– И, полагаю, ему нельзя мешать?

Эктор кивнул.

– И что же мне делать? – поинтересовалась я. – Сидеть в комнате, пока он не освободится?

– Не имею понятия, что тебе полагается делать. – Его янтарные глаза встретились с моими. – Но, если честно, сомневаюсь, что даже он знает, как с тобой быть.

На следующее утро я резко села на кровати, морщась и плохо соображая, когда в мою спальню вошла женщина, постучав всего один раз.

– Принесла вам поесть, – объявила она, быстро проходя в комнату.

Ее короткие медово-каштановые волосы доходили до подбородка.

Я заморгала, еще не проснувшись. Она поставила на стол накрытое блюдо и графин. При этом длинные свободные рукава белой блузы соскользнули по ее рукам, открыв тонкий кинжал с черным лезвием, прикрепленный к предплечью. И это оружие было у нее не единственным. Еще один кинжал висел на бедре. При виде оружия я напряглась, сонливость мгновенно слетела.

– Кто ты такая? – настойчиво спросила я.

– Мое имя Давина. Большинство зовут меня Дав. – Она развернулась. – А вас, полагаю, я должна называть «мейя льесса».

Я разомкнула губы, а волосы у меня встали дыбом. Эту реакцию вызвали не ее слова, а глаза.

Их яркая голубизна, соперничающая с водами моря Страуд, резко контрастировала с черными вертикальными зрачками.

Зрачки напомнили мне дракена, которого я видела на дороге по пути в Страну теней, только у него глаза были красными.

Она, не моргая, смотрела на меня.

– С вами все хорошо?

– Ты дракен? – выпалила я.

Она подняла бровь.

– Довольно грубый вопрос. Но да, я дракен.

Поначалу я думала, как кто-то примерно моего роста и худощавее может превратиться в существо размером с дракена, которого я видела. Хотя я не могла представить даже как она превращается в существо размером с Ривера, который был гораздо меньше. Но тем не менее.

Я вдруг поняла, что все еще пялюсь на нее. Мое лицо залил румянец.

– Прости. Мой вопрос был бестактным. Я просто…

Мне в самом деле нечего было сказать.

Она кивнула, и я не поняла, приняла ли она мои извинения.

Я перевела взгляд на кинжал у нее на бедре.

– А что означает… «мейя льесса»?

Ее бровь, казалось, поднялась еще выше.

– Это значит «моя королева».

Я подскочила.

– Твоя королева?

– Да, – протянула она. – Вы ведь его супруга? Поэтому вроде как королева.

Я это понимала, хотя признавать такое было странно. Но Эш говорил, что «льесса» означает многое, и это все нечто прекрасное и могущественное.

Королева должна быть могущественной.

И супруга короля – тоже.

– Вы уверены, что с вами все в порядке? – осведомилась Дав.

– Думаю, да.

Слегка покачав головой, я откинула одеяло.

– А где?.. – Я хотела назвать его Эшем, но вспомнила реакцию Эктора. – А где Первозданный?

В последний раз мельком видела его, когда он шел в ту рощу красных деревьев.

– Занят.

Я напряглась.

– До сих пор?

– До сих пор.

Приказала себе сделать глубокий вдох и сохранять спокойствие. Я не знала эту женщину. Она дракен и явно не из тех, кого можно злить. Поэтому заставила себя говорить ровным тоном.

– Чем же он занят?

На миг мне показалось, что она не станет объяснять мне, как Эктор, но она ответила:

– Он в Умирающем лесу, разбирается с Тенями.

Умирающий лес? Тени?

– У меня такое впечатление, что тебе не понравятся мои новые вопросы, – начала я, и на ее суровом лице промелькнуло веселье. – Но что это за Умирающий лес и Тени?

Она мгновение изучала меня.

– Умирающий лес – это… умирающий лес. Мертвые деревья. Мертвая трава. – Она помолчала. – Все мертвое.

Я сжала губы, думая, что уже бывала в таком лесу.

– Наверное, его следует называть Мертвым лесом.

Ее голубые глаза заблестели весельем.

– Я говорила это себе много раз.

Слегка расслабившись, я встала. Халат скользнул по моим ногам.

– А что такое Тени?

– Души тех, кто вступил в Страну теней, но отказался пройти через Столпы Асфоделей, чтобы встретить суд за деяния, совершенные при жизни. Они не могут вернуться в царство смертных. И не могут попасть в Долину. Поэтому они заперты в Умирающем лесу. Они стали… неприкаянными. Хотят жить, но неспособны обрести жизнь.

– О, – прошептала я, сглотнув. – Это ужасно.

– Да. Тем более что они обезумели от непрестанного голода и жажды. Они могут кусаться.

Мои брови поползли вверх. Кусаться?

– Обычно они не доставляют проблем, но порой выбираются из Умирающего леса в Лифи, – объяснила она. – Тогда Никтосу приходится загонять их обратно. То еще веселье.

– То еще веселье, – повторила я.

– А теперь, если вы меня извините, у меня много дел. – Дав направилась к двери. – В которые не входит отвечать на вопросы. Не в обиду вам будет сказано.

Она остановилась у выхода и поклонилась.

– Доброго дня, мейя льесса.

С этими словами Дав вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

– Вот это да! – пробормотала я, переводя взгляд на стол.

У меня вырвался смешок. Несмотря на свойственную дракенам неприветливость, она мне понравилась.

Проходили часы, а Эш не появлялся. Легкий обед, а затем ужин мне принес Эктор. Он не задерживался и полностью игнорировал мои вопросы. Как и каждый раз, когда я открывала дверь и обнаруживала его в коридоре.

Опустилась ночь. Когда я вышла на балкон и посмотрела на небо, оно оказалось темного оттенка железа, а звезды и огни города стали ярче. Листва в лесу приобрела темно-багровый, почти черный оттенок.

Я отправилась спать, раздосадованная и раздраженная. Проснувшись утром, опять обнаружила за дверью Эктора, и мое раздражение переросло в ярость.

Бог же беспечно помахал мне.

Я гадала, что же натворил Эктор, если заслужил свой пост у моей двери. Должно быть, он с ума сходил от скуки. Я точно сходила. Единственное, что удерживало меня в здравом рассудке и мешало ломать вещи в этой слишком тихой и большой комнате, – это хождение из угла в угол. И составление планов.

Ладно. Составление планов – не лучшее определение того, чем я занималась. Но, планируя, какими тяжелыми предметами можно огреть по голове Эша, я испытывала вызывающее тревогу удовлетворение. Ничего из этих фантазий не помогло бы соблазнить Первозданного, но как я заставлю его влюбиться, если он держит меня одну взаперти?