На время, по мнению друзей, Ли стал ярче и оптимистичнее. Он начал представлять для себя какое-то будущее, строить планы. Ему хотелось переехать из Хакни; он попросил архитектора Гая Моргана-Харриса помочь ему подыскать в Лондоне новый дом или квартиру. Маккуин знал Гая с 2006 года. Красивый и обаятельный архитектор создал вместе с женой студию. Ли его порекомендовала Кейт Джонс, его личная помощница. Маккуину нужно было сделать небольшой ремонт в доме на Кадоган-Террас; с первой встречи весной 2006 года Маккуин понял, что может доверять Гаю. «Он был очень остроумный и забавный, – вспоминает Гай. – Мог пошутить или высмеять. Но под внешней непочтительностью таилась большая теплота». Гай подобрал Ли очень красивый дом на Монпелье-Роу, в Туикнеме, но Ли сразу заявил, что о жизни так далеко от центра Лондона не может быть и речи. Затем архитектор предложил его вниманию громадную квартиру на Уайтхолл-Корт, на набережной Темзы. 1 февраля 2008 года Ли осмотрел квартиру, стоившую 4,25 миллиона фунтов. Ему очень понравился вид, простор (в квартире имелось три смежных приемных) и расположение. Кроме того, совсем рядом, в том же квартале, обитала его старая подруга Паулита Седжвик. Хотя в квартире имелся огромный балкон, Ли все же решил, что жизнь на пятом этаже не подходит для трех его собак. Позже Маккуин, который в конце 2008 года снял роскошную квартиру в Мейфэре, на Грин-стрит, 7, заинтересовался коммерческим зданием в Клеркенуэлле, на Хафмун-Корт. Он предлагал превратить здание в жилой дом, в том числе разбить на крыше сад для собак и устроить там небольшую галерею, в которой он мог бы выставлять свои творения. Но в конце концов он все же отказался от такого замысла, решив, что дом окажется слишком близко к его студии, то есть к работе.

Маккуин затеял ремонт и за пределами столицы. Он поручил Гаю отремонтировать его небольшой загородный дом в Фэрлайте. В конце концов никаких серьезных изменений не произвели, так как ему не хотелось ничего ломать. Однажды Ли повел Гая в поле за домом, откуда открывался живописный вид на бухту, и признался, что мечтает о красивом доме в этом месте. «Он хотел прорыть под землей туннель, откуда в дом нужно было подниматься на лифте. Почти как в логове злодея из фильмов о Джеймсе Бонде, – вспоминает Гай. – Дом, обшитый алюминием, напоминал космический корабль, который только что врезался в склон холма. Однако место отличалось необычайной природной красотой, и вероятность того, что нам бы позволили там что-то менять, равнялась почти нулю. Я навсегда запомнил, как он шел по полю в своей футболке с Микки-Маусом; выглядел счастливым и расслабленным; а замысел его по-настоящему воодушевлял. Он хотел бы, чтобы его планы воплотились в жизнь».[912]

Возрожденные надежды Маккуина проявились в феврале 2008 года, когда он показал коллекцию The Girl Who Lived in the Tree («Девушка, которая жила на дереве»). Он сказал, что как-то в Фэрлайте он увидел в парке могучий вяз и живо представил себе девушку, живущую в ветвях дерева. «Она была диким созданием, жившим на дереве, – пояснил он. – А когда решила спуститься на землю, превратилась в принцессу».[913] На показе посреди сцены стояло громадное дерево, закутанное в ткань, похожее на инсталляцию Кристо и Жанны Клод; благодаря подсветке дерево становилось то светло-голубым, то ярко-зеленым и ярко-желтым. Такие же переливы зрители наблюдали и на подиуме. Цвета костюмов менялись от похоронно-черных и мертвенно-бледно-серых до девственно-белых и ярко-красных. Маккуин черпал вдохновение и из современных ему Индии и Бутана, и с фотографий королевы Елизаветы II, одетой Норманом Хартнеллом. В результате получилось довольно искусственное сочетание с примесью восточных сказок. «Настало время выйти из тьмы к свету», – говорил он.[914] В тот же день своего парижского показа Маккуин объявил, что его бренд впервые принес прибыль. «Я никогда не сомневался в успехе марки McQueen», – добавил он.[915]

В марте 2008 года Ли вылетел в Лос-Анджелес для подготовки к открытию своего нового бутика, созданного Уильямом Расселлом на Мелроуз-авеню. Маккуин поручил Роберту Брюсу Муру создать скульптуру из стали высотой в девять футов. Скульптура изображала так называемого «ангела Америк», которая как будто плыла в куполе над магазином, и ее было видно как снаружи, так и изнутри. «Она пропорциональна с анатомической точки зрения», – сказал Маккуин, сравнивший свой новый магазин с собором. На его открытии должна была петь Эми Уайнхаус, но, по словам Маккуина, она отменила свое участие «из-за проблем с визой».[916] Истина оказалась гораздо сложнее. Маккуин познакомился с певицей на вечеринке в Челси, которую он посетил со своим бойфрендом Арчи Ридом. «Правда, тогда они поссорились, он что-то съязвил, и она пришла в ярость», – вспоминает Арчи. Арчи убедил Ли в виде извинения послать Эми платье за 15 тысяч фунтов, но та, получив подарок, с отвращением швырнула его на жаровню.[917] «А еще она плюнула в одно из его платьев в универмаге Selfridges, и ей пришлось заплатить за испорченную вещь, – вспоминает Арчи. – Сначала она отказывалась, а потом сказала: «Ладно, так и быть… только передайте Александру Маккуину, что я испортила его платье».[918]

Из Лос-Анджелеса Маккуин полетел в Нью-Йорк, где 17 марта отметил свой тридцать девятый день рождения в ресторане «Уэверли-Инн». К нему пришли друзья, в том числе Трино Веркаде, Сара Бертон, Аннабелл Нейлсон, бывший бойфренд Джей Массакре (который начиная с 2006 года трудился в компании McQueen стилистом на показах мужских коллекций), Керри Юманс, актриса Хлои Севиньи, Стивен Кляйн и Сью Стемп. На фотографиях, сделанных Сью, Ли выглядит довольным и расслабленным; на нем свитер с V-образным вырезом, белая рубашка с галстуком; он также отрастил козлиную бородку. Сью познакомилась с Ли еще в 1994 году, но затем она переехала из Лондона в Нью-Йорк. Когда Маккуин приезжал на Манхэттен, он часто встречался с ней. «Мне нравился его безграничный, безудержный энтузиазм, когда он чем-то увлекался или интересовался, – вспоминает Сью. – У него, конечно, имелись свои недостатки и свои проблемы, но мне нравится вспоминать, как он смеялся. У Ли был истерически заразительный, озорной смех, и я по нему скучаю».[919]