– Добрый вечер, миледи, – едва я вышла из вагона, как орк уже ловко отобрал у меня рюкзачок и сумку. – Добро пожаловать домой.

Словно аккомпанируя его словам, в низких серо-свинцовых тучах сверкнуло и громыхнуло, а накрапывающий дождик заметно усилился. Я тряхнула разлетавшимися короткими прядями, подставляя лицо дождю и ветру.

– Привет, Ыстыл. Давно не виделись. Как поживает твоя достойная матушка? Все ли благополучно у прекрасной Ылгюл?[27]Ее суровый отец все еще не считает тебя достойным руки своей дочери или уже смягчился?

Правила вежливости есть правила вежливости. Сперва орка надо уважить расспросами о родных и близких, даже если вы с ним давно уже на «ты» и вполне можете позволить себе дружеский хлопок по плечу вместо приветствия. Мы с Ыстылом знакомы уже лет… э-э… много. Это он, тогда еще совсем молоденький ефрейтор, возил нас с Арком когда-то в гимназию. Впрочем, по орочьим меркам папин адъютант и сейчас еще очень юн, а для сурового папеньки своей возлюбленной Ылгюл – так и вовсе зеленый щенок. Иначе бы Ыста уже давно на ней женился.

– Благодарю, миледи, все благополучно, – орк невозмутимо раскрыл у меня над головой большой черный зонт. – Матушка здорова, а Ылгюл по-прежнему затмевает сиянием глаз звездную полночь. А почтенный кыргым[28]Агыхумгаш все так же тверд и непреклонен. Впрочем, зятя-генерала он уже не требует. В последний раз мы сторговались на подполковнике.

– Да здравствует дипломатия. – Я подмигнула. – Этак еще через пару-тройку лет вы сойдетесь на майоре.

– Может быть, и раньше, – непроницаемое лицо орка осветилось едва заметной, но очень горделивой улыбкой. – Благодаря вашему батюшке, миледи, в этом году я все-таки поступил в Академию.

– О! Ыста! Молодчина! – По плечу я его все-таки хлопнула, а потом еще и в щеку чмокнула от избытка чувств. – Я так рада, что папа все-таки выкроил время, чтоб тебя натаскать.

– Леди Аэриэн тоже принимала в моей подготовке участие. – За разговором мы уже прошли весь перрон и нырнули в здание вокзала. – Самое деятельное. И ваши достойные братья, Аркуэнон и Аодан.

Я фыркнула, вполне отчетливо представляя себе, какого рода «подготовку», помимо зубрежки и тестов, могут обеспечить суровому орку двое моих самых… м-м… беспутных братишек. Учитывая наличие конспиративной квартиры и не самого плохого автомобиля. На красавца «Нуэно-Патриот» цвета хаки мы скидывались ввосьмером, безропотно отстегивая древни на его ежемесячное содержание. Да вот же он стоит, припаркованный. «Козлик» мой тюнингованный, привод на все колеса, кондиционер, стереосистема и маго-сигнализация в комплекте! Обожаю!

– Желаете повести, миледи? – поинтересовался Ыстылатар, бережно укладывая мои немногочисленные пожитки в багажник.

– Не-а. – Я помотала головой и, шмыгнув на переднее сидение, немедленно пристегнулась. Ыста водил аккуратно, но быстро. – Буду тебя эксплуатировать. Батюшка на работе или дома уже?

– Миледи, господин полковник велел мне отвезти вас в паб «Холодные камни». Он уже ждет там.

– А… Ну, так даже лучше. А по дороге ты мне расскажешь продолжение славной саги о выкупе за прекраснокосую Ылгюл. Я же все равно не отстану.

– Если миледи желает. – Ыстылатар усмехнулся одними глазами.

Я опять фыркнула и почти обиженно надула губы.

– Ыстыл, ну перестань, а? Мы ведь уже не в общественном месте. Завязывай с этими «миледи» и обращениями во множественном числе. Знал бы ты, как меня эти хинтайские церемонии в Распадке достали!

– Я тренируюсь, – все так же невозмутимо пояснил свою чопорность орк. – Придется потерпеть, Нол.

– Ради благого дела – потерплю, уболтал. – Я завозилась, доставая сигареты. Мимо пролетала заливаемая традиционным дождем Столица. – Давай, рассказывай.

Сидский паб «Холодные камни» (всплеск всерасовой любви к разнообразным сортам «Самайна» и национальному колориту выходцев из зеленых холмов Изумрудной Эриу, само собой, и Столицу не обошел – пабы открывались повсеместно), уютно приткнувшийся в сквере на одной из бесчисленных набережных одной из десятка речек, несущих свои воды со скалистых уступов в ледяные волны Залива, весьма органично вписывался в ландшафт. Как знать, возможно, именно так и выглядели легендарные изумрудные холмы-бру? Ну, или почти так.

Ыстылатар, несмотря на мои возражения, остался в машине, невозмутимо раскрыл очередное «Пособие для поступающих» (никак, мое? Нет, вроде бы, Арково…) и погрузился в чтение, всем видом демонстрируя готовность ждать хоть до начала Дагор Дагоррат. Я пожала плечами и, поглубже надвинув капюшон штормовки, быстро прошмыгнула в гостеприимные двери «Холодных камней». Вопреки леденящему душу названию, внутри было тепло, а что до обстановки… Если вы видели один сидский паб, значит, вы видели все. Живое пиво, живая музыка, дартс, бильярд и клубы табачного дыма под потолком, энное количество краснолицых и красноволосых детей Богини Дану, лирично сопящих над тяжелыми кружками в такт задорным переливам скрипки и флейты… И неизменные кожаные диванчики по углам.

И высокий русоволосый эльф в штатском на одном из этих диванчиков.

– Счастлива видеть вас, милорд мой отец, – церемонно, но абсолютно искренне, без малейшей иронии приветствовала я Таурендила ап-Нимгиля, лорда Анарилотиони, и приложилась губами в почтительном поцелуе к фамильному перстню на сухой длиннопалой руке.

– Блудная дочь явилась. – Папуля изволил милостиво хмыкнуть. – Присаживайся, дорогая моя. Пива?

– Не откажусь. – Я радостно плюхнулась на диванчик рядом с ним и, уже не стесняясь, обняла за шею и расцеловала в обе щеки. Зарылась лицом в воротник светлой джинсовой рубашки. – Я соскучилась. Очень-очень.

– Я тоже, ребенок. – Он мягко отстранил меня, примерно минуту внимательно всматривался в лицо, а потом заметил: – Взрослая девочка. Ты записалась на допкурс?

– Ага.

– У тебя был каскад, – не спросил, а, скорее, отметил отец. – Да, точно был. И даже раза два… или три. Отлично. Давно пора.

– Что у меня было? – Я непонимающе моргнула и подозрительно выпятила губу. – Переведи.

– На допкурсе тебе переведут, – ухмыльнулся господин полковник. – Ладно, к делу. Ты очень вовремя приехала, дочь. О, а вот и твое пиво! За твой приезд, – и приподнял чашечку с кофе.

– Угу. – Я пригубила «Черный Самайн» и вопросительно выгнула бровь. То, что папенька дождливым вечером воздерживается даже от легкого алкоголя, само по себе ничего не значило, но если учесть, что это вечер встречи с любимой дочерью… А любимая дочь догадлива. Папе светит командировка и, возможно, в самое ближайшее…

– Через полтора часа… нет, уже через час двадцать восемь, – мельком глянув на часы, продолжил папуля, – я улетаю.