Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дубовых вышел из шатра.
Не говоря ни слова, Грюне прильнула к рядовому, поцеловала, и он проснулся окончательно.
Парень хотел облачиться в российскую форму, но, подумав, выбрал местную. Аккуратно надел Знамя на древко. Привычно повесил мешок за плечи.
– Ну, ни пуха.
На глаза хранительницы навернулись две жемчужные слезинки.
– Береги себя, рыцарь из сумасшедшего мира.
– Сами в дурдоме живете, – весело огрызнулся Коля, а потом посерьезнел. – Это ты себя береги. А мы со Знаменем да Молотом как-нибудь протянем.
Союзная армия уже была готова к бою.
Палваныч, дождавшись парня, зашагал к началу склона, поближе к передовой. Лавочкина с алым полотнищем на древке и огромным камнем на левом плече воины встретили громким «Ура!».
Утро выдалось морозным, лицо стегал пронизывающий северный ветер. Внизу царил штиль. Заставу и забор, разделяющий Наменлос и Вальденрайх, скрывал неестественно плотный туман.
– По данным Хельгуши, завеса – работа вражеского колдовского личного состава, – сказал Дубовых, поправляя автомат.
– А где графиня?
– С прочими волшебниками. Решают задачи ПВО. Интересно, зачем противник туман напустил?
– На психику давят, – предположил солдат.
– Коленки-то, небось, трясутся?
– Есть немножко, – признался Лавочкин.
– Это нормально. Но мы с тобой – российские солдаты, а не школьницы беременные! – Дубовых испытывал очередной приступ красноречия, и парню оставалось лишь удивляться оборотам Палванычевой речи. – Если собрать всю волю русского человека в кулак, то, знаешь, какое там давление будет? Мегапаскали, блин! Так что выше нос, Хейердалов хрящ!
– Есть!
– Во-во, поесть бы… – пробормотал командир, очевидно испытывая не меньший мандраж. – А то из гастрономии одно предвкушение, понимаешь, битвы. А предвкушением, доложу я тебе, сыт не будешь.
Оба посмотрели вперед, туда, откуда попрет противник. В тумане появилась колышущаяся темная полоса, и спустя пару минут Лавочкин и Дубовых различили плотные ряды гомункулусов. По округе разнесся командирский вопль, и чурбаны остановились.
Палваныч толкнул солдата в плечо:
– Вон твои сыночки-то…
– Клоны, товарищ прапорщик, – поправил Коля.
– Ну, клоны. Монохренственно. Они вчера будто сбрендили на правом фланге и полезли в бой. А там их встретили вальденрайхские хлопцы.
– И что?
– Что-что? Ухлопали… – Дубовых заржал и тут же нахмурился. – Важно другое. Пока был переполох, кто-то пробрался к шатру короля Томаса, перебил караул и уничтожил Барабан Власти.
– Уничтожил?!
– Да, рядовой… Ну и крепко же ты дрых. Бабахнуло так, что шатер разорвало. Кстати, подлеца-лазутчика тоже. В клочья. Этот твой Тилль сказал, мол, вещь проткнул шпион. Специализированной волшебной булавкой типа «игла». Внутренняя сила артефакта нашла выход – и шарахнуло.
Ни Коля, ни Палваныч не знали: это Адольф выполнил операцию «Разрыв». По обыкновению, Дункельонкель не рассказал ему об истинном значении названия акции, и до самой кончины громила не подозревал, что разорвет именно его.
– А вот и колдун, легок на поминки, – прапорщик хмыкнул.
По первому ряду обороны неторопливо топал Всезнайгель. Он то и дело останавливался, что-то говорил бойцам и раздавал им камни. Наконец, дошел до россиян.
– Время собирать, подставляйте ладони, господа, – сказал Тилль. – А разбрасывать будете, когда встретитесь с адской машиной противника. Это амулеты. Они уничтожают магические запасники. Кидаем за башню, в заднюю часть. Бросили и сразу падайте. А то убьет.
– Не учи подрывника, – ответил Палваныч. – Хотя камнями по танкам я еще не пулял.
Колдун отправился дальше, а на передовую вышли Томас, Альбрехт и Шроттмахер.
– Соратники! – крикнул Бесфамиллюр войску. – Утром вражеский парламентер принес гнусный ультиматум. Дункельонкель, этот преступник и смутьян, угрожает нам каким-то сверхмощным оружием. Он грозится уничтожить Драконью долину, если мы не сложим оружие. Потом он якобы сметет с лица земли и нас. Подчинитесь, пишет он, и я вас помилую. Братья! Мы смеемся над сумасбродным колдунишкой!
Бойцы засмеялись, принялись стучать оружием о щиты.
– Я бы так не радовался, – услышал Коля слова Всезнайгеля, спешащего к королям и графу.
Россияне последовали за магом.
– Господа, – обратился он к троице командующих. – Прошу вас, дайте прочитать послание Дункельонкеля.
– Вы всерьез воспринимаете его подначки? – удивленно поинтересовался Альбрехт.
– Да уж, Тилль, это же простые дразнилки, – поддержал труппенплацкого монарха граф Михаэль Шроттмахер. – Нас пытаются сбить с толку.
Томас пожал плечами, протянул Всезнайгелю лист пергамента. Волшебник прочитал, вернул королю:
– Да, звучит дико… Как бы проверить?..
Лавочкин выступил вперед:
– Есть идея. Надо поговорить с хранительницей Грюне. Она провидица.
Послали за очаровательной ведьмой.
– Вечером в Драконью долину придет преисподняя, – с ходу заявила Грюне. – И в считаные часы погибнут наши королевства. Ткань мира будет разрушена.
Монархи и граф переглянулись.
– А если мы… сдадимся? – спросил за всех Томас Бесфамиллюр.
Девушка не торопилась с ответом. Прикрыла глаза, успокоилась. Через полминуты вынесла вердикт:
– Ничего не изменится.
Воцарилось молчание.
– За день туда не долететь, – добавила хранительница.
Коля скинул мешок, достал карту:
– Плевое дело. Пойдем через шестистенные комнаты.
Всезнайгель одобрительно закивал.
– Что вы имеете в виду? – поинтересовался Альбрехт.
– Барон Николас умеет мгновенно пересекать расстояния, – соврал Тилль.
– Но сперва повоюем здесь, – вставил веское слово Палваныч.
Со стороны противников раздался звук трубы. Играли атаку.
– Сейчас прилетят деревянные птицы, – уверенно сказал король Томас.
Однако он ошибся. Стратеги Доцланда отменили воздушную атаку. Полки гомункулусов также не двинулись вперед. Они сомкнулись, образовав десятки коридоров, в которые вкатились бронированные машины.
– Танки, будь они неладны! – хрюкнул прапорщик.
Монстры медленно перли к обороняющимся.
Лавочкин взялся за рукоять Молота Ведьм. Всезнайгель подпрыгнул и завис в воздухе. Дубовых приготовил автомат к стрельбе. Короли кивнули солдату и прапорщику, отправились по местам – Томас в центр, Альбрехт и Михаэль на фланги.