В ходе визита обсуждались и растущие перспективы политического урегулирования в Намибии, и усиление советской поддержки СВАПО, в том числе по линии ПЛАН. «Теперь мы по-настоящему ударим по врагу», сказал мне Нуйома, когда мы прощались с ним в аэропорту[1004].

Настроение представителей СВАПО в эти дни, после провала попыток САДФ и УНИТА захватить Куито-Куанавале было оптимистичным, они чувствовали, что грядут перемены не только в Намибии, но и в ЮАР. Например, Гурираб говорил нам о необходимости для АНК учитывать опыт СВАПО при ведении предстоящих переговоров: «У нас было уже 13 раундов их»[1005].

Нуйома и его товарищи приняли участие в официальном открытии представительства СВАПО в Москве[1006]. Его возглавил Филемон Малима, бывший политический комиссар ПЛАН и будущий министр обороны. (В рабочем порядке этот вопрос был предрешен еще годом ранее, во время пребывания в Москве Тео-Бен Гурираба)[1007]. Хотя представительство СВАПО было аккредитовано при Советском комитете солидарности стран Азии и Африки, оно имело все атрибуты дипломатической миссии, от неприкосновенности до права поднятия флага[1008].

Не будет преувеличением сказать, что к тому времени руководство СВАПО по существу играло роль «правительства в изгнании», оно несло ответственность за благополучие десятков тысяч намибийцев, имело армию, лучше вооруженную и оснащенную, чем большинство африканских армий. Прошли те дни, когда Нуйома приезжал в Москву один, теперь уже в депутатском зале «Шереметьева» нам приходилось договариваться с пограничниками о временной сдаче оружия двумя его охранниками, заверяя их, что в Москве они могут отдохнуть.

Руководство СВАПО приветствовало достижение в декабре 1988 г. Нью-Йоркских соглашений, хотя и проявляло оправданную озабоченность тем, что не могло играть желаемой роли в их выработке. Правда, с ним консультировались и ангольцы, и кубинцы, и советские «неофициальные наблюдатели», но некоторые положения договоренностей, например, сосредоточение бойцов ПЛАН на ангольской территории, да еще не южнее 16 параллели, явно выходили за рамки «Плана ООН».

Кроме того, начала осуществления этого плана было омрачено разногласиями между Москвой и СВАПО, которую на этот раз поддержали африканские страны и другие члены Движения неприсоединения. Советские дипломаты, так же как и представители других постоянных членов Совета Безопасности – Китая, Англии и Франции согласились с предложением США о сокращении численности войск ООН, размещаемых в Намибии в переходный период, до всеобщих выборов. Причина была финансовая: взнос СССР (плюс Украины и Белоруссии, которые тоже являлись членами ООН) в бюджет Группы Организации Объединенных Наций по оказанию помощи в переходный период (ЮНТАГ) и так был значительным.

Но договоренность об этом была достигнута за спиной Гаваны и СВАПО, например, кубинские представители узнали о ней от американцев. Это решение, создавшее немало трудностей для Москвы, было принято Шеварднадзе практически единолично. К сожалению, такая практика подмены коллективного руководства (и, выражаясь «бюрократическим языком», межведомственного согласования) решением одного или двух-трех человек стала обычной в последние годы «правления Горбачева». Только позднее, столкнувшись с волной недовольства, «седой лис», как тогда стали звать Шеварднадзе, внес предложения в ЦК, предполагавшие уступки с нашей стороны. Но это оказалось излишним, так компромисс был найден в рамках ООН[1009].

Последующие события показали, что уменьшение численности ЮНТАГ не помешало ее деятельности, но задержки, вызванные длительными дискуссиями, не позволили сформировать ее вовремя в должном виде.

1 апреля, в день, когда должно было начаться осуществление плана ООН, вместо прекращения огня произошли трагические события. Власти ЮАР заявили, что из Анголы в Намибию через границу проникло несколько сот бойцов ПЛАН, в то время как руководство СВАПО настаивало, что бойцы и ранее были в Намибии, они лишь передислоцировались, стремясь достичь сборных пунктов, которые должны были быть организованы ЮНТАГ.

Вряд ли случайно в беседе со мной в Лиссабоне за две недели до этих событий Сэм Нуйома подчеркивал присутствие сил ПЛАН в Намибии[1010]. Я прибыл туда для участия в Международной чрезвычайной встрече за подлинную независимость Намибии, но, прежде всего, для разговора с президентом СВАПО. Действительно, бойцы ПЛАН в больших или меньших количествах присутствовали на севере этой страны со середины 1970-х гг., но не вызывает сомнения и то, что многие пересекли ангольскую границу именно в первый день апреля. В любом случае их намерения были вполне мирные – связаться с представителями ЮНТАГ[1011], но структуры ООН, которыми руководил в Намибии Специальный представитель Генерального секретаря финский дипломат Марти Ахтисаари, были не готовы к этому. Корреспондент «Правды» сообщал из Виндхука, что хотя контингент войск ООН уже составил около тысячи человек, но наблюдатели не были посланы на север страны[1012]. Подобная информация была опубликована в южноафриканской «Дейли Мейл»: «На трехсоткилометровом фронте был лишь один ООНовский офицер»[1013]. «Вина лежит на ООН. Кровопролитие можно было избежать, если бы Ахтисаари действовал», так оценила события газета «Намибиен»[1014].