* * *

На 2 октября в Казани было назначено открытие первого посвященного Василию фестиваля — «Аксенов-фест». Вечером 1-го фирменным поездом из Москвы в Казань выехала представительная делегация во главе с самим виновником торжества. В купе СВ моим соседом оказался Анатолий Гладилин. Он накануне прилетел из Парижа.

Едва мы успели познакомиться, дверь отодвинулась и на пороге появился Василий и пригласил нас проследовать за ним в вагон-ресторан. Мы заняли отдельный столик. Рядом уже сидели Белла Ахмадулина с Борисом Мессерером, потом появились Евгений Попов со Светланой Васильевой и Александр Кабаков, потом два Михаила: Веллер и Генделев. Василий отвечал на приветствия. Под нехитрый, но вполне приличный дорожный ужин он выпил бокал красного вина, мы с Гладилиным — по кружке пива и по сто граммов водки.

После ужина Василий отправился отдыхать, а мы с Гладилиным оказались в чьем-то купе, битком набитом участниками фестиваля. Ахмадулиной и Мессерера здесь не было, а вот остальные из названных выше господ присутствовали, кроме них были еще Игорь Иртеньев и главные организаторы казанского мероприятия — режиссер Сергей Миров и Андрей Макаревич. На вагонном столике под стук колес рюмки наполнялись очередным алкогольным напитком и передавались присутствующим. Было шумно и весело.

* * *

Программа пребывания в Казани предстояла весьма насыщенная. Уже часа через два-три после приезда состоялась встреча с читателями в крупнейшем книжном магазине: сначала общие выступления, а затем писатели встречались со своими читателями. Больше всего желающих получить автограф было, конечно, вокруг столика с табличкой «Аксенов». Но и его коллеги не остались без внимания. Им тоже пришлось «потрудиться».

Потом был обед в ресторане, после него встреча с прессой. Вечером торжественное открытие фестиваля в городском драмтеатре. Затем ужин в другом ресторане, устроенный мэром Казани в честь Василия Аксенова и его московских друзей.

И так каждый день. Были прогулки по городу, встреча со студентами Казанского университета, где Василий и Белла были удостоены званий почетных докторов наук этого одного из старейших российских университетов, была аудиенция у президента Татарстана Минтимера Шаймиева, вечер Ахмадулиной в том же драмтеатре, обеды и ужины в ресторанах Казани.

А кроме того, Василий в сопровождении массы журналистов побывал в полуразрушенном доме, где прошло его военное детство — здесь после ареста родителей его приютила семья тетки. Сейчас дом отремонтирован и превращен в Дом Аксенова — мэр Казани выполнил свое обещание, данное во время фестиваля… Потом было посещение школы, где Василий учился, и, конечно, кладбища, где могила отца.

На обратном пути виновник торжества почти не выходил из своего купе, все понимали, что он очень устал.

* * *

Кажется, в эти же месяцы в «Новой газете» было опубликовано открытое письмо по поводу музея А.Д. Сахарова, авторы которого, известные люди, деятели культуры и науки, призывали власти взять на себя финансирование музея. Под письмом стояла и подпись Аксенова. Летом я действительно получал от директора музея Юрия Самодурова какие-то материалы для передачи их Василию. Между ними был телефонный контакт. Но, как оказалось, Василий согласен был подписать письмо при определенном условии: в письме должно было быть указано, что до последнего времени музей существовал на деньги Бориса Березовского. Самодуров, видимо из тактических соображений, такое пояснение в текст письма не внес, а подпись Аксенова была под письмом оставлена. Василий был возмущен произволом. Просил меня переговорить с главным редактором «Новой» Дмитрием Муратовым и потребовать опровержения. Я выполнил его просьбу, и меня заверили, что газета известит читателей, что Аксенов письма не подписывал.

Василий всегда был предельно принципиален, даже если тот или иной поступок мог не понравиться либеральной общественности.

Так, он полностью поддерживал обе чеченские войны. Однажды в ответ на наши с Ирой критические замечания по поводу методов ведения этой войны, вспылил и повысил голос, что случалось крайне редко. «Террористов нужно уничтожать!» — чуть ли не прокричал он.

* * *

В ту последнюю осень Василий выступал на 1-й Тверской-Ямской в новом магазине «Букбери» по случаю его открытия. Я не успевал к нему, чтобы ехать вместе на его машине. Поехал на метро. Долго ждал у входа в магазин — на Тверской, как всегда в час пик, была пробка. А у магазина не было места для парковки. Я заглянул в ближайший переулок, чтобы посмотреть, можно ли поставить машину там. Но к моменту, когда показалась машина Василия, вдруг освободилось место у самого входа в магазин. Публика очень тепло его встречала, когда он читал свои стихи…

В начале декабря был совместный вечер Аксенова и Ахмадулиной в Доме художника на Крымской набережной во время проведения там зимней книжной ярмарки. Василий читал прозу…

Тогда же в декабре состоялся вечер памяти Булата Окуджавы в Концертном зале им. П.И. Чайковского. Вел его Василий. Программа в основном была музыкальной: песни Окуджавы пели известные актеры и певицы. Завершился вечер триумфальным выступлением Андрея Макаревича с какой-то чужой (не «Машиной времени») группой. Это была оркестровая импровизация на тему одной из мелодий Окуджавы, песни «Батальное полотно».

* * *

В один из мрачно-сумрачных декабрьских вечеров Василий, когда я сидел у него в кабинете, как бы между прочим сообщил, что закончил первую часть нового романа о детях ленд-лиза, то есть о своем военном детстве в Казани, о голоде 1942 года, о нравах и пристрастиях уличной шпаны, среди которой он рос. Сказал, что написана первая часть слишком уж реалистически, и он даже устал от этого. Теперь нужно как-то взбодриться и оживить повествование.

* * *

Новый 2008 год Аксеновы встретили дома, в Москве.

Я, конечно, заходил к ним в начале января, но не помню подробностей.

15 января около полудня или чуть позже говорил с Василием по телефону. Он был в ванной после физических упражнений — теперь он отжимался от пола, выполнял бег на месте и стоял на голове. Утренние пробежки пришлось отменить уже несколько месяцев назад. Василий сказал, что скоро должен уходить.

Я тоже часа через два собрался выйти из дома по каким-то делам. Вдруг раздался звонок Евгения Попова. Он спросил, не знаю ли я, что с Васей. «Ничего, — ответил я, — недавно разговаривал с ним по телефону». — «А мой сын Вася прочитал в Интернете, что у Аксенова инсульт», — огорошил меня Евгений. Договорились созвониться попозже. Я вышел к машине, и тут меня настиг повторный звонок Попова: «К несчастью, — сказал он, — это правда: у Васи инсульт. Я говорил с Алексеем (сыном Аксенова)».

Когда я пришел к Майе, у нее уже был кто-то из родственников. Потом приехал Алексей — он уже побывал у отца в больнице. Майя поднялась, чтобы ехать с ним к Василию.

«Кто бы мог подумать, что с Васятой такое может случиться», — приговаривала она, сдерживая слезы.

Когда они с Алексеем ушли, я остался в квартире вместе с ее двоюродной сестрой.