«Диалог глухих»?

В главе 5 я выдвинул предложение: для достоверности в паранормальных исследованиях необходимо применять стандарт МООН: тщательный контроль со стороны независимых и незаинтересованных экспертов и не менее тщательное дублирование экспериментов с целью исключить мошенничество, ошибку, обман и небрежность. Я сомневаюсь, что в ближайшее время это произойдет.

Во-первых, в большинстве своем пси-исследователи убеждены, что они уже выполнили все требования критиков и проводят теперь безупречные научные исследования (Raz, 2008). Ирвин и Уатт (Irwin & Watt, 2007) также делают вывод, что «экспериментальные свидетельства ЭСВ соответствуют критериям, которые обычно применяются к другим психологическим исследованиям» (р. 60). Более того:

Если не считать, что существуют одни правила для интуитивно приемлемых данных и другие — для парапсихологических и иных «радикальных» данных, мы вынуждены будем признать, что ЭСВ-исследования указывают на реальное явление (р. 60).

Исследователи-паранормалисты часто сердятся на критику. Утис (Utis, 1995) жаловался больше десяти лет назад: «Мало смысла продолжать эксперименты, нацеленные на получение доказательств, — ведь мы мало что можем предложить дополнительно человеку, который не принимает уже имеющейся массы данных» (р. 290). Из-за этого Алкок (Alcock, 2003), ученый, равно уважаемый и сторонниками пси, и скептиками, — заметил, что обсуждение пси-исследований очень напоминает «dialogue aux sourds — диалог глухих» (р. 203).

Действительно, скептики не колеблясь привлекают внимание общества к ошибкам и глупостям в паранормальных исследованиях, — занятие, не чуждое и этому тексту. Пси-исследователи удивительно настойчиво игнорируют разумные требования исправить ошибки, которые не позволяют их результатам попасть в лучшие научные журналы. Они жалуются на «негибкость», «лживость», «пагубность» и «низкое самоуважение» традиционной науки, на то, что она «предубеждена» против пси-феномена и даже подсознательно боится его (Irwin & Watt, 2007; Radin, 1997, 2008). Дин Радин, самый заметный, возможно, современный пси-исследователь, высказывает аналогичное мнение:

Вокруг этих тем достаточно простора для научных дебатов, и я знаю немало уважаемых мной ученых, которые пришли к иным выводам. Но я понял также, что большая часть враждебных речей на эти темы — просто блеф и те, кто их произносит, не имеют понятия, о чем говорят. Такое впечатление, что их неприятие мотивируется фундаменталистской верой научного или религиозного характера, а не рациональными и разумными аргументами (Radin, 2008).

Справедливости ради скажем: известны случаи, когда традиционные ученые неверно рассказывали о том, что сделано псиисследователями (Child, 1985). Возможно, это пример ошибки подтверждения, при которой скептики видят в пси-исследованиях то, что ожидают увидеть. Если так, то пси-исследователям следовало бы более четко рассказывать о силе полученных доказательств и применении стандарта МООН. Тем не менее проблема существует.

Вызов пси-исследователям

Позвольте мне быть откровенным. К пси-исследователям (Irwin & Watt, 2007; Radin, 2008) давно пора применить сверку с реальностью, причем в двух очень важных направлениях. Во-первых, обвинять ученых-скептиков в «негибкости», «лживости», «пагубности», «низком самоуважении», «предубеждении», «страхе перед пси» и «научном фундаментализме» — значит совершенно не понимать природу науки. Ученые обожают аномалии. Без необъясненных загадок не было бы и науки. Недавний пример — понятие темной энергии, той странной силы, которая, судя по всему, заставляет Вселенную расширяться; если эту силу удастся идентифицировать, на свалку истории, возможно, отправится преобладающая и очень популярная «стандартная модель» физики. Поначалу традиционные ученые отвергали темную энергию так же, как отвергают те загадочные энергии, которые вроде бы отвечают за пси-феномен. Однако хватило всего пяти лет астрономических наблюдений, чтобы понять, что Вселенная действительно расширяется, а удовлетворительного объяснения этому нет. Сегодня на исследование темной энергии направлено самое дорогостоящее научное оборудование на планете: многомиллиардный наследник космического телескопа им. Хаббла и многомиллиардный ускоритель — Большой адронный коллайдер. Другими словами, ученые не стесняются тратить громадные деньги на исследование аномальной энергии, которая может потребовать полного пересмотра физической науки. И подумайте о том, как ученые (часто те же самые люди, изучающие темную энергию) игнорируют гипотетические аномальные энергии пси. Почему? Мы добрались до второй сверки с реальностью, о которой шла речь: экстраординарные заявления требуют экстраординарных доказательств.

Как правило, пси-исследователи игнорируют совет Карла Сагана. Ирвин и Уатт (Irwin & Watt, 2007) не упомянули его ни разу.

Но почему мы требуем экстраординарных доказательств? Энергия пси, если таковая существует, могла бы привести к гораздо более серьезным последствиям, чем темная энергия. Опять же задумайтесь об этом. Демонстрация и обуздание энергии пси позволили бы нам (как совершенно справедливо рассуждают пси-исследователи; глава 2) спасать жизни и лечить серьезнейшие болезни одной только силой мысли; решить проблему бедности и справиться с энергетическим кризисом; следить за врагами и предотвращать террористические атаки и войны; отказаться от дорогих средств дальней связи в пользу прямой телепатии; а также спрямить ход истории и эволюции путем выборочного устранения прошлых ошибок и катастроф. Трудно представить себе что-нибудь более неэтичное, чем сознательное, ничем не оправданное утаивание ясных доказательств того, что хотя бы что-то из перечисленного реально может быть сделано. Ученые, отвергающие реальные доказательства в пользу пси-феномена, оказались бы виновны в неэтичном поведении исторических масштабов.

Но спустимся на землю. Может быть, неэтичным было бы ухватиться за великолепные перспективы, расписанные пси-исследователями, и сделать следующий логичный шаг — обратить громадную долю ограниченного мирового богатства (и урезать тем самым расходы на борьбу с глобальным потеплением, бедностью, болезнями и т. п.) на обуздание необычайных сил, которые, по их глубокому убеждению, существуют. Очевидно, этого не происходит потому, что пси-исследователи до сих пор не смогли с полной убедительностью представить свои доводы. Все, что для этого требуется, — тщательно проработанное исследование с соблюдением стандарта МООН. Опять же я очень серьезно сомневаюсь, что традиционное научное сообщество проигнорировало бы такое исследование. Для начала было бы неплохо, если бы адепты паранормального сами оплачивали свои эксперименты, пока не найдут ясного и убедительного способа продемонстрировать пси-возможности. Вопреки заявлениям некоторых защитников паранормального о том, что пси-исследования тормозятся из-за недостатка финансирования (Irwin & Watt, 2007), цена вопроса не должна быть слишком уж высокой.

Да, Ирвин и Уатт (Irwin & Watt, 2007) и Чайлд (Child, 1985), возможно правы в том, что некоторые пси-исследования соот ветствуют стандартам, традиционно применяемым к обычным психологическим исследованиям. Адепты паранормального справедливо отмечают, что и в психологии мало какие выводы подтверждаются независимыми повторными экспериментами. Однако здесь попытки повторения дают противоречивые результаты и, как правило, сводятся на нет другими исследованиями, в которых эффект вообще не удается обнаружить. Любопытно, как часто замечает Хайман (Hyman, 2008), что «суммарный размер пси в любом крупном исследовательском проекте по парапсихологии уменьшается со временем и сходится к нулю. Значительные попытки непосредственно повторить ключевые парапсихологиче-ские открытия, даже с адекватными средствами, терпят неудачу» (pp. 42–43). Сторонники возражают: пси-феномен реален, но скоротечен. Критики, глядя на те же данные, заключают, что он примерно столь же скоротечен, как случайный бросок игральных костей. Чтобы выйти из этого тупика, пси-исследователям придется «пройти лишнюю милю», даже если для этого потребуется проглотить свою гордость и принять предложенные мной «более высокие стандарты».