часового стояния на холоде в полной темноте они приняли решение разойтись и ждать развития событий. Всего ополченцев было сто тридцать, и те из них, кто жил недалеко от Лексингтон-Грин, вернулись домой, а остальные направились в таверну Бакмена, чтобы согреться. Паркер приказал им оставаться в полной готовности и ждать сигнала полкового барабана.

Барабанная дробь раздалась в 4:30 утра, когда один из курьеров капитана Паркера, Таддеус Боумен, прискакал на взмыленной лошади и сообщил, что англичане уже близко. Паркер тут же принялся строить своих людей в боевой порядок; началась неразбериха, так как некоторые не слышали звук барабана или не обратили на него внимания, а другие, оставшиеся без боеприпасов, побежали к молитвенному дому, где боеприпасы хранились. Через несколько минут Паркеру, тем не менее, удалось выстроить две колонны из семидесяти с небольшим человек, выдвинувшихся по дороге в Конкорд, проходившей вдоль Лексингтон-Грин[494].

Скоро показалась легкая пехота Питкэрна, колонна из шести рот, одетых в форменные красные мундиры и белые панталоны; штыки англичан сверкали в лучах восходящего солнца. Завидев ополченцев, Питкэрн приказал отряду принять боевое построение: три линии, разделенные на две группы. Перегруппировка проходила под крики «ура!» со стороны арьергарда, с энтузиазмом вливавшегося в разворачивающиеся шеренги. Неудивительно, что по меньшей мере один ополченец, обескураженный численностью регулярных войск, а также их решимостью и ободряющими криками, предложил американцам покинуть Лексингтон-Грин. «Нас так мало, — утверждал он, — что оставаться здесь просто безрассудно!» Паркер оставил малодушие без внимания, ответив лишь, что «каждый, кто предложит бежать с поля боя, получит пулю в лоб». Однако почти сразу изменил свое мнение, так как Питкэрн и несколько его офицеров проскакали в какой-то сотне футов от ополченцев с криками: «Бросайте оружие на землю, чертовы мятежники, и проваливайте отсюда!» Паркер отдал приказ отходить, и его люди начали понемногу покидать Лексингтон-Грин, унося, впрочем, ружья с собой. Такие действия не устроили Питкэрна, который вновь прокричал американцам: «Черт бы вас побрал, почему вы не бросаете свое оружие?» Этот возглас подхватил и другой офицер: «Будь они прокляты, их надо уничтожить!»[495]

То, что произошло потом, толком неизвестно, и картину эту вряд ли удастся воссоздать. Кто-то выстрелил: свидетели со стороны американцев обвиняли британского офицера, англичане, наоборот, отрицали, что солдаты стреляли первыми. Судя по всему, именно после этого один из английских офицеров отдал команду: «Стреляйте же, ради бога! Стреляйте!», — и один из отрядов открыл огонь. Питкэрн пытался остановить пальбу, но, прежде чем его расслышали, по ополченцам дали второй залп. Ответный огонь был слабым и беспорядочным, и британцы успели перезарядить ружья. Буквально за две минуты все было кончено: восемь ополченцев было убито, десять ранено, у англичан пострадал один рядовой, получивший легкое ранение в ногу. Среди раненых был и скончавшийся вскоре пожилой ополченец Джонас Паркер, проявивший твердость, не отступивший с Лексингтон-Грин и заряжавший свое ружье, — его сразил второй залп англичан[496].

Спустя несколько минут Питкэрн и его офицеры снова построили солдат в колонну, после чего подошли и гренадеры во главе с полковником Смитом, также дали залп, прокричали «ура!» и продолжили путь на Конкорд. На этот раз они уже не пытались держать в тайне свои передвижения, понимая, что скрытность операции нарушена, поэтому они торжественно выступали под звуки флейты и барабана.

По мере приближения к Конкорду они видели вспыхивавшие то тут, то там сигнальные огни, созывавшие ополченцев за много миль от города. Курьеры сновали без передышки, и к закату дня к Лексингтону и Конкорду подтянулись ополченцы даже из Вустера, не говоря уже о более близких населенных пунктах. Задолго до этого, примерно в час ночи, Прескотт, избежав, как и Уильям Доус, ареста, известил Конкорд о наступлении врага. Под звон колокола три небольших отряда конкордских ополченцев собрались в городке. Они состояли из так называемых «минитменов», то есть людей, готовых действовать без промедления; четвертый отряд из пожилых людей и юношей, возглавляемый Джорджем Мино, присоединился к ним в городском парке. На рассвете в Конкорд также начали стекаться ополченцы из окрестных деревень: некоторые приходили организованными отрядами, другие поодиночке[497].

Колонна полковника Смита подошла к Конкорду около 7 утра. Главной целью англичан был дом полковника Джеймса Барретта, где, по слухам, и находилась большая часть оружия, предназначенного для ополченцев. Чтобы попасть к нему, нужно было миновать жилой квартал из 20–30 зданий, молитвенный дом и две-три таверны. Дорога вела через пригорок высотой примерно 60 футов, а затем резко поворачивала направо, где виднелся второй пригорок. Потом дорога спускалась влево и выходила к мосту Норт-бридж, перекинутому через реку Конкорд, и далее прямо к дому полковника Барретта. Господствующей над Норт-бриджем высотой в 200 футов был холм Панкатассет.

Колонна английских солдат не встречала сопротивления в течение нескольких часов, хотя один из отрядов ополченцев выдвинулся ей навстречу, когда она приблизилась к центру города. Ополченцы просто дали понять, что они рядом, и отошли, не сделав ни единого выстрела. Также повели себя и их товарищи на первом пригорке, несмотря на то что Смит послал туда свою легкую пехоту. Вместо этого американцы, сильно уступавшие англичанам в численности, отошли ко второму пригорку, увеличив, таким образом, ряды тамошнего отряда. Пехота Смита вскоре заняла и эту высоту, а ополченцы отошли к холму Панкатассет.

Послав три роты легких пехотинцев к дому Барретта и оставив еще три на самом мосту, Смит приказал гренадерам обыскивать жилые дома, таверны и другие здания. Добыча оказалась не так уж велика: немного пороху, 500 фунтов ружейных пуль, шанцевый инструмент и несколько деревянных ложек, но сам обыск обернулся катастрофой — в ходе его загорелась кузница и здание суда, и был ли это поджог или случайность, неизвестно до сих пор. Запах дыма взбудоражил ополченцев на холме Панкатассет, где к тому времени их собралось уже около четырехсот за счет организованных подкреплений из Эктона, Бедфорда, Линкольна, Уэстфорда и отдельных добровольцев-фермеров. Адъютант Барретта Джозеф Хосмер спросил у них: «Неужели вы позволите им сжечь город?» В ответ ополченцы выразили решимость «наступать к центру города, чтобы защитить его, отдав за это, если понадобится, свои жизни». Не откладывая дело в долгий ящик, они спустились с холма к Норт-бриджу, расположенному примерно в полумиле от основных строений города. Там они столкнулись с тремя ротами легких пехотинцев, которые, к счастью для ополченцев, были расположены весьма неудачно, одна за другой, что препятствовало ведению огня. Стрелять могла только первая рота, что она и сделала. Первые несколько выстрелов были сделаны выше строя, что вызвало изумленный