и пикники, стеля на траву свои пушистые воздушные одеяла. Сочные фрукты, вкусные лепешки, медовые сладости, сыр и много других кушаний. Они вкушали амброзию, а потом начинали играть на флейтах, лирах, трещотках и барабанах, затем принимались водить хороводы и весело танцевать. Вдоволь наплясавшись, полные приятного утомления, боги укладывались на свои ложа и начинали петь песни. Это были красивые, немного грустные песни о любви. Их можно было слышать далеко от утеса, во всех четырех сторонах света от него.

Пока боги слетались на нашу гору, земля давала щедрый урожай, реки были полны рыбы, леса — дичи. Природа не страдала ни от пожаров, ни от наводнений, ни от ураганов. Люди ладили между собой и решали все вопросы исключительно мирно. Не было раздоров и войн. На земле царило согласие.

Но однажды… Бабуль, ты продолжишь?

Алеше непременно хотелось, чтобы все получилось по справедливости, ведь эта история являлась совместным творчеством его и Елены Федоровны. В мальчике не было (или еще не было) желания тянуть одеяло на себя в общении с кем бы то ни было. Поэтому если, например, играя ему приходилось проигрывать, то он делал это достаточно легко, как настоящий победитель.

— Хорошо, дорогой, я продолжу, — сказала Елена Федоровна. — Итак, однажды золотой век благоденствия закончился. Так было заведено, что во вселенной добрый и счастливый цикл сменялся злым и жестоким. И боги были не в силах что-либо изменить. Они могли лишь ждать, когда закончится скверное время, чтобы вернуться на свой утес. Но им было очень тяжело расставаться с ним, Волгой, людьми, которые жили внизу. Ведь они часто наблюдали за людьми, как те трудятся и отдыхают. У каждого из богов были свои любимчики. Обычно они не вмешивались в дела смертных, но порой не могли удержаться и чем-то помогали, особенно если это касалось угрозы жизни. Они могли спасти умирающего больного или предотвратить несчастный случай. Разумеется, это не поощрялось, но что поделать, если ты обзавелся привязанностями. Так вот, покидая утес, боги, посоветовавшись, решили оставить вместо себя священный дуб, который смог бы давать надежду и утешение всему живому. Священный дуб был хранителем утеса и всего, что было вокруг. По мере его роста росла сила его благотворного воздействия. Как мог он помогал утесу и его миру, но в злое время это делать очень сложно. Наступившая эпоха всячески препятствовала росту дерева. Поэтому наш дубок выглядит совсем юным, а на самом деле ему тысячи лет. Но! Радует, что злая эра подходит к концу, и скоро боги вернутся на наш утес.

— А как мы узнаем об этом? — спросил Сергей Иванович.

— Это случится одним солнечным утром. Что-то еле уловимое изменится прежде всего внутри каждого из пичугинотожцев. Это невозможно будет не почувствовать, как будто тебя будут слегка щекотать перышком, но не в носу, а в душе. И от этого станет легко, радостно и спокойно.

Последнее для Алеши стало таким же открытием, как и для всех остальных. Это была импровизация Елены Федоровны, или же она придумала такую концовку заранее, но почему-то ничего ему не сказала.

Глава 45

ДНЕВНИКИ ЕЛЕНЫ ФЕДОРОВНЫ. ФРАГМЕНТ ШЕСТОЙ

1. Помни, что, проживая жизнь, нельзя впадать ни в чью зависимость. Цени свою свободу.

2. Уступи в чем-то, если считаешь нужным, не делая себе одолжения.

3. Не держи никого у себя в подчинении. Это разрушает.

4. Спокойно воспринимай все и всех.

5. Не суди, не ряди, не стыди, не говори тому, кто безразличен.

6. Вразуми того, кто слышит тебя.

Ночь семи колец, надетых на один стержень, который заостренным концом упирается в темное небо. На нем пять одуванчиков, три колокольчика, восемь зверушек, двенадцать игрушек. Возьми одну игрушку, отдай четвертой зверушке, той, которая мяучит, а потом поставь колокольчик над шестой зверушкой, которая стонет да воет, ужас нагоняет. Зазвенит третий колокольчик, и загорится пятый одуванчик. Одуванчик не простой, он, конечно, золотой. Поиграли, поплясали и забыли. Второй колокольчик зазвенел, зверушек успокоил, и игрушки все разбежались. Тайн непростая, осмыслить надо, понять трудно. Это для тебя ново.

В один и тот же день, в один и тот же час, ровно через сто лет текст передается от сердца к сердцу. Когда встречаются две звезды Лоя и Наму, они соединяются, и тогда сила их свечения становится необыкновенной. Они светят неописуемо красиво, светят недолго (с 16:00 до 22:00). И, хотя в этот (в какой именно, ты почувствуешь сама) вечер ты не увидишь звездного неба (пасмурно), но знай, что, когда наступит глубокая ночь, их свет уйдет до следующего столетия.

— То, что хранилось в вышине, теперь с тобою — выполнимо,

Но тайну эту сбереги, и не утратишь силу!

Несешь ты предо мной ответ. Согласна ты иль нет?

— Ответ держать готова я, коль таинства не будут злыми.

Согласна я дать руку помощи, чтоб поддержать других…

Призываю тебя!

Бог мой! Великий учитель Силы совершенства в Великом и Малом, на небе и земле сотворивший разум, дав жизнь всякой твари разумной и неразумной, человеку. Призываю Тебя и сливаюсь с Силой света Твоего для осознания принятия силы жизни и силы смерти. Дабы быть полезной, оставаясь с истиной, учась мудрости, приняв любовь, отдавая ее страждущим. Вразумив закон небытия.

Мой Бог! Ты во всех проявлениях Силы огня, ветра, воды. Ты то изначальное, давшее жизнь моей земле. Тебе подвластны все религии, так как они из одних уст. Твои очи — это свет, исходящий на землю. Нет сильней радости чувствовать это, прикасаться к этому, зная всю глубину сделанного и сказанного.

Что есть окружающий мир? Это божественная субстанция, проявленная во всё и вокруг.

Что есть я? Это божественное проявление, ищущее Любви, Силы, Страсти, Порыва, Мудрости, Проявления, ищущее Изменения в окружающем мире, Гармонии!

Я есть сила того, что меня Создала,

Я есть мысль, что меня Наполнила,

Я есть звук, что я Услышала,

Я есть боль, а значит, я Сострадаю.

Я дочь Звезды, отец мой — Млечный Путь…

Сколько света и добра,

Сколько силы и тепла,

Сколько весен, зим и лет,

Ты оставила свой след.

Свет той звездочки земной,

Свет сиянья голубой,

Голубее голубых,

Чистый, светлый и родной.

Посмотри, ты вся горишь,

Свет неся не угасая.

Свети днем, свети в ночи,

Ты гори не уставая,