего через час, небо проясняется, солнце светит. Температура днем держится около 10° [–12 °С].

Понедельник, 13 ноября. Лагерь № 10.

Опять мучительный переход; свет ужасный, поверхность очень плохая. Лошади вывезли, но выбиваются из сил на такой дороге. Мы в основном шли по следам, но один отряд другого не видел или видел только ко времени остановок. На лошадей нельзя жаловаться, принимая все это в расчет. От Джию даже не ожидали такой удали. Как только мы устроились в лагере, выглянуло солнце, воздух потеплел, а неприятные впечатления, оставленные тяжелым переходом, мгновенно изгладились – так стало тихо и хорошо. Когда мы доберемся до лагеря № 12, всего в 17–18 милях отсюда, мы лучше уясним себе обстановку; но я очень беспокоюсь о наших лошадях; не таких нам нужно было, и если они вывезут до конца, это будет заслуга Оутса. Только бы улучшились погода и поверхность; в настоящую минуту и та и другая – отвратительны.

3 часа пополудни. Вот несколько часов, как снег валит без перерыва, прибавляя дюйм за дюймом к рыхлому покрову. Что бы значила такая погода? Чтобы это разъяснить, очевидно, нужно такому избытку осадков найти внешнюю причину – как, например, – открытое море. Ветер и облачность на NW и необычайно высокая температура как будто на это указывают. Если, на наше несчастье, продолжится такое исключительное положение, это будет поистине ужасно. В лагере очень тихо, настроение удрученное– верный признак, что дела не ладятся. В центре нашей палатки сегодня утром, когда солнце в нее ударяло, было 50° [10°C]. На воздухе –10° [–23°C].

Вторник, 14 ноября. Лагерь № 11.

Дорога немного улучшилась, и все повеселели. На полпути солнце ярко засветило, потом на время скрылось, но теперь опять вышло. Воздух прогрет насквозь; тихо, не шелохнется; снежный покров, глубиной в три-четыре дюйма, должен быстро убывать. Все же тяжело пробиваться через этот снег, хотя лошади вывозят молодцами. Кристофер уже три раза давал себя запрячь без фокусов. За следующим лагерем (где оставлен склад в размере одной тонны припасов, почему он назван Однотонным) едва ли будет возможно давать ему остановку в полночь, чтобы разбить длинные переходы. Между тем, почти 12 миль без остановки – много. До Однотонного лагеря всего 7 миль. Мы сегодня прошли две кучи льдин, поставленных Эвансом, и одну прошлогоднюю, так что склад найти будет нетрудно.

Хотя мы прошли уже черную черту далеко выступающего в море справа утесистого выступа Блэфф, я уже четыре дня не видел и признака земли. Я не считал возможным, чтобы туманность могла продолжаться так долго в этой полосе; прежде, бывало, мы неоднократно видали землю. Или все небо было ясное, или нависшие тучи время от времени поднимались и раскрывали нижнюю часть скал. Если бы мы руководствовались единственно близостью земли, плохо бы нам было. Наставленные вдоль тракта кучи льдин, очевидно, являются наилучшими путеводителями на этой необозримой снежной равнине. Мирз и Дмитрий с собаками подоспели, по обыкновению, весьма скоро после того, как мы разбили лагерь.