Гипотеза Ловушки, не к ночи будь помянута, снимает подобные вопросы и даже ответственность. Явление природы, с которого взятки гладки. «Миллиард лет до конца света» в очередной ипостаси. С кем бороться и главное — зачем бороться? Единственно, чтобы доказать самим себе, что не тварь ты дрожащая?

А явлению на наши потуги наплевать точно так же, как закону больших чисел на старания игроков бросить кости особо изощренным способом. Ну, бросишь, выиграешь свои два дублона или горсть ливров, а закону что?

Если же, не отметая самой гипотезы, даже соглашаясь с ней стопроцентно, отыскать действующий в наших континуумах эффектор да разобраться со схемой обратных связей, то просматриваются, как говорится, варианты.

— Я так понимаю, — немедленно вошел в тему Константин Васильевич Удолин, — раз вашими аппаратными методами определить местоположение пресловутого Центра Сил не удается, а астральным взглядом я тоже ничего не вижу, из сей антиномии могут следовать лишь два вывода. Явление отсутствует как таковое, или мы не умеем распознать способ его маскировки. Первый вывод практического интереса не представляет, зато второй побуждает к размышлениям…

— Мудро, — язвительно согласился Маштаков. — Пресловутое «пойди туда, не знаю куда…».

— Именно. В том и заключается народная мудрость. Если бы такая задача была единична и нерешаема, зачем бы ее вводить в фольклор? Следовательно, мы имеем дело с задачей типовой и в этом качестве не слишком трудной. Вспомните, как вы в пятом классе мучились с квадратными уравнениями, а на самом деле…

— Ну и действуйте, не смею гасить вашего оптимизма… Но я, продолжая относить себя к технократам, предпочитаю все-таки аппаратные методы. Если Андрей Дмитриевич с Александром Ивановичем обеспечат меня оставшейся в той Москве техникой, можно будет произвести интереснейший эксперимент. Мы с господином Левашовым по этому поводу уже разговаривали. Как у вас здесь с энергетикой?

— А что вам нужно? — приподнял бровь Андрей. — Вроде недостатка в электричестве никто не испытывает.

— Мне нужно минимум сто тысяч вольт при пятидесяти амперах.

Новиков взглянул на Шульгина. Тот пожал плечами.

— Я не готов ответить, — честно признался Андрей. — Но названные вами параметры кажутся не выходящими за пределы разумного. Сейчас позовем инженера, уточним.

— Позовите лучше Левашова. И господина Бубнова, если найдете. Он хоть и небольшой теоретик (тут Маштаков подлянку подкинул. Максим как раз поймал его на ошибке в расчетах), однако в принципах разбирается.

— Нет проблем.

Не успели еще ученые старцы передраться по поводу противоположных взглядов на материализм и эмпириокритицизм, как названные персоны явились. Бубнов в полковничьей полевой форме, которая нравилась ему не в пример больше штатского костюма, Олег в джинсах, любимой рубашке «сафари» и лабораторном халате сверху, который держал капли олова с паяльника и падающую золу сигар.

— Олег, опять, простите, отчество запамятовал, — возопил Маштаков. — Не затруднительно ли будет сейчас из вашей московской военной базы сюда мой генератор доставить?

— Не ко мне вопрос, Виктор Вениаминович. Вашей железкой доктор Бубнов заведует.

Разобрались, конечно, и в железках, в их обычном и экстраординарном применении. Максим, радуясь вновь открывшимся возможностям, выставил прибор на специально подготовленном фундаменте, за полчаса соединил все провода и кроссы, спросил у Маштакова, куда и зачем ему требуется столь высокое напряжение.

— Сгорит все, к чертовой матери, прошу прощения. Фидеры ваши — ерунда. Трансформатор понижающий — смысла не вижу.

А вот Левашов догадался. Ему приходилось запускать машину, рассчитанную на бытовое напряжение, от межрайонной ЛЭП. И получалось как надо.

— Покажите, покажите, Виктор Вениаминович, вашу схемку… Неглупо, совсем неглупо. Так и попробуем.

Распорядился, чтобы от трансформаторной будки на задворках дома бросили прямо на балкон, «воздушкой», толстый черный кабель. Чтобы не переналаживать тщательно настроенную под новую задачу СПВ, сходил в свой московский особняк с помощью позаимствованного у Сильвии блок-универсала. Там в полуподвале, в захламленной каптерке пылилось немереное количество электронного и электромеханического хлама, россыпью и в виде недомонтированных и полуразобранных конструкций.

В шесть рук наскоро спаяли несколько каскадов усиления, нелепой конфигурации антенну, гирлянду конденсаторов и сопротивлений, похожую на самодельное елочное украшение.

Новиков с Шульгиным с молодых лет знали, как умел работать Олег, когда впадал в изобретательский запой, но сейчас картина выглядела еще более впечатляющей. Инженеры совершенно разных технических культур действовали настолько слаженно, что выглядело это хорошо поставленным эпизодом из советского производственного фильма. Они даже и разговаривали друг с другом, обходясь междометиями. И нещадно дымили, сигаретами и канифолью паяльников.

Уложились в час с небольшим.

— Ну-с, господа, сейчас мы сделаем попытку разом избавить себя от большей части беспокоящих факторов. Не говорю о политической составляющей, не моя это епархия, — положив руку на движок реостата, объявил Маштаков. — Что касается технической… Честно скажу, не могу предсказать, как отреагирует мировой континуум на бросок напряженности хронополя такой дикой интенсивности. Это будет почище бури на Солнце, если пересчитать в сравнимые единицы конечно. Но, с другой стороны, пиковое напряжение будет столь кратковременным… Несколько наносекунд, наверное…

Лекция явно предназначалась дилетантам, но облеченным властью, и профессор считал своим долгом ввести их в курс дела, пусть и в самом первом приближении.

— Виктор хочет сказать, — перебил его Левашов, — что как бы ни повлиял наш эксперимент на глобальную хроноткань, а, может, и на саму Гиперсеть, мы все равно ничего об этом не узнаем, по причине собственной включенности в процесс. Так что…

— Хватит теоретизировать, — махнул рукой Шульгин. — Включай, что ли! Нам не привыкать…

— Секундочку, — остановил его порыв Левашов. — Товарищ Ленин учил, что главное — учет и контроль. Как и в каком направлении может деформироваться реальность, мы точно не узнаем, а вот что произойдет абсолютно со всей аппаратурой, способной генерировать или регистрировать поток хроноквантов, увидим.

На зеленоватом поле плазменного дисплея обозначились наложенные на карту мира линии вроде изобар или изотерм, густо-синего и ярко-красного цветов. Кое-где они прерывались мигающими или ровно светящимися коническими значками.

— Вот. Мигают — это включенные генераторы, которые держат открытыми межвременные проходы. Вот вокруг Москвы, вот в ней самой. О, и тут тоже, и тут… Гляди-ка, а прошлый раз мы их не видели. Война продолжается…

— Или неприятель задействовал запасные точки для бегства, — предположил Новиков.