– Не можешь не геройствовать, да?

– Как видно, да.

– Тогда придется мне все время быть начеку, а то неизвестно, чем это кончится в следующий раз.

Алан, наконец набравшись храбрости, поднял на нее глаза. И впервые в жизни увидел в них любовь.

Он не успел ответить, потому что Суон прижалась губами к его губам. Теряя голову, позабыв обо всем на свете, он лишь успел подумать, что в жизни таких прекрасных снов не бывает.

Должно быть, он уже умер и попал в рай.

Джим никогда еще так быстро не бегал, а ему казалось, что он стоит на месте.

На ватных ногах, как бывает в кошмаре, он стрелой пронесся под деревьями и побежал вдоль кустов, освещенных слабыми отблесками уличных фонарей. Сзади слышался топот Эйприл и Чарли, поспевавших за ним в меру сил и возраста. Но они были где-то далеко, словно в другом мире. В голове звучал голос, призывавший его бежать еще быстрее. И Джим повиновался этому голосу как единственной надежде, которая могла сохранить жизнь ему и его сыну. Сам не зная почему, он решил, что на финише этого забега увидит нечто понятное и подвластное ему одному.

Вой Немого Джо все не утихал.

А еще Джима преследовали образы страшной гибели Черил Стюарт. Он хорошо помнил, что произошло в течение нескольких секунд, и сразу после этого пес успокоился. И можно ли забыть, в каком виде предстало ему тело бедной девушки?.. Мысль о том, что он сейчас найдет Сеймура с переломанными костями и искаженным лицом, зарядила его новыми силами, позволила обрести второе дыхание.

Наращивая темп вместе с тревогой в душе, Джим пересекал парк, раскинувшийся позади дома Эйприл. Кусты и деревья, эти маленькие легкие, которыми дышит город, были словно продолжением его легких.

И этот клочок земли стал для него бескрайним простором.

В полутьме парк представился ему гигантской клеткой, откуда на него вот-вот выскочит дикий зверь. Добежав до ограды, Джим понял, что через нее не перемахнуть. Он выстрелил в воздух залпом бешеной брани, поскольку был вынужден отклониться от прямого пути к вою. Это были всего лишь песчинки времени, не имеющие никакого значения в повседневной жизни, но в сознании Джима именно они отделяли ребенка от страшной смерти.

Шаг за шагом он чувствовал, что приближается. Несмотря на то, что сердце уже билось в висках с мрачным грохотом барабана, он заставлял себя убыстрять бег. Мышцы раскалились до неимоверного жара, в бок вонзалось лезвие кинжала, но скорость уже не зависела от его желания. Даже если бы сейчас мозг приказал ногам остановиться, они наверняка не послушались бы его.

Лишь одно до сих пор спасало его от полного отчаяния: Немой Джо не переставал выть, и значит, Chaha'oh еще не насытился.

Но стоило Джиму подумать об этом, как вой оборвался.

Наступила тишина, кромешная, как ночь, смертельная, как ее смысл.

Джим на миг почувствовал, что падает в пустоту и теряет сознание.

Нет, нет, нет, нет…

Перебирая в уме четки односложного слова, он все бежал и бежал, ощущая, как жизнь с каждым вздохом, по капле покидает его тело.

Сквозь монотонный гул в ушах он слышал, как кричит за спиной Эйприл:

– Сеймур!

И внезапно, словно по команде, пес зашелся хриплым, бешеным лаем.

Смену тембра Джим воспринял как ответ на его молитвы. Ни разу, с тех пор как увидел этого пса, Джим не слышал, чтобы он лаял. Вероятно, за его лай он цепляется как за соломинку, как за последнюю надежду, но как же быть, если больше не за что уцепиться?

Лай доносился совсем близко. Перед ним вырос еще один ряд кустов, и он нырнул в них, даже не подумав сбавить темп. Ветки цеплялись за рубаху, царапали плечи, руки, лицо, но мысленно он воспринимал это совершенно иначе: будто руки врага пытаются удержать его, будто когти впиваются и терзают плоть, не пуская к сыну, которого он должен спасти. Он вырвался, не думая о том, что на ветках мог остаться клок его кожи или кусок мяса.

Вырвался из кустов, как из материнского чрева.

И наконец увидел их.

Довольно близко стоящий фонарь позволил Джиму мгновенно оценить ситуацию. Он добежал до поляны, где была устроена детская площадка. Слева под фонарем виднелись яркие качели, горка, песочница для малышей.

Перед ним справа для детей постарше был выстроен «Дом на дереве».

Деревянная постройка с такой надписью была выполнена в стиле пионеров. Объявление под надписью гласило, что игра предназначена для детей старше двенадцати лет. Помимо обычной лестницы сбоку, к фасаду был привязан канат, по которому ребята могли подниматься и спускаться.

И на этом канате висел Сеймур.

Живой.

Под ним как оголтелый носился Немой Джо. Он скалил зубы, лаял, скулил – словом, всячески показывал мальчишке свое недовольство. Видимо, он застал Сеймура за этим занятием, когда тот спускался на землю. Сеймур же держался из последних сил и подняться в домик уже не мог, а съехать по канату боялся, ведь разъяренный пес мог его тяпнуть.

От облегчения Джима чуть было не вывернуло наизнанку. Легкие превратились в две досуха выжатые губки, уже не способные наполниться воздухом. И неизвестно, откуда у него взялось дыхание, чтобы окликнуть сына:

– Сеймур, не шевелись!

Джим удивился, что сумел даже перекричать лай Немого Джо. Сеймур посмотрел на него и сразу узнал:

– Джим, Немой Джо хочет меня укусить.

Хорошо, что парень не слишком перепугался.

– Держись крепче. Я сейчас.

Джим бросился к дереву, чтобы помочь Сеймуру и успокоить Немого Джо. Он был уже на полпути, когда ему почудилось, что по земле промелькнула неизвестно откуда взявшаяся тень, готовая схватить его и утащить в мир, откуда нет возврата.

Под деревом на случай падения был насыпан песок, и на его поверхности, словно следы ядовитых змей, были отчетливо видны отпечатки повернутых наружу босых ступней. Точно такие он уже имел несчастье видеть. Только там рядом со следами лежал бездыханный результат свершившегося возмездия.

Теперь же следы предстали ему в движении, как будто кто-то, находящийся по ту сторону земли и разума, почуяв добычу, нарезал круги вокруг дерева, выжидая момент для броска. То были следы самой смерти, не выбирающей время, потому что именно от него много лет назад она и получила заказ мстить.

И тут Джим понял, почему его необыкновенный пес накинулся на Сеймура. Только так он мог помешать мальчику слезть с дерева. Не иначе знал, инстинктивно чуял, что, едва он коснется земли, ему придет конец.

За спиной послышались шаги Эйприл; она только вбегала на поляну. Джим на миг растерялся. Она ведь тоже прямой потомок одного из головорезов и тоже входит в число возможных жертв. Он не знал, что на уме у его врага. Быть может, увидев, что затея с ребенком провалилась, тот переключится на Эйприл. И все же Джим выбрал сына, зная, что Эйприл на его месте поступила бы так же.