представляло из себя уже простые деревянные или чаще всего бамбуковые колья, различный сельскохозяйственный инструмент и редкое холодное оружие, что по факту обозначало то, что власть буквально гнала народ на «убой» в попытках если не остановить продвижение, то хотя бы его задержать в своих попытках выиграть таким способом дополнительное для себя время на поиски рабочего варианта хоть как-то покинуть свой «родной» дом. Вообще использование авиации в качестве противолодочной службы стало нормой под конец войны, когда серьезные Японские производства были либо захвачены, либо разбомблены, а крупные пехотные лагеря перестали организовывать в виду опасности налета авиации, так что контроль морского пространства стал почти единственной работой для моей авиации, что вызвало даже небольшую шумиху в Американских газетах, так как я нарушал какие то законы «честной» войны.

В большинстве своем именно такие тактики повлияли на то, что после окончания этой войны счет погибших в ней Японцев равнялся почти трём с половиной миллионам при примерном населении самих островов в тридцать три или тридцать четыре миллиона человек до начала войны. Данные десять с копейками процентов были насчитаны только моими службами, которые считали все кремированные тела, а сколько всего погибших от голода, болезней или расправ я не знал, но по примерным расчетам выходило еще от двух, до пяти процентов сверху. Сама же победа стоила моей стране жизни двадцати четырех тысяч человек, еще двенадцать тысяч стали инвалидами различных степеней тяжести, с одной стороны это большие цифры, с другой это очень маленькое число, в сейчас идущей Франко-Германской войне потери только Германии уже составили более тридцати тысяч убитыми. С финансовой стороны данная война себя полностью окупила и принесла очень серьезные прибыли даже несмотря на то, что в затраты были включены траты как на саму войну, так и на восстановление захваченной и присоединенной к России территории. Данная прибыль стала возможной благодаря тому, что скорость моей армии и ранее предпринятые действия не позволили увезти из Японии не только государственные, но и клановые золотовалютные резервы, в особенности это касается таких кланов как Ясуда, который является больше финансовой, чем промышленной империей, ведь именно их банк является самый крупным частным банком Японии. Второй финансовой и промышленной империей является клан Сумимото, который так же был одним из трех «китов» Японского капитала. Последний «кит» был клан Мицуи который к моменту войны практически стал государственным банком при императоре Мэйдзи. Благодаря работе разведки имущество и деньги всех трех кланов перешли ко мне почти не тронутыми из-за идущей в верхушке данных кланов до последнего момента внутренней гражданской войны, которая и не позволяла хоть как то централизованно спрятать или переправить с острова имущество данных кланов.

Сама дележка Японского наследства так же продлилась несколько месяцев, а все из-за Цы Си которая изначально была настроена довольно скептически в отношении данной войны, но после захвата Токио, Киото и Осаки в течении пяти недель она начала активно проталкивать использование подконтрольной ей «Цинской имперской гвардии» через моих дипломатов в Китае. Главной ее целью был не захват Японского имущества или других ценностей, а возможность показать, что она обладает самой современной и сильной армией в Китае и может ее применить против своих врагов. Данным способом она не только показывала свою силу, но и упрочняла свою власть в качестве императрицы всего Китая. Вообще переговоры с Цы Си хоть и не касались передачи Китаю никаких из захваченных имперской гвардией Японских островов, все-таки несмотря на то, что она довольно поздно начала действовать ее силы успели принять активное участие и провести захват множества остров Рюкю. Вообще ее нежелание ввязываться в раздел Японии вызывал большое раздражение у многих Китайских чиновников не из её «команды», так как они видели возможность взять для себя крупные и халявные участки земли расположенные в центральной Японии. В отличии от них, сама же Цы Си опасалась присоединять не подконтрольные, небольшие и разоренные войной Японские острова к Китаю как из-за надобности выделения «своих» войск для их контроля и «крышивания» местных жителей, но это серьезно бы ослабило ее в самом Китае, на что жадная, но умная женщина не готова была идти.

Если с присоединением всех Японских островов к Российской империи у правительницы Китая по факту не было претензий, то вот спор за Японский торговый и военный флот был довольно долгий. Для меня он не представлял большого интереса, так как почти все из них давно устаревшие маломерные посудины, но факт того, что Китай просто забрал их все себе не предупредив мою сторону довольно сильно задел как меня, так и моих дипломатов. Самое главное в нем я видел только в двух десятках грузовых кораблей на паровых двигателях, больше нечего из захваченного флота для меня не представлял хоть какой то интерес. В отличии от гражданского, якобы «захваченный» Китайцами военный флот представлял из себя три относительно новых паровых Британских судна, которые успели уйти в море перед налетом моей авиации. Если с кораблями мы решили дело довольно мирно, а именно Китай отдал мне семь наиболее новых из всех заинтересовавших меня паровых кораблей, то касаемо военного флота мы заключили соглашение по которому Китай выплатит мне за каждый военный корабль его пятую стоимость в серебре, а взамен я продам Китаю свои новейшие корабельные орудия и в случае надобности обслужу данные корабли на своих верфях, благо теперь у меня их на Дальнем востоке более чем достаточно.

Так же спор возник и за контроль над Кореей, так как данная страна представляла из себя мало кем защищенный кусок суши. Кроме людей и полезных ископаемых контроль над данным полуостровом давал мне возможность закрыть для всех остальных Восточное или Японское море и пользоваться единолично всеми его благами. Вопрос дележа Кореи не был настолько острым как тот же флот. Сама идея быстро ввести войска в Корею мне понравилось и приносило серьезную для меня выгоду, а проблема с Китаем и Цы Си должна и так скоро возникнуть из-за ее жадности и страха перед «собственной» армией, которую готовили мои специалисты. Как и ожидалось после начала захвата Корейского полуострова Цы Си была в ярости, когда узнала о этом. Если в начале она требовала от моих дипломатов в присутствии сбежавшего в Китай вместе с семьей Корейского монарха И Мен-бока убрать «свои кровавые руки» от Кореи, но в отличии от многих чиновников и вдовы императора, которые были серьезно настроены на борьбу она видела разницу сил между