– Понимаю. Однако в этом случае самым правильным был бы удар планирующими бомбами или даже крылатыми ракетами. Вышел на цель, разгрузился за полторы сотни километров и домой, а мишени – в куски.

– У них оборудование постановки помех, Рик. В этом-то и проблема, – выложил Джекоб запасной вариант.

– Постановка помех вещь серьезная, – согласился Рик, но Джекоб уже видел, что тот ему не верит. – Но если бы все было так просто, Джи, ты бы сам сел за штурвал этого «меченосца», поднял машину, а дальше за тебя все сделал бы автопилот.

Рик намеревался говорить спокойно, однако начал терять над собой контроль.

– Каким бы ты ни был хреновым пилотом, эта малость тебе всегда по силам! Но ты, сволочь, зачем-то агитируешь на это дело меня! Где ты хочешь меня подставить?! Говори!

Дверь в камеру приоткрылась, и внутрь заглянул один из капралов. Джекоб сделал ему знак, что все в порядке, и капрал убрался.

Рик заметил эту пантомиму и замолчал, давая этим понять, что ждет объяснений.

– Видишь ли, Рик, у меня совсем нет практики. Ну никакой я пилот! И ты был прав, когда говорил, что я бегал на посылках у генеральских сынков вместо того чтобы учиться. А теперь, просиживая штаны по кабинетам, я окончательно растерял даже те небольшие навыки, которыми когда-то владел…

– Не то, Джекоб, совсем не то, – замотал головой Рик. – Ты хочешь, чтобы это сделал кто-то другой, потому что задание связано с серьезным риском. Если бы риск был небольшим, ты сделал бы все сам. По-малому ты рисковал за своих покровителей и раньше.

– И что же, по-твоему, будет тебе угрожать?

– Я не знаю, как это могло случиться и как эта аппаратура оказалась у партизан, но… ты отправляешь меня бомбить действующую часть ПВО, Джекоб! Отсюда и риск, отсюда и применение свободно падающих бомб!

– Но бомбы могут перехватить батареей «дроздов», Рик, какой тогда в этом смысл?

– Разумеется, могут, поэтому какое-то прикрытие вы все же собираетесь делать. Не ради меня, конечно, а ради того, чтобы «меченосец» добрался до цели. Полагаю, у вас есть несколько кодировочных станций и вы надеетесь подавить сигнал наводящих станций ПВО на суммарной амплитуде.

– Суммарной чего? – не удержался от вопроса Джекоб.

– Неважно. Я правильно описал ситуацию?

Джекоб развел руками, потом почесал колено и в конце концов признался:

– Да, Рик, ты все описал верно. И каков будет твой ответ?

– Я, пожалуй, соглашусь на это предложение, но с одним условием…

– Каким же?

– Вы должны увеличить мне бонус. Ну что это за награда – пять тысяч песо?

– Ты хочешь… шесть тысяч? – осторожно осведомился Джекоб. У него были полномочия повышать награду до десяти тысяч, но ни на песо больше.

В ответ Рик расхохотался, как самый настоящий сумасшедший, и повалился на казенную подушку.

Дверь в камеру снова приоткрылась, но, едва заглянув внутрь, капрал ее сейчас же закрыл.

– Но сколько же ты хочешь? Может быть, восемь тысяч?

Рик перестал смеяться, успокоился и, сев ровно, сказал:

– Судя по бестолковым приготовлениям, твои генералы хотят поскорее прикрыть свои задницы и времени у них в обрез. Могу предположить, что вы предпринимали уже несколько попыток, но у вас ничего не вышло.

– Почему ты так решил?

– Потому, что вы уже вытаскиваете со складов всякую рухлядь, я имею в виду «меченосец», значит, пришло время нестандартных решений. Итак, цена моего участия – сто тысяч песо. Или эта сумма, или вы ко мне даже не подходите.

– Ты с ума сошел! – воскликнул пораженный Браун и, вскочив со стула, начал вышагивать по камере. – Ты с ума сошел, Рикки! Да нам такую сумму ни за что не утвердят!

– Утвердят, Джекоб. Докладывай начальству и не нужно гадать. Пусть они сами принимают решение.

– Да ты представляешь, что с тобой в тюрьме будет за двадцать лет, Рикки? Ты представляешь, какая тебя там ждет публика? Педерасты!

– В тюрьме нет выпивки, Джекоб, и придется завязывать. А от безделья я стану посещать спортзал и читать книги. Через двадцать лет я выйду бодреньким старичком, восстановившим свое здоровье. А что останется от тебя, при твоих теперешних экспериментах с бабами и таблетками?

Джекоб остановился, его руки опустились, а голова поникла.

Что ж, в этой ситуации он сделал все, что мог, и даже получил по морде, однако теперь этот вопрос действительно предстояло решать его начальству.

– Хорошо, я иду звонить, – сказал он направляясь к двери.

– Постой…

– Что еще? – спросил Джекоб останавливаясь.

– Подойди сюда…

– Говори так.

– Этого никто не должен слышать, – понижая голос, произнес Рик, и Джекобу пришлось подойти ближе.

– Сколько тебе обещано за успешную операцию?

– Да о чем ты? Я же на службе! Мне платят жалованье!

– Джекоб, я спрашиваю – сколько тебе обещано? Смотри мне в глаза…

– Ну какое это имеет значение? – Джекоб потупил взор, ему казалось, что этот алкоголик видит его насквозь. – Пустяки, какие-то три тысячи песо…

– Джекоб, не лги мне, я действую в твоих интересах.

Услышав это, майор Браун решился посмотреть Рику в глаза и понял, что тот его не обманывает.

– Пятьдесят тысяч, – произнес он, едва слышно.

– Пятьдесят тысяч песо, я правильно понял?

– Правильно. Что дальше?

– А дальше ты пойдешь звонить и потребуешь для меня сто пятьдесят тысяч.

– Ты с ума сошшел!.. – прошипел Джекоб, оглядываясь на дверь. – Я не стану называть эту огромную сумму!..

– Станешь. Потому что все, что будет сверх сотни – твоя доля…

– Что? – переспросил Джекоб, хотя уже все понял.

– То самое. Можешь просить сто двадцать или сто десять. Но тогда твоя доля уменьшится.

– Зачем ты это делаешь, Рик? Зачем тебе с кем-то делиться?

– Одному плохо, Джи, мне нужна команда. Это увеличит мои шансы. Ну, и твои тоже…

Джекоб постоял с полминуты, прикидывая, к чему может привести подобная самодельщина, однако по всему выходило, что риск для него минимален. Даже если Рик захочет рассказать о тайном сговоре, это будет всего лишь слово честного офицера против слова арестанта, без пяти минут осужденного преступника. Нет, ничего ему не грозило.

Оставив Рика в камере, он вышел в коридор и, отойдя от капралов подальше, связался по телефону с начальством, а когда ему ответили, стал рассказывать о требованиях арестанта.

Разумеется, запросы Рика вызвали целую бурю возмущения, и генералы приказали Джекобу быть на связи, а сами начали совещаться.