— Пройдусь по городу, — сообщил я понятливо кивнувшему куратору.

— И куда это он пойдет? — возмутился Румол.

— А куда вы в Харна-Туруме ходили? — окрысился я. — Осмотреться!

И подумать. Причем, куратору знать результаты моих размышлений ни к чему.

Ли Хан потащился за мной, наверное, тоже чтобы не работать. Это он не подумав сделал. По портовой улице сновали десятки обеспокоенных личностей, сначала к нему подлетел один тип с безумным взглядом, потом попытался схватить за рукав другой. Судя по невнятному бормотанию, эти люди предлагали нам своих детей. Нафига? Я и с одним-то братом не знаю, что делать. Впрочем, к черному эти ненормальные приближаться опасались, а потом Ли Хан что-то наворожил и нас вообще перестали замечать. Других желающих возиться с толпой бестолковых малолеток не находилось, но люди продолжали бродить туда-сюда, зорко выглядывая незнакомые лица.

Ли Хан, глядя на это, шипел сквозь зубы и плевался:

— Вот к чему приводит занижение возраста Печатей! Любое происшествие, и для будущего оказывается потерян весь род!

Какое будущее, о чем он? Лично я еще на побережье понял, что перспективы у И’Са-Орио-Та нет.

Однако в разразившемся катаклизме есть плюс: среди тысяч беженцев еще один путник не привлечет внимания. Не может быть, чтобы у них у всех были при себе документы! Раздобыть здешнюю одежду, возможно, провожатого, слиться с толпой…

Размышляя о своем я прошвырнулся по местным лавкам (масла нет нигде), порылся в тележке старьевщика (местным нарядиться — как нечего делать) и с интересом понаблюдал за необычным шоу: сотни полторы пестро одетых личностей с исступлением копали длинную траншею. Для этого они самодельными ломами вскрывали мостовую и пытались вилами расковырять слежавшийся до каменного состояния грунт. На каждую дюжину землекопов имелось два кайла и одна лопата, грунт выносили ведрами. Однако. Я покачал головой:

— Ну, что за жлобство? Так выламываться из-за десятка складов! Все равно на этом берегу вести хозяйство будет невозможно.

Ли Хан вздрогнул и прищурился:

— Так вы не поняли?

— Не понял — что? — не люблю, когда меня считают идиотом.

— Печатным запрещено уходить из района обитания. Они не могут переправиться на другой берег!

Опа-на! Я думал, что все шедевры местного маразма мне известны, но это — пять.

— То есть, они надеются пересидеть нашествие Плеши за такой канавой? Ха!

— Они пытаются спасти своих детей! — взвился белый и неожиданно замер. — А если вы усилите защиту магией? Понятно, что отвращающие знаки уже не помогут, но есть ведь периметры, щиты…

Я закатил глаза:

— Могу замкнуть трехмерный периметр диаметром десять метров, — когда-то я так уже делал. — А смысл?

Жить в нем они все равно не смогут, особенно — в таком количестве. Разве что трупы для погребения сохранить.

— А если воздействовать на печатных? — не сдавался Ли Хан. — На побережье у вас получилось…

Вот, что за страсть вечно вешать все проблемы на алхимика?

— Тебя, кажется, тут пастырем кличут, — огрызнулся я. — Вот и займись делом!

— В моем нынешнем состоянии, — поморщился Ли Хан. — Мне нужно провести полноценный ритуал с каждым из них. Это сутки. Возможно, вы…

— Объясняю один раз: черноголовые все были одинаковые, а эти — разные. Мне тоже придется водить их на ту сторону по одному. Поэтому лучше ничего им не говори.

Призрачная надежда — хуже честного конца. Здесь больше тысячи смертников, если они начнут бузить, мы с ними тупо не справимся.

Я бросил на копателей последний взгляд… и со стоном сжал виски — мой мозг словно пронзила фиолетовая вспышка. Не знаю, был ли это вброшенный Шорохом образ, или память Мистера Флапа все-таки нашла дорогу к моему сознанию, но я внезапно понял, что чувствует обреченный человек, брошенный всеми, оставленный умирать. Ощущение, для черного в принципе недоступное — мы уходим из жизни в пароксизме ярости и несогласия, до последнего отказываясь верить в неизбежность конца.

Теперь я знал, как они будут метаться, что будут кричать, о чем молиться. Что убьет их раньше: нежить или выжигающая мозг попытка преодолеть навязанные магией запреты? Будь проклят тот день, когда я согласился стать некромантом!!!

Ли Хан попытался поддержать меня, проверить пульс… еле отпихался.

— Иди, скажи им, что это все — чушь, бред и профанация, пусть лучше отдохнут!

Чтобы остановить Ведьмину Плешь немагическими средствами, копать надо до скального основания или хотя бы до грунтовых вод, а эта борозда годится только для посадки репы.

Хотя, замысел-то неплохой — изменить свойства среды, но чтобы промочить насквозь прокаленную солнцем землю воды потребуется по-настоящему много… А спасти это все равно никого не спасет — через какое-то время нежить «созреет» и приобретет способность убивать на расстоянии. Карантинная зона — пять километров, люди смогут выжить только на другой стороне реки. Но образы чужой памяти кричали у меня в голове и заглушить их можно было только так — с головой погрузившись в дело, потому что чокнувшийся некромант — хуже всякой нежити, и завалить его ребята Ридзера смогут только всем скопом.

Будем проще: они хотят еще одну реку? Будет им река!

Для начала, я прошел тем путем, который са-ориотцы предназначили для воды. Что сказать? Шанс был, но слабый. Канаву са-ориотцы копали по принципу кратчайшего пути, то есть — почти под прямым углом к руслу Тималао. Дно у нее, конечно, намокнет, но образование серьезного потока гидродинамически противоестественно. Вывести устье выше по течению доморощенные мелиораторы не могли — там склоны речной долины подходили к городу вплотную и объем работ возрастал в разы. Но, если убрать грунт, да закрыть шлюзы… Цена вопроса — какая-то несчастная сотня кубометров песка! С дюжиной тачек работы на неделю. Где бы еще эти тачки найти…

Не, неделя — не вариант. Обычно-то Плешь растет медленно — сил ей на это надо много, но бывают (как я однажды убедился) и исключения. Сделаем поправку на закон подлости и дадим на работы три дня. Какие есть способы ускорить проходку? Забурить в склон трубу? А смысл тогда в этой воде! Пробить узкий шурф? И он в самый критический момент обвалится. Нет, канава должна быть классическая, широкая, с берегами устойчивой формы… Так что, сто кубов отдай — не греши.

Тем временем Ли Хан достучался до местного начальства (какое нашел), и примчавшийся вприпрыжку старшина землекопов Шу’Фарим едва не получил от меня в бубен. Ах, он думал, что мы копать вместе пойдем (Румол с лопатой в руках? Проще наколдовать яду!).

— Мужик, я — алхимик! Я сам не копаю, за меня машины работают. Смотри, во!