запланированного сборника «Рассказы из собственной жизни» некоторые, по-видимому, описывали жизнь в Швеции. Проблема традиционна: почти все остается недописанным или неопубликованным.

Мировоззрение Льва обогащается новой идеей – общением с усопшими. Уже в октябре 1928 года он знакомит Киту со сделанным открытием: «Обращаюсь к мертвым, чтобы они помогали мне». Ушедшие в мир иной не заняты мирскими делами, а всегда готовы вмешаться и поддержать. «Не думай, что я сбрендил», – предупреждает сына Лев и призывает его с доверием обращаться к вечно живым среди мертвых.

Тему смерти Лев намеревается развить более глубоко и в сочинениях с названиями «Жизнь – единственный путь к бессмертию» и «Три ответа мертвых на кладбище Монпарнас». Репину Лев признается: «Я стал верить в возможность общения с умершими, и эта вера привела меня к вере в добрые и злые, таинственные и неведомые силы, руководящие нашими судьбами». Как это на самом деле? Репин верит в бессмертие души?

Репину кажется, что это нечто родственное спиритизму, но Лев протестует. Он просто потерял доверие к ближним, потому что те не способны ответить на главные жизненные вопросы. Поэтому он и отправился на кладбище Монпарнас и с мольбой о помощи обратился напрямую к мертвым. В итоге: «Они не только помогли, но открыли мне смысл жизни». Три услышанных среди надгробий ответа звучат так:

1. Смерти нет.

2. Надо жить одному.

3. Надо жить в духе, следуя духовным законам, иначе верная гибель. Смысл жизни – бессмертное движение духа и ход человечества к бессмертию физическому или материальному, соединенному с бессмертием духовным.

Окончательное доказательство того, что смерти нет – тот факт, что духи неведомых умерших людей вступали в контакт с разумом Льва. Сейчас все становится ясным. Толстой, со своей стороны, верил в любовь, но любовь – это не реальность, а бескровное абстрактное понятие. Лев же намерен отныне вести чисто духовную жизнь, устремленную к «духовной высоте», глубокой мудрости и полному счастью. Если ему доведется прожить еще десять лет, он, возможно, подарит миру нечто очень важное!

Лев обращается к скрытому внутри, но вокруг него мир, объятый кризисом. Современность нуждается в просвещении и здравом смысле, а человечество движется к войне. Или, как это видит Лев, в мире пробиваются «ядовитые побеги от древа зла и лжи». Воцаряется индивидуализм, на первый план выходят финансовые интересы. Возможно, мировая война больше всего навредит Америке. Россия же, напротив, обретет спасение. Так выглядит анализ Льва.

Для Льва лично речь прежде всего идет о том, чтобы найти средства к существованию и обеспечить старость. Планы рождаются и рушатся. Вариант «Америка» всегда в запасе, но Льва пугают воспоминания о пережитом в Нью-Йорке полном одиночестве. Опустошенный, он отказывается и от таких привлекательных альтернатив, как Бразилия и Аргентина. Но, может быть, стоит открыть небольшой магазин или ресторан?

В настоящий момент больше всего ему необходим отдых. В Париже слишком суетно. Ни эмоциональный, ни интеллектуальный покой здесь невозможны. Шестидесятилетие в 1929 году Лев отмечает в одиночестве далеко от столицы. Ему приснилось неизвестное название: Лон-ле-Сонье; карта подсказала, что это город у подножия гор Юра на востоке Франции. Ему дан знак свыше, игнорировать его нельзя. Лев отправляется в путь и обнаруживает премилый городок с дружелюбными жителями и прекрасной природой. В Лон-ле-Сонье он будет приезжать еще не раз в поисках покоя и возможности работать.

Проведя в Лон-ле-Сонье три месяца, Лев возвращается в Париж, где вскоре снова чувствует себя истощенным. Он опять поддается азарту и быстро проигрывает в карты последние деньги. Татьяна рассказывает Сергею о печальном положении брата:

…только Лёву видаю, но от него утешение плохо. Имея 9 человек детей и двух жен, он болтается один, играет, пробует писать и читать лекции: и то и другое делает плохо. А что мог бы делать – лепить, этого не делает.

Но для работы скульптора Льву нужны деньги на мастерскую, орудия и материалы.

В 1928–1931 годах имя «граф Л. Л. Толстой» часто появляется на страницах «Иллюстрированной России». Лев пишет рассказы о судьбах эмигрантов, о мечтах сорвать крупный выигрыш, об утешительных контактах с умершими, противопоставляемых безутешному одиночеству холодных гостиничных номеров. Вкрапления мистики демонстрируют долгий путь, проделанный Львом-писателем, который начинал как строгий реалист. «Доктор Сумус» (1931) – образец, характерный для современной научно-фантастической прозы. Сумус делает гениальное открытие, которое позволяет людям физически перемещаться из Парижа в Нью-Йорк за четверть секунды.

В марте 1930 года Лев проводит две недели в Лон-ле-Сонье. Работает над проектом, о котором упоминал в письме к Горькому. Речь идет о серии статей о Толстом, которые составят основу для новой книги. Сейчас его интерес обращен не к биографии, а к мировоззрению и учению Толстого. По слухам, Александра работает над собственными воспоминаниями об отце. Илья готовит второе издание мемуаров 1914 года. Лев не должен отставать. Книга – это шанс получить приличную сумму, особенно если ее захотят перевести.

Одновременно Лев мечтает о хорошо оплачиваемой работе. В письме к министру иностранных дел Франции он рассказывает о своих трудностях, но сочувствия не вызывает. Остается утешаться маленькими радостями, вроде новости о предстоящей свадьбе старшей дочери Нины – торжество пройдет в Хальмбюбуде в июне.

В сентябре Лев запрашивает визу в Испанию, цель неизвестна. Потом он снова приедет в Лон-ле-Сонье. Сюда его как будто послали усопшие. И городок не разочаровывает: тихо, красиво и люди добрые. Но от горькой правды никуда не деться: здоровье слабеет, силы заканчиваются, жить стало тяжелее. В холодный день на прогулке в городском парке у него темнеет перед глазами. Он заглядывает в кафе, берет банан, кофе и печенье «Мадлен». Тишину за окнами внезапно нарушает адский звук проезжающих машин и мотоциклов и паровозные гудки. И сюда добрались! Нужно смириться. Наказание заслуженно.

В конце года ситуация становится еще хуже, если такое еще возможно. В беспросветном одиночестве он думает о смерти, которая представляется ему освобождением. Он просыпается каждое утро, в кармане ни гроша, пульс около ста ударов в минуту. Он рискует умереть от голода? Поступивший недавно на государственную службу Кита немедленно отправляет Льву двести франков. Льву, разумеется, неловко принимать помощь сына, хотя забота его радует. Но Киту он предупреждает: не рассказывай никому о моем положении!

С книгой Contre la mort («Против смерти») он ошибся, она остается неопубликованной. Книга уже готова уйти в печать, но издатель выставляет вдруг совершенно неприемлемые условия. Вместо гонорара у Льва требуют гарантийную сумму в четыре тысячи франков. Немыслимое, возмутительное требование. Contre la mort –