На ступенях раздался топот шагов — к ним поднимался Кертис в сопровождении нескольких соратников.

— Прю! — воскликнул он. — Прю! Ты не поверишь, что там случилось! Все так… — Он замер и уставился на малыша в ее руках, а потом расплылся в широченной улыбке. — Мак! Ты его нашла.

— Ага, — сияя, подтвердила Прю. — Нашла.

Он двинулся, чтобы обнять ее, но снова отвлекся, увидев лежащего на земле короля разбойников.

— Брендан! — заволновался он. — Что с ним? Он поправится? Что случилось?

Ифигения, обматывая плечо короля куском коричневой ткани, кивнула.

— Поправится. Придется полежать — в ближайшие дни ему не удастся пообчистить путников, — но со временем все заживет. Главное поскорее доставить его к повозкам. Там есть люди, которые займутся его ранами.

Товарищи Кертиса, услышав это, ринулись вперед, подняли Брендана и понесли к поляне за храмом.

Старейшина мистиков вытерла руки о подол, а Кертис сел на верхнюю ступеньку рядом с Прю, которая никак не могла оторвать взгляд от ребенка у себя на руках. Она смотрела на него так пристально, будто решала какую-то сложную головоломку.

— Пю-у-у-у! — заявил Мак.

— Не верится, — тихо произнес Кертис. — Мы это сделали.

Он протянул руки, и Прю с улыбкой отдала ему малыша. Кертис покачал его на колене, и тот радостно взвизгнул.

Прю бросила взгляд на Ифигению.

— Это было прекрасно, — сказала она. — Просто нереально. Если бы вы не убедили ветки опуститься и забрать его… я даже не знаю, что было бы.

Ифигения задумчиво кивнула.

— И правда. — Она слегка поерзала и добавила: — Вот только я их об этом не просила.

Прю посмотрела на нее в недоумении.

— Если честно, это как-то не пришло мне в голову. Меня, как и вдову, отвлекло появление короля. Кажется, деревья сделали это по собственной воле, что очень странно, — продолжала старейшина. — Или… — мистик помедлила, — или они выполнили еще чью-то просьбу. — Она пристально вгляделась в Прю. — Но это очень, очень маловероятно.

Девочка смущенно опустила взгляд на свою обувь.

— Так что случилось с вдовой-то? — перебил Кертис, указывая на густой зеленый ковер. От тела Александры не осталось никаких следов, словно она растворилась в воздухе.

— Она стала частью плюща, милый, — ответила старейшина. — Участь, которой едва избежал этот малыш.

— То есть, в смысле, получается, она… — замялась Прю, — мертва?

Ифигения покачала головой.

— О, нет, — сказала она. — Не мертва. Она очень даже жива. Но, конечно, обезврежена. Она… — Старейшина мистиков помедлила, подыскивая верные слова. — Она просто изменила форму. Растение поглотило каждую частичку ее и вернулось к своему вечному сну. Оно тоже обезврежено. — Ифигения задумчиво поглядела вдаль. — Раз уж мы об этом заговорили… возможно, есть способ… смотрите-ка, кто к нам пожаловал.

У подножия лестницы собралось авианское войско. Самый крупный его представитель, беркут, выступил вперед и поднялся на несколько ступеней.

— Среди вас есть Прю Маккил? — спросил он.

Прю подняла глаза.

— Это я, — ответила она.

Орел низко поклонился.

— Меня зовут Деврим. Я исполняющий обязанности генерала авианской армии. Как я понимаю, два дня назад вы летели на таком же беркуте, как я.

— Да, — кивнула девочка. — Нас сбили. Он погиб.

Беркут встретил дурные вести с достоинством.

— Этого мы и боялись.

В груди у Прю все сжалось, и она отчаянно попыталась выдавить извинения за все бедствия, которые принесла их несчастному народу. Но не успела она заговорить, Ифигения, кажется, прочитав ее мысли, шагнула вперед.

— Мой дорогой генерал, — начала она. — Как вы узнали о нашем… бедственном положении?

— От воробья, — ответил тот. — Молодого воробья по имени Энвер. Он очень переживал за девочку Снаружи. Интересовался новостями диколесских птиц и разузнал все подробности ее путешествия. Когда армия вдовы собралась и выдвинулась на юг, мы узнали об этом почти сразу же. И поняли, что необходимо вмешаться. Увы… — генерал пару раз задумчиво клюнул свое крыло, как мужчина погладил бы бороду, — нас не так много. Южнолесские репрессии сильно уменьшили нашу численность.

Старейшина мистиков кивнула.

— Что ж, тогда, возможно, наша миссия не окончена. — Она повернулась к Прю и Кертису, скрестив руки на груди и поднимаясь. — Помогите-ка мне сойти по лестнице, ребята, — попросила Ифигения. — У меня есть идея, которую я хотела бы обсудить с уважаемым генералом. Думаю, нужно еще кое-что исправить. В конце концов, в нашем распоряжении целое войско.

Настойчивый ветерок подхватывал с земли клочки опавших листьев и воронками кружил их над Длинной дорогой. Деревья с каждым днем все больше менялись — осень почти достигла кульминации. Скоро придет зима и окутает все вокруг сырым мраком, изредка расщедриваясь на снег. Жители Южного леса деловито забивали кладовые заготовками из всего, что принес летний урожай, и следили за тем, как их недовольно ворчащее потомство складывает аккуратные поленницы в сухом сарае, подальше от стен дома, где их могут источить жуки.

Двое стражей, опираясь на винтовки, скучали по обе стороны широких деревянных ворот. Они простояли в карауле уже больше пяти часов и теперь с нетерпением ждали, когда же появится вечерняя смена. Солнце медленно катилось по небу вниз; начинались ранние сумерки. В воздухе разлились первые запахи ужина, который хозяева близлежащих домов поставили на огонь, и у стражей заурчало в животе. У обоих. Одновременно. Они обменялись взглядами и рассмеялись.

Вдалеке послышался шум. Странный дребезжащий звук. И он двигался по Длинной дороге прямо к ним.

Стражники напряглись. Вечерний час пик уже давно прошел, и поток путешественников почти иссяк, как и всегда в это время дня. Когда последние грузовые повозки проезжали в ворота, Длинная дорога частенько становилась похожа на пустынное, заброшенное шоссе.

Шум приближался. Стражи переглянулись и встали прямо, уставившись вдаль. Лязг был определенно металлическим, будто гремела цепь или…

Велосипед.

Он показался из-за далекого поворота, виляя под тяжестью ездоков. На руле сидел мальчишка с копной кудрявых черных локонов. Одет он был в грязную и рваную военную форму. Когда велосипед подъехал ближе, стражники заметили, что педали крутит девочка с короткими темными волосами; позади подпрыгивала маленькая красная тележка, в которой среди кучи одеял торчала лысая головка младенца.