Семь десантных ножей вонзились в пол. Семеро мужчин взлетели в кувырке. Семеро громадных волков приземлились, готовые к охоте. Шестеро из них легко рассредоточились по коридорам и лестницам, и лишь один, могучий серо-седой вожак, ткнулся мордой Ирке в бок и пошел рядом, косясь на нее знакомыми желтыми глазами.

– Вовсе я не боюсь! – независимо пожала плечом Ирка. – Лучше за своими присматривайте! Я велела возле, а не на лестнице караулить. На второй этаж потом поднимемся, если здесь ничего не найдем.

Танька и Богдан обернулись. Вдалеке, в дверях в конце коридора стремительно промелькнул волчий силуэт. Похоже было, что поднявшийся по лестнице вовкулака спрыгнул обратно, на площадку.

– Ирка, а откуда ты знала, что он на лестницу влез? Ее же отсюда не видно! – спросила удивленная Танька.

– Я? Что за глупости! Ничего я не знала. Ну как, по-твоему, я могла знать, если лестницы отсюда не видно? Я вообще к ней спиной стою!

– А он откуда знал, что ты знаешь? Ты ж тихо говорила! – влез Богдан.

– Волчий слух, наверное, – пожала плечами Ирка. – Еще вопросы или будем работать? Наш наниматель скоро лопнет от злости.

Насчет «лопнет» Ирка преувеличивала. Иващенко ждал, и на лице его была написана не злость, а терпение и покорность. То ли он принимал их перешептывание за часть колдовства, то ли просто твердо решил не вмешиваться. От злости готова была лопнуть сама Ирка. Она не понимала, не понимала, не понимала, что происходит вокруг нее и с ней самой!

Это Таньке она могла морочить голову, дескать, знать не знаю, что там вовкулака на лестнице делает, и вообще отсюда его не вижу… Но обманывать себя было значительно сложнее. Да, она не видела волков, но она их… чувствовала. Каждого. Она опять ощущала то мощное, четкое, что Ментовский Вовкулака называл нюхом и что так не походило на обычные, привычные запахи. Обострившимся до необыкновенной, нечеловеческой остроты слухом слышала, как вовкулаки беззвучно скользят вдоль коридора. И еще просто знала всем своим существом, где находится любой из них. Ее слова о волчьем радаре неожиданно стали реальностью, и центром этого радара была она сама, Ирка Хортица. Не то чтобы она глядела их глазами, нет, – но каким-то не слишком понятным образом волки мгновенно оповещали ее обо всем, что видели, слышали, чувствовали, что дыбило им шерсть и заставляло пружинить сильные лапы. Ожидание драки вовсе не пугало, пьянило пряным вкусом охоты. Настоящей охоты на сильную, хитрую дичь. Торжествующий охотничий клич бился у Ирки в горле, щекотал в носу, будто пузырьки минералки.

Неожиданно ей стало весело, и даже очередное исчезновение цветов перед глазами больше не пугало – зачем они вообще, ночью-то? Главное, что видела она теперь с ослепительной четкостью. А еще чувствовала: желанная добыча рядом. Затаилась, следит за ними из укрытия настороженным взглядом. Добыча готова бежать и петлять, готова даже драться, но страх уже вползает в ее сердце при виде идущей по следу стаи. Осталось только поднять дичь с лежки.

Ирка взялась за болтавшийся на руке пиджак, встряхнула и хищно улыбнулась:

– Будешь у нас вместо своего хозяина, – она запустила одну руку в рукав, другой толкнула дверь ближайшего офиса. Тихонько скрипнув, та приоткрылась. Ирка прикрыла глаза, сосредоточиваясь.

– Цеглина до цеглини – стоить будована мурина, а хто той мур складав, хто його будував – того и влада. Володарю своєму пидкоряйся, будивнику видкликайся. Секреты видкрывай, що сховала – вывертай… – резким рывком Ирка вывернула рукав пиджака.

Стена лопнула, как натянутая на барабан шкура, ее разорвало буквально в клочья.

Столы, стулья, компьютеры, канцелярские принадлежности, куски какого-то кабеля – напичканный, перекормленный всем этим офис выворачивало наизнанку. Трехмерное пространство выгибалось в обратную сторону.

Происходящее, с одной стороны, напоминало малоприятный физиологический процесс, с другой – сцену глобального катаклизма из малобюджетного фильма-катастрофы. Напуганные волки порскнули в разные стороны, лишь когти скреблись по линолеуму. Но на Ирку все это не произвело почти никакого впечатления.

Задумчиво рассмотрев предъявленные ей офисом внутренности, она разочаровано покачала головой:

– А якщо не маешь тайн, залишайся, як була…

И в одну секунду все вернулось на место.

Иващенко сглотнул, чувствуя, как твердая пробка страха не дает слюне пройти в горло, и одним глазком заглянул внутрь офиса. Перед ним была знакомая и привычная картина: темная комната, сквозь мрак белеют стеллажи и пластиковые корпуса компьютеров.

За его спиной презрительно чихнула Ирка. Вовкулаки возвращались, стыдливо зажимая хвосты между лап, и даже кончики шерстинок на ушах выдавали, как им стыдно за свой испуг. Во всяком случае, Ирка ясно ощущала и их смущение, и клятвенное обещание больше никогда-никогда…

– Да уж надеюсь, – ответила Ирка. – Иначе какой от вас толк? Ну что, дальше?

– Вон там мой компаньон с полгода назад что-то все ремонтировал, – Иващенко указал дальше по коридору.

Ирка подошла к стене и снова забормотала:

– Стинка мицно стоить, не хитаеться, за володаря наказом видкриваеться… – Карман пиджака лихо вывернулся наружу, открывая истрепанный шов.

Стенка изогнулась, вспучилась и вывернулась наизнанку. На этот раз обошлось без дополнительных спецэффектов. Волки легко подались в сторону и насторожились, оскалив клыки, готовые к мгновенному прыжку.

– Мы были правы! – неверяще прошептал Иващенко. – Мой компаньон действительно строил здесь тайные ходы! Лазал по ним, подслушивал, подглядывал! То-то он, гад, всегда все знал!

Стенка обнажила узенький – человеку боком пройти – лаз, явно тянущийся от кабинета компаньона и уходящий в сторону компьютерного зала.

– Но его самого здесь нет, – протянула Ирка. – Дальше, дальше!

Она встала и бросила вдоль всего длинного, загибающегося за угол коридора:

– Муры-стины, схованки та лази, видкривайтесь вси одразу. – И, надорвав подкладку, вывернула наизнанку весь пиджак.

Стены ожили. Здание сотрясалось в судорогах и спазмах, как живой организм. Тут же из-за поворота коридора послышался дикий, испуганный крик.

– Попался! – радостно завопила Танька, рванула туда, откуда слышался крик, и остановилась в изумлении.

Прикованный наручниками к батарее, в коридоре сидел тот самый мужик, которого Ментовский Вовкулака оставил дожидаться повестки в суд. С двух сторон от него выворачивались наружу очередной тайный проход и кладовка со щетками. Мужик кричал, упирался спиной в батарею и изо всех сил колотил в пол каблуками туфель из крокодиловой кожи. Видимо, надеялся втиснуться в щель между радиатором и стеной.

– Хто секреты нам видкрыв, повернувся, став, як был! – попеременно указывая пальцем на обе вывернутые стены, как в детской считалочке, определяя, кому водить, прокричала Ирка.