обыче чинити нестроение и того ради всегда болшия воинства уступали меншим, но турецкое великое воинство в таковом ходит управлении и стройстве, яко в том превосходят и малыя [аще средствии своими могли бы быти стройнее] неприятелския. И тако восприемлют победы и мужеством, и разумом.

Искуство же им в воинских делех тако изрядно устроено, яко превосходит в том и древних римлян, не токмо иных коих, и содержится во многих вещех. Первое, в воздержании, ибо доволствуются малою частию хлеба печенаго под углием и кашею с толченым мясом, сушеным на солнце; вина не пиют никогда.

Во обозе будущи, всякий десяток турков имеет началника, его же должни суть слушать без всякаго противления. Не обретается с ними в воинстве женска полу. Молчание обретается предивное, и толикое множество воинства помованием руки или лица управляется.

В нощи же, дабы не сотворили мятежа, попущают иногда и пленником уходити. Паче же всего казнят за грабление и кражу. В шествии ни мало смеют отлучитися в карчмы или на сеяния, в полях будущее. Смерти ни мало боятся и ни во что ставят, разумеющи, яко прилучается коемуждо попущением Божиим и несть мощно укрытися от нея.

Мужественно подвизавшыяся надеждны воздаяния, а ленивыя и непотребныя ожидают наказания. Никогда ставятся полками во граде, ниже попущают кому ночевать в город входити. И дабы непрестанно искушало ся воинство в делех воинских, обыкоша султаны турецкия идеже ни есть непрестанныя войны имети.

Но обаче немного поможет ни страх без обороны, ни множество людей без оружия. Ибо и гигант без обороны и оружия, аще бы и лютейший и силный был, побежден бывает от отрока, оружие имущаго. И тако султаны турецкия исходят на войну с таковым убранием, с таковым довольством пушек, и с такими стройствы воинскими, и со всем тем, еже потребно к стрелбе и воинскому промыслу, яко и списати о том трудно.

И яко тии ни о чем ином не мыслят, всяк то познати может, егда узрит падшия сокрушенныя от них стены, идеже аще и обратят своя силы. Такожде и от обладания стран и государств пространных, островов великих и градов предивно крепких, их же тии несытыя онагры, султаны турецкия, воинъскими промыслы и непрестанным к тому прилежанием под власть свою приведоша [несогласия ради, и прохладнаго пребывания, и лености началников областей христианских], их же исчитающи и описующи едва возмогл бы кто, множества ради, подлинно исписати.

Уже бо в трех частях света, то есть во Асии, Европе и Африке, яко речеся, едва не лучшими и богатыми обладаша странами. Имеют убо во обладании своем Анатóлию, то есть Меншую Асию, Элеспóнт, Фриги́ю, Килики́ю, Финики́ю, Галлатию и Памфилию, Пóнт, Армению Малую и Великую и Трапезóнт, Лиди́ю и Лики́ю, Вифини́ю и Каппадокию, Кадию, и Ефóлию, и Персиды немалую часть.

В Европе Ромáнию, Фраки́ю, Бóлгарию, Ахáню, Македóнию, Епирус, Албáнию, Акарнáнию, Рáсцыю, Бóсны, Дáцыю, Сéрбы, Карвáты, Волóхи, Молдáвию и часть великую Венгерскаго кралевства, и островы Пелепонес или Аммóрию, Кáндию или Кри́т, Ки́пр и Нигропóнт, Рóдис и прочих неисчетно; к тому Таврику Херсонскую, идеже Крым.

Во Африке Еги́пет, и Ассирию, и Сирию, и Палести́ну, и Вавилонскую страну, и Аравии немало. И аще бо который государь и градов имел толико, могл бы можным имяноватися государем, а сия объявленныя области каяждо имеет в себе много градов крепких и богатых, и пространства немало, и имела пред сим едва не каяждо особнаго владетеля.

Вся убо сия, несогласия ради христианскаго, ныне суть во власти нечестиваго паганина подъемлют тяжкия нужды и неизреченныя бедства, о них же некто древний пиита сице пишет.

«Сие несогласие христиан принесе,

Яко поганых на главы своя вознесе.

Государства бо, стоящия немалый век

Взяша, и днесь у них в неволи всяк человек.

Полнится там плач Иеремии пророка

Егда текут слезы от христианска ока.

Увы! Воплят сербы и болгари в неволе.

Бóсны и далмáти, яко жиды в Вавилоне.

Воздыхают с плачем христианския народы,

Братиа наша в плене, лишася свободы,

От Бога убо за грехи порабощени

Турку и тяжкими нужды отягощени.

Плачут египтяне, грéки же и армяне,

И с ними вéнгрове, карвáты и мултяне.

Островы морския с плачем вод примножают:

Кипр, Крит, Родос, Патм, их же турки окружают.

Епирус, Аммóриа, Албáния с ними,

Алкаир, Византи́я с царствы честными.

Трапезóнт, Бáктриа, Нéксос и Галлатиа,

Аравиа, Понт, купно и Каппадокиа.

Еще Таврицка царства, где из христианства

Исполнися всюду злолютаго поганства.

Вси сии плачут зело, потеряв свободу,

Ибо в своих отечествах купят и воду.

В домех си не имут где главы приклонити,

Ни един час тогда могут без плача быти!

Всех бо сих поганый яко псов удручает,

За малу вину казнит и зле умучает.

К тому от коегождо главы по златому

И днесь рожден должен дати султану злому.

И на куюждо пять лет детей избирают

От всякаго дому, которых потурчают.

Тии уже отца и матерь забывают

И в поганском законе крепко пребывают.

В них лучшую оборону султан имеет,

Против христиан бы в стену ставить смеет.

Они его избирают и пред ним ходят,

Грады емлют, страны под власть его приводят.

Из христиан тамо муж ко всему потребный,

Пашá, сенжáк, чаýш и иной чин хвалебный»

И паки во ином месте той же еще о том же:

«Что прежде христиане имели в свободе,

То ныне дорого купят в поганском народе,

Иже во отечествах их разпространися,

Воистину яко песок морский явися!

Византиа – Греческа царства престол давный;

Днесь тамо содержится турков скипетр славный.

Госпожа стран – бысть днесь плачевною вдовою

И подножком поган, сущи света главою.

Иерусалим, Вифлием – места святыя;

Ими днесь владеют турки проклятыя.

Где Христос родися и со ученики ходил,

Страдал, и воскрес, и нас от ада свободил —

От гроба его ныне турок дань збирает,

И без тоя никто тамо внити дерзает.

Да зрим убо: где днесь Ассирийское царство?

Где сильное Вавилонское государство?

Где Сириа, Понт и Антиохиа?

Где Ливиа, Херсон и обоя Индиа?

Где Венгерско царство? Оно облако злато,

Прежде цветущее,