слышал эту новость.

В общем, это уже не новость.

Да и ладно!

Желание выйти на работу в ближайший понедельник,то есть уже

послезавтра, никуда не делось, но в свете новых событий следовало

хорошенько подумать и подготовиться. Чтобы поддержать возникший

деловой настрой, я прошла к своему столу, не выпуская из рук пакет с

продуктами, которые на столе и расставила. Оцеңила композицию, пару раз переставила баночки и пакетики, усмехнулась и взялась за

телефон. Ещё пару лет назад Пётр Васильевич дал мне номер своего

сотового, чтобы мы с ним всегда были на связи в случае чего,так что

сейчас я нажала на вызов безо всякого стеснения.

- Алина? - удивился он искренне.

- Добрый день, – улыбнулась хищно, радуясь, что мы не на

видеосвязи. – Я тут подумала и поняла, что уже наотдыхалась. Да и

вам без меня наверняка непросто. Так что в понедельник ждите, выхожу на работу.

- Ты… уверена? - с весомой долей сомнения уточнил начальник.

- Намекаете, что не будете рады меня видеть? – сердито ответила

вопросом на вопрос.

- Нет-нет, что ты! – как будто бы даже возмутился шеф. - Рады, очень

рады! Ты даже не представляешь, какой у нас сейчас аврал из-за

«Новы»! Но… - понизив тон, словно нас могли подслушать, Пётр

Васильевич доверительно сообщил: - Они же натурально звери, а

Волков вообще в последнее время придирается к каждой запятой. Про

форс-мажорные просрочки вообще не говорю! Верочку до слёз довёл, Шурик грозится на больничный сесть – и всё из-за Волкова! Ты

уверена, что тебе действительно стоит вернуться пораньше? Прости за

любопытство, но ты ведь из-за него так резко в отпуск сорвалась?

Может стоит еще немного отдохнуть, а там и Волков перебесится?

Если он и на тебе начнёт срываться, а ты в ответ уволишься, то я этого

просто не переживу!

- Вашими бы молитвами… - пробормотала с досадой, с умилением

осознавая, что начальство-то, оказывается, обо мне беспокоится. – Но

поздно уже пить боржоми, шеф.

И, решительно выдохнув, приоткрыла завесу не такой уж и большой

тайны.

- Пётр Васильевич, вы сидите?

- Да-а, - с подозрением протянул начальник.

- Отлично! В oбщем, чтобы не было недомолвок и недоразумений: я

теперь гражданская жена Волкова.

Но том конце трубки воцарилось подозрительное молчание. Хотя

нет. Кажется, что-то упало. То ли кружка, то ли телефон. То ли всё

сразу и сверху шеф.

- Пётр Васильевич? – позвала обеспокоенно.

- Давно? – сипло прохрипел динамик.

- Относительно, – деликатно не стала добивать начальство. - И это…

Я тут уже слегка беременна.

Динамик странно простонал.

- А ты случайно не хочешь уволиться? – без особой надежды

обреченно протянул шеф, қогда настонался. И даже попытался меня

подкупить. – Лично выпишу годовую компенсацию!

- И бросить вас одного на растерзание Волкова? Плохо же вы обо

мне думаете, Пётр Ваcильевич, - ласково попеняла начальству, стараясь не скрипеть зубами. - В общем, ждите. В понедельник

выхожу.

- Совести у тебя нет, Алина, – под конец угрюмо заявил начальник, чем серьёзно удивил, и сбросил вызов.

Что совести у меня нет – это я знаю. Но как об этом прознал шеф?

Звонка от Раиcы Васильевны ждал сильнее, чем любого одобрения

по сделкам всех прошлых лет. Гинеколог настояла на личной

встрече…

И размазала его самолюбие по кабинету тонқим слоем.

- Ах ты, паршивец! – орала на него оборотница, не стесняясь в

выражениях,

благо

стены

его

рабочего

кабинета

были

звуконепроницаемы. - Да как ты вообще посмел её трогать после

такого диагноза?! Ещё поди насиловал, как вы все это любите, Альфы

хреновы?! Совсем мозги в штанах растерял?! До самоубийства девку

довести хочешь? Да ты вообще радоваться должен, что она до сих пор

с тобой, дебил малолетний! Член доставать из штанов научился, а в

отношениях с девочками как был дурнем, так и остался!

- Тёть Рай, хватит орать, а? – раздражённо скрипнул зубами на сестру

отца и зло глянул исподлобья. Он мог бы и сам поставить на место эту

наглую оборотницу одним-единственным рыком… Но были еще живы

в памяти воспоминания, когда она приезжала к ним в гости лет так

тридцать пять назад и привозила ему любимые конфеты с клубничной

помадкой. В общем, не рычалось на тётку, которая его ещё голожопым

видела. Даже сейчас не рычалось. Более того, он действительно

нуждался в совете. - Ты орёшь, Алинка орёт, зверь воет… Мне что

теперь, сдохнуть, чтобы вы все счастливы стали? Ты лучше скажи, что

мне делать.

- Пылинки с неё сдувать, Волков! На руках