Он пожал плечами. Масако затушила сигарету в переполненной окурками пепельнице. Она проиграла.

— Что за деловое предложение?

Дзюмондзи снова наклонился над столом и, понизив голос, заговорил:

— Я подумал, что, может быть, вас это заинтересует. Как насчет того, чтобы помочь избавиться еще от нескольких трупов? Похоже, на такого рода услуги существует немалый спрос. Есть тела, и есть люди, заинтересованные в том, чтобы эти тела никогда не нашли. Мы могли бы позаботиться о них.

Секунду или две Масако смотрела на него, буквально потеряв дар речи. Она ожидала чего угодно — угроз, шантажа, вымогательства, — но только не предложения открыть новый бизнес. Хотя, если подумать, что можно взять с бедных домохозяек, если только речь не идет о страховке.

— Что вы об этом думаете? — вежливо, почти почтительно спросил Дзюмондзи, с явным нетерпением ожидавший ее решения.

— А как вы себе это представляете? — спросила Масако.

— Поиском заказчиков займусь я сам. Придется иметь дело с не очень приятными ребятами, и я не хочу, чтобы вы имели к ним какое-то отношение. По получении тела вы разделываете его на куски, а я от него избавляюсь. У меня есть на примете одно место с большой мусоросжигательной печью, так что никаких следов не останется.

— Разве не легче просто спрятать тело, не занимаясь его… разделкой?

— Не получится. Транспортировка целого тела сопряжена с немалым риском. Разрезанное же на части, оно ничем не отличается от обычного мусора. Главное — доставить его к печи, не вызывая подозрений. Проблема в том, что эта самая печь находится на окраине Фукуоки.

— Планируете отправлять мешки грузовым поездом?

Масако недоверчиво покачала головой. Неужели он говорит всерьез?

— Вот именно. Только не мешки, а ящики. Получится примерно дюжина пятикилограммовых отправлений. Потом я сам лечу туда, принимаю груз и отвожу на место. Что может быть проще?

— Значит, на меня возлагается только разделка? — уточнила она.

— Верно. Так что, я вас заинтересовал?

Официантка принесла кофе. Не спуская глаз с Масако, Дзюмондзи поднес чашку к губам. А он далеко не дурак, подумала она.

— А почему вы вообще решили заняться этим? Что натолкнуло вас на такую мысль?

— Мне хотелось придумать что-то такое, что мы могли бы делать вместе.

— Мы? — изумилась она. — То есть вы и я?

Он кивнул.

— Да, мы вдвоем. Я подумал, что было бы… было бы круто… работать с вами.

— Не уверена, что понимаю…

— И не надо. Не важно. Считайте это моей прихотью. — Он убрал упавшую на глаза прядь мягких волос.

Масако повернулась и оглядела почти пустой зал. Знакомых не было. У кассы весело болтали о чем-то менеджер в черном костюме и молодая официантка. Затянувшееся молчание явно нервировало Дзюмондзи. Не дождавшись ответа, он снова заговорил первым.

— Мой нынешний бизнес обречен. В лучшем случае продержится еще пару лет. В следующем году надо начинать искать что-то новое. А пока… В общем, мне захотелось сделать что-то такое… рискованное. Не знаю, может, вы посчитаете меня ненормальным…

— Вы всерьез рассчитываете заработать на этом? — перебила его Масако.

Дзюмондзи кивнул.

— Думаю, получится немного больше, чем на ростовщичестве.

— Сколько будут платить ваши клиенты? Я имею в виду за единицу? — Предложение ее заинтересовало, и Масако решила выяснить детали. Прежде чем ответить, Дзюмондзи облизал губы. Вопрос был трудный. — Давайте не ходить вокруг да около. Мы не сможем работать вместе, если не будем откровенны в таких вопросах.

— Хорошо, я вам скажу. Тот, с кем я разговаривал, обещал восемь миллионов. Из них три он хочет оставлять себе за посредничество. Остается пять. Я предлагаю, скажем, два мне и три вам. Устроит?

Масако закурила.

— Нет, — без малейшего колебания ответила она. — Меньше чем за пять я за это дело не возьмусь.

Дзюмондзи поперхнулся дымом.

— Пять миллионов?

— Пять миллионов, — повторила она. — Вы, может быть, думаете, что это легко, но я-то знаю лучше. Работа грязная, тяжелая, омерзительная, да еще и кошмары потом не дают покоя. К тому же нужно подходящее место, ванная. Я бы не хотела делать это в своем доме — слишком рискованно. У вас есть что-то на примете?

— Дзэноути-сан сказала, что все делалось в вашей ванной, и я надеялся, что мы и дальше сможем ею пользоваться.

Выставленные Масако условия заметно остудили его энтузиазм.

— А почему не у вас? Вы же, кажется, живете один.

— У меня не дом, а квартира, и ванная слишком маленькая.

— Но у меня этим заниматься почти невозможно. Во-первых, надо выкроить время, когда никого нет, а во-вторых, занести тело необходимо так, чтобы соседи ничего не заметили. Не забудьте и о том, что избавляться придется не только от тела, но и от личных вещей, а это тоже совсем не просто. — Она остановилась, вспомнив молодого бразильца, который выудил выброшенный ключ даже из сточной канавы. Дзюмондзи слушал ее, затаив дыхание. — К тому же сделать все в одиночку практически невозможно. А потом еще нужно все убрать — поверьте, это не менее тяжело. В общем, меньше чем за пять миллионов я в своем доме делать это не стану.

Явно растерянный, Дзюмондзи поднес к губам уже пустую чашку. Заметив, что кофе не осталось, он помахал официантке, которая все еще щебетала у кассы с прочно обосновавшимся там менеджером, и она, кивнув, принесла маленький кофейник со слабеньким напитком, даже не имеющим характерного запаха.

— Вот мое предложение, — заговорил он, когда девушка отошла. — Я привожу груз в ваш дом, я беру на себя одежду и я же занимаюсь вывозом.

— Проблема в том, что у вашего посредника слишком большой аппетит. Вам он назвал цифру восемь, но я не сомневаюсь, что заинтересованным лицам он выставит счет на все десять миллионов. В таком случае ему достаются все пять, и при этом не надо марать руки. Полагаю, речь идет о каком-нибудь вашем приятеле-якудза?

Дзюмондзи кивнул.

— Ваша точка зрения мне понятна. И то, что вы говорите, имеет смысл.

— Я вижу только два варианта: либо он урезает свою долю, либо поднимает цену до десяти миллионов. Думаю, он согласится.

— Хорошо, я поговорю с ним. Но что вы скажете, если мы разделим пять миллионов в пропорции три с половиной на полтора? Три с половиной вам, а полтора мне.

— Никаких шансов.

Она посмотрела на часы — было почти одиннадцать, пора отправляться на работу.

— Пожалуйста, задержитесь еще на минутку.

Дзюмондзи достал из кармана сотовый, явно с целью провести переговоры с третьей стороной и решить все прямо сейчас, не откладывая. Масако, воспользовавшись моментом, прошла в дамскую комнату. Прежде чем вытереть взмокший лоб бумажным полотенцем, она несколько секунд смотрела на свое отражение в зеркале. Ты понимаешь, во что собираешься впутаться? Но к тревоге примешивалась изрядная доля волнения, даже возбуждения. Вспомнив про завалявшийся в сумочке тюбик губной помады, Масако достала его и смело применила по назначению, в результате чего по возвращении к столику была удостоена удивленного взгляда.