Сатиры выбрались из котловины на противоположной стороне Лога и нестройными рядами выстроились на краю склона. Теперь они не вопили и не потрясали оружием, а просто стояли в ожидании неизвестно чего и исподлобья взирали на людей, глядевших на них с неменьшей злобой.

Пока смотрители возвращались из скоротечного преследования и приземлялись, Мефодий, будучи старшим на этом участке обороны, оценил потери и подвел итог долгой выматывающей сечи. Из двух сотен бившихся с ним бок о бок товарищей выжило почти полторы сотни – не так уж плохо. Имелись раненые, которые, впрочем, могли продолжать драться. Но при возобновлении атаки, которая по всем признакам должна была стать гораздо сокрушительнее, раненые эти превращались в потенциальных покойников.

Кимберли припадала на левую ногу – к счастью, просто крепко ушибленную, а не разрубленную. Мигель, несмотря на все свое мастерство, умудрился-таки потерять левое ухо и в придачу к нему изрядную часть своей роскошной шевелюры. Кровь заливала ему шею, и он, крепко ругаясь, прикладывал к ране грязный полурастаявший снег. Сам Мефодий отделался лишь неглубокими порезами да легкими ожогами, на которые внимания не обращал.

Потери врага оценить было сложно – мертвый Сатир ничего, кроме кучки пепла и горелого смрада, после себя не оставлял. Но даже по количеству носимой ветром золы можно было судить: урон юпитерианцам причинен изрядный.

Наказав уцелевшим собратьям не спускать с врага глаз, Мефодий взялся было помогать бинтовать раненых, но был срочно вызван Гавриилом. Глава Совета собирал смотрителей и старших исполнительских групп возле парадного входа в консерваторию.

Все акселераты были живы, лишний раз подтверждая, что затраченные на проект «Самсон-2» средства окупаются с лихвой. Каждый из новичков успел сегодня поработать на славу, за несколько часов пройдя одновременно и стажировку, и тестирование, и боевое крещение.

Потери исполнителей в целом были пропорциональны потерям группы Мефодия – где-то чуть больше, где-то чуть меньше. Гибли в основном не новобранцы, а проверенные, поскольку новобранцев опекали мастера, а проверенным приходилось рассчитывать лишь на поддержку друг друга. Смотрители практически не пострадали, лишь одному молодому члену Совета высоко подпрыгнувший Сатир умудрился отсечь ногу. Пострадавшим уже занимался смотритель Сатана.

– Нас проверяли на излом, – подытожил Гавриил. – Возможно, мы оказались крепче, чем они рассчитывали. Теперь Юпитер попытается сломать нас окончательно. Так что давайте сделаем все возможное, чтобы он вывихнул при этом руки.

В отличие от предыдущей, вторая атака юпитерианцев, явно рассчитанная на окончательную победу, началась внезапно. Не было никакого предварительного психологического давления: ни жутких боевых кличей, ни запугивания людей неисчислимым количеством противника. Просто окружающая тишина, нарушаемая лишь воем ветра, вдруг исчезла, уступив место воцарившемуся повсюду хаосу.

Удар небожителей получился вдвойне неожиданным еще и из-за того, что выстроившиеся вдоль Песчаного Лога Сатиры как стояли истуканами, так и продолжали стоять, заметаемые снегом. Вглядываясь в темноту, Мефодий и в мыслях не держал, что второе нападение юпитерианцев может начаться без поддержки столь грозной силы. И тем не менее…

Крыши домов по обе стороны улицы Маршала Толбухина вдруг с оглушительным треском и грохотом обвалились, словно сорванные ураганом, и стали осыпаться обломками прямо на головы затаившихся внизу исполнителей. Обладавший более быстрой реакцией Мефодий едва успел оттолкнуть стоявшую возле него Кимберли к стене здания и броситься за ней, как по тому месту, где они только что находились, загрохотали кирпичи, доски и куски шифера. Остальные исполнители также метнулись кто куда – в подъезды, подворотни и выбитые витрины магазинов.

Устроить такие разрушения без применения взрывчатки можно было только гравиударом, причем не единственным, а целым залпом. И не успели еще последние обломки крыш рухнуть на асфальт, как тем, кто взял на себя обязанность хранителей Первой общины, стало ясно: в битву ввязались высшие юпитерианцы, тягаться с которой исполнителям было уже не по силам…

Помимо Сатиров, на Землю прибыло также немало высших юпитерианцев. Ведущий против Юпитера тайную игру Сагадей сообщал, что в преддверии тотальной очистки планеты от Человека вокруг Повелителя собрались не только его фавориты – Нептун, Арес, Дионис, Артемида, – но и те, кто не был на данный момент задействован на остальных фронтах Вселенной. Возможно, по вселенским масштабам группа «уборщиков» и не выглядела внушительно, однако для землян полсотни высших юпитерианцев представляли серьезную угрозу.

Неизвестно, все ли из присутствующих на планете небожителей вступили в бой, но шум разрушений позволял уяснить – за землян взялись основательно. Больше всего то, что творилось окрест Мефодия, напоминало артналет или бомбардировку. Черные тени пронеслись поверх домов, наперерез им метнулись другие, и пространство превратилось в безумный водоворот.

В отличие от сумбурного нападения Сатиров, высшие юпитерианцы соблюдали четкий порядок: строй их был выдержан столь же безупречно, как у смотрителей, острие атаки направлялись на них же. Исполнители определялись юпитерианцами как прикованная к земле угроза второго плана, с уничтожением которой можно повременить. Хотя при каждом снижении они не упускали возможности шарахнуть по метавшимся внизу исполнителям гравиударом.

Обмен гравиударами между смотрителями и небожителями протекал столь яростно и плотно, что назвать это прицельным огнем было уже нельзя. Ударные волны шли одна за другой во всех направлениях, порой сталкивались между собой, после чего траектории их движений становились вовсе непредсказуемыми. Нередко они устремлялись к земле и крушили там все, что попадалось на пути. Лишенным возможности помочь сражающимся смотрителям, Мефодию со товарищи не оставалось ничего другого, как продолжать удерживать наземные позиции.

Рушившиеся здания грохотали непрерывно. На залитую кровью и засыпанную пеплом улицу падали балконы, вырванные панели, водопады стекол. Порой целиком обваливались фронтоны зданий. Тучи пыли, едва начинающие оседать, вновь вздымались над центром города. Осколки кирпичей и бетона проносились над головами исполнителей как шрапнель, рикошетили от стен и порой находили зазевавшуюся жертву. Безопасного места на улице отыскать было попросту невозможно.

Юпитерианцы наконец сообразили, как расправиться с высшими землянами при наименьших потерях. Стало очевидно, что Сатиры будут выжидать до тех пор, пока приближенные Юпитера не разделаются со смотрителями, а затем, лишив исполнителей воздушной поддержки, они объединятся и без особого труда добьют тех, кто не умеет левитировать.

Мефодию трудно было судить о том, как обстоит ситуация в небе над Староболотинском. Не угодить под обломки – вот что волновало его и остальных в данный момент. По всей вероятности, схватка шла с переменным успехом. Два раза на улицу вместе с обломками зданий падали тела смотрителей, и один раз, не долетев до асфальта совсем немного, разорвалось в воздухе мертвое тело юпитерианца. Взрыв получился чудовищным: ближайшие здания разнесло до фундамента, а исполнители, находившиеся в тот момент рядом, оказались либо погребены под плитами и арматурой, либо разорваны ударной волной. Даже после смерти юпитерианцы умудрялись наносить землянам урон.