интеллекта. Вся эта двойственность кажется на первый взгляд противоречащей единому Замыслу, как нечто противопоставленное друг другу, но это не так.

– Потому что на самом деле нет самой двойственности в этом кажущемся противоречии? Как сказал кузнец: всегда есть тот, кто сделал этот инструмент, который ты взял сейчас в руки.

– Ты знаешь, есть ещё кое-что и тебе необходимо это учитывать в дальнейшем на твоём пути. Сейчас, беседуя с тобой я неожиданно пришла к выводу, что Илья и Алексей есть проявление того о чём мы только что сказали: двойственность в едином, движение в статике, бесконечное в конечном, соединение нисходящего и восходящего потоков.

– Как центр, который объединяет всё: одновременно и начало, и конец кольца, ты об этом говоришь? Я тоже это чувствую, хотя и не знаю их, но он здесь с нами, он пришёл похоже с ними.

– Об этом никто не знает и не догадывается, но каждый по-своему чувствует необратимость процесса, который уже вступил в свои права.

– Ты сказала, что потонула в его глазах, это был Он? Ты видела себя в его взгляде, такой какая ты есть в своей первозданной сущности?

– Я видела себя как нечто абсолютно цельное, общее и полное…, не переполненное, а наполненное, то есть ощущение, что всё задуманное свершилось.

– Уже…, всё свершилось, и сам факт их прихода есть это самое свершение?

– Не совсем, я думаю, что не их приход, а то, что они вместе, понимаешь, идут к цели вместе, и цель у них одна!

– Каждый из них есть граница изолированной системы, её бесконечность и наполненность, и ты присутствовала как всегда при рождении ребёнка, наградив его истинным значением…, они идут через рубеж самой системы жизни…, потому не он, а они несут философский камень!

– Я тоже это почувствовала, и на самом деле он защищён так, что нет в Природе силы изменить их намерение, ничто не станет для них преградой, чтобы закончить начатое. Но есть ещё кое-что, о чём они не догадываются.

– О чём же?

– Мало принести камень и возложить на престол, необходимо его активировать в одиннадцатой Эпохе…, а это уже не их задача. Для этого нужен тот, кто способен объять необъятное и даже больше…, а такого пока нет, и они об этом не знают, но идут и будут идти до конца. Ты видела мальчика в конце пути…, ты за этим ко мне пришла?!

– Да, мальчика, думаю, что своего сына…, но за ним пустота, нет пути, нет жизни, и я не знаю, что делать. Боюсь, что все их усилия напрасны.

– Я сказала, чтобы ты нашла шкатулку, принеси её и отдай Нелли. В ней запечатано то что не должен был никто видеть, тем более владеть, но только она направит тебя туда, где ты найдёшь ответ…. Я не знаю его, и она не знает кто он, потому из нас троих остаёшься только ты. Запомни главное: сын означает продолжение, за ним не может быть пустоты, это невозможно. Ты видела его отца?

– Нет и это как раз более всего пугает меня, здесь что-то есть ещё, чего я не понимаю, или не вижу, но как это возможно?

– Как бы ты ни была совершенна, но и у тебя есть предел возможностей, не ищи другой путь, иди своим, только так можно преодолеть завесу непонимания. Тебе же дорог кузнец, ты же о нём сейчас думаешь?

– Я не знаю, мы же все с самого детства всегда были вместе, разве вы его знаете меньше чем я? Нет, но я вдруг осознала, что я его совсем не знаю, он значительно, несоизмеримо большее, чем я предполагала и ждала, и как теперь с этим быть. Он великий Мастер, который может сделать невозможное, потому что он сын Мастера, который выковал кольцо отца, и потому я независимо от себя постоянно думаю об этом. Что же я в самом деле могу, знаю, на что способна…, увидев сына, я, пожалуй, впервые осознала ответственность и не только за его жизнь, хотя он ещё и не родился, а за все жизни, как будто от меня что-нибудь зависит. Надо стать взрослой, а могу ли я, и что это значит быть взрослой?! Вот перед расставанием мы с ним беседовали и мне показалось, что я его слышу, именно слышу, хотя большая часть того о чём он мне говорил так и осталось для меня тайной. Сам факт того, что он говорил это именно мне для меня очень важно, можно даже сказать пока этот разговор самое важное, что произошло в моей жизни…, да я думаю о нём…, но дорог ли он мне, не знаю…, я пока боюсь в этом признаться себе.

– Не спеши с выводами, всему своё время. Мы все вдруг сразу неожиданно стали взрослыми и с этим надо считаться как бы не было трудно принимать решения самостоятельно.

– Потому что за эти решения нам придётся отвечать самим…, да, это так.

– Ответственность – вот самое главное решение, которое ты приняла.

– Ответственность перед жизнью…, или перед пустотой, которая правит и заслонила собой всё? Алёна, это лабиринт, из него нет выхода, куда бы не пошёл, и ты это знаешь не хуже, чем я. Обман и иллюзию невозможно победить или разубедить, они не подвластны ни тебе, ни мне и даже Нелли ничего не поделает с ними.

– Обман и иллюзия вносят искажение в любой естественный процесс, делая его больным, не жизнеспособным. Не разрушая напрямую, они способны обратить любой процесс, какой бы он ни был, вспять и друзья делаются врагами. Потому прямой путь здесь не самый верный, я думаю, что враг сам придёт, надо только быть готовым встретить его…, достойно. Его можно распознать по присущему ему основному признаку, он всегда вторгается как хозяин, господин, и в этом его уязвимое место.

– Раб, мнящий себя не свободным, а господином. Я даже сейчас подумала, что на самом деле у них нет своей цели, совсем, никакой, и если они остаются наедине с собой, то их вообще попросту не существует. Чтобы существовать им необходима истинная сущность, тот кто идёт к своей цели, то есть путь, который можно исказить.

– Одним из самых сильных свойств их в том, что всё что создаётся Мастерами они приписывают как заслуги себе и убеждают в этом остальных. На этом построен в принципе мир наград и привилегий, как нечто заслуживающее уважение избранных и достойных, вплоть до исключительности.

– Но разве может существовать будущее в виде