Несмотря на то, что Билл всегда был сторонником демократической партии и горячо поддерживал «новый курс», его не пригласили на встречу с Рузвельтом в Белый дом, куда отправились только Монтеверде, Спенсер и Тетли. O’Хара был горько уязвлен и винил во всем президента. «Папа в то время все еще передвигался в инвалидной коляске, – рассказывала его дочь Патрисия. – Он считал, что Рузвельт не желал видеть рядом с собой еще одного инвалида. Отец комментировал это так: “Этот сукин сын сам на коляске и конкурентов не потерпит”».

O’Хара выступил в качестве особого гостя в конце радиопостановки в радиопрограмме «Америка. Ход событий»

– Сейчас я частично набрал потерянный во время пребывания на леднике вес (там я похудел килограммов на пятьдесят), – сказал он в эфире. – Теперь мне все это кажется далеким и нереальным, как дурной сон, который хочется забыть. Я вспоминаю об этом как о боевом опыте. На войне как на войне – изо дня в день приходится трудиться для победы.

В течение двух лет после возвращения из Гренландии O’Хара отказывался видеться со своей девушкой Джоан, считая, что он теперь совсем не тот человек, которого она когда-то полюбила. Однако та упорствовала, и в конце концов Билл и Джоан поженились. У них родились сын и две дочери. Билл O’Хара стал дедом одиннадцати внуков!

Некоторое время он был служащим графства Лэкуанна в штате Пенсильвания и несколько лет в качестве государственного чиновника регистрировал завещания.

Лет двенадцать он проработал в коммунальной службе штата Пенсильвания, а потом открыл собственную юридическую консультацию в городе Скрентон.

Через несколько лет после возвращения из Гренландии O’Хара попытался разыскать своих товарищей – членов экипажа «PN9E», но военные засекретили их адреса, и это помешало ему найти друзей. В одном из интервью он пожаловался:

– Эти чокнутые вояки отказываются давать адреса демобилизовавшихся ветеранов.

Со временем, правда, Билл все же разыскал некоторых из старых друзей. После войны они несколько раз встретились, но потом общение прекратилось.

Иногда журналисты просили O’Хару выступить с воспоминаниями о том, что произошло с ним в Гренландии. Он шел на контакт, но неохотно.

В 1982 году он признался корреспонденту:

– Все, что я помню – это боль и страдания. Я провел восемьдесят восемь дней как последний сукин сын. Последние сорок лет я мало думал о том, что же тогда произошло со мной и с теми, кто был рядом. Я был занят другими делами. Вот и все, чем O’Хара был готов поделиться с широкой общественностью.

Старшая дочь вспоминает, что у него был непростой, настоящий ирландский характер – прямой и суровый. Он любил выпить. Это был «крепкий орешек», неласковый, но очень преданный отец. Тяжелые испытания, которые он прошел в Гренландии, мало изменили его натуру. Все лучшие качества остались неизменными.

Уильям (Билл) O’Хара умер в 1990 году в возрасте семидесяти двух лет.

Пол Спина вернулся домой – в северную часть штата Нью-Йорк, и трудился некоторое время на разных временных работах, пока не устроился на должность старшего мастера на Чикагскую фабрику пневматического оборудования. Он любил рыбалку, пиво, а особенно ему нравилось и то, и другое вместе. Спина никогда не терял веселого нрава.

– Отец умел поправить настроение окружающим в любой, даже самой тяжелой ситуации, – вспоминала его дочь Джин.

Он много рассказывал ей о своих приключениях в Гренландии, а позже поделился воспоминаниями и с ее детьми – своими внуками. Иногда он доставал старую желтую папку, где были собраны вырезки из газет и другие документы, посвященные этой истории. Впрочем, чтобы оживить холодный остров в своей памяти, ему не нужны были вырезки. Он всю жизнь оставался очень чувствительным к холоду. Бывало, что от мороза его руки и предплечья распухали и ныли. Он списывал это на артрит, но жена и дочь были уверены, что причина всех бед – Гренландия. В 1978-м Пол Спина умер в Нью-Йорке от внезапного инфаркта. Ему был шестьдесят один год. Близкие считали, что и это результат пережитых им на леднике страданий.

Альфред Бест, которого все звали Клинтом, полностью восстановил физическую форму и душевное здоровье. По окончании войны он с отличием закончил отделение счетоводства университета Бейлора и устроился в компанию Dow Chemical, где за тридцать пять лет работы сделал прекрасную карьеру. На пенсию Бест вышел в 1970 году.

Он активно участвовал в жизни своей церковной общины и председательствовал в обществе любителей роз. Особой любовью к спорту он никогда не отличался, но при этом тренировал в свободное время детскую команду по бейсболу, вероятно, потому, что в ней играл его сын Роберт.

В последние годы жизни он много занимался общественной работой, а также помогал детям из бедных семей, учившимся в местной младшей школе.

– Его все звали «киндерпапа», – говорил Роберт Бест. – Он любил детей, любил сесть на пол и возиться с ними – творить поделки, рисовать или лепить.

Кроме Роберта, у Беста и его жены Эми было две дочери. Клинт дождался рождения одиннадцати внуков и двух правнуков и умер в Техасе в 2002 году в возрасте восьмидесяти четырех лет.

Очень по-разному сложились судьбы еще двух членов экипажа «PN9E», которых эвакуировали с ледника 28 ноября 1942, во время первого, удачного спасательного рейса биплана.

Александр Туччароне вернулся домой в Бронкс и устроился в фирму, занимающуюся обработкой металла. Он женился на своей невесте Анджелине, той самой, которой незадолго до катастрофы послал открытку с подписью «Скоро увидимся».

Они прожили долгую и счастливую совместную жизнь, воспитали сына и дочь, нянчили двух внуков.

Каждую зиму холод сковывал болью некогда обмороженные руки Эла и волей-неволей заставлял вспоминать о том, что тот пережил во время крушения и в последующие несколько недель.

Многие десятилетия он боялся летать на самолете. Исключение сделал лишь в 1971 году, отправившись на церемонию открытия Центра подготовки летчиков Береговой охраны США в городе Мобайл, штат Алабама.

Здание, в котором жили молодые неженатые офицеры, было названо «Притчард-холлом», а казармы для новобранцев – «Боттомс-холлом».

– Ради этих двух героев я готов на все, – признался тогда Туччароне.

Перед церемонией он познакомился с матерями пилота и радиста биплана «Грумман дак». Эта встреча глубоко тронула его, но он растерялся, не зная, что сказать двум пожилым женщинам.

– Чувства переполняли меня, но я не находил слов, чтобы их выразить. Так горько было, что я жив, а их сыновья, спасшие меня, погибли.

Эл Туччароне умер в Нью-Йорке в 1992 году в возрасте семидесяти семи лет.

Двадцатью годами позже за него высказался сын, Питер Туччароне.

– Отец был отличным малым – это самая точная его характеристика. Это был добрый и душевный человек. Он ценил жизнь, любил людей… Я так благодарен тем, кто спас его. После возвращения из Гренландии он прожил пятьдесят счастливых лет. Если бы не спасатели, и меня бы не было на свете.