С выводом правительственной комиссии о том, что линкор подорвался на немецкой донной мине, можно было бы согласиться. Все тут вроде бы довольно логично и убедительно, но уж очень много в этой версии разного рода «совпадений»… Почему-то именно «Новороссийску» в этот злополучный день «не повезло», и он подорвался на старой мине, находясь на бочках, на которые множество раз до этого становился линкор «Севастополь», да и «Новороссийск», и другие корабли тоже. Ведь и у них бывали неудачные подходы к этим бочкам, и все это место было неоднократно «перепахано» якорями и «протралено» якорь-цепями. При этом взрыв при отданном левом якоре произошел… с правого борта, причем в одном из самых уязвимых мест корабля – в районе артиллерийских погребов главного калибра, загруженных мощнейшими снарядами и зарядами. И почему часовой механизм мины после 11 лет покоя и нахождения в воде сработал в самый глухой, полуночный час, а электробатареи взрывателя за такой большой срок не разрядились и сохранили свою работоспособность?

Версия о подрыве линкора на мине конечно же очень устраивала командование военно-морского флота страны в лице адмирала Горшкова. Эта версия хоть как-то прикрывала вопиющие недостатки, вскрытые правительственной комиссией в организации службы главной базы ЧФ, в особенности в деле охраны Севастопольской бухты. Но в выводах этой комиссии не исключалась и возможность диверсии. Для этого были определенные, довольно-таки веские основания…

Кто-то мог использовать близость к берегу последней длительной якорной стоянки «Новороссийска», возле которой находился нережимный участок побережья бухты с пляжем для купания горожан, и мог беспрепятственно подложить взрывное устройство. Этот человек, вероятно, хорошо знал корабль. Поэтому и выбрал одно из самых уязвимых на нем мест, не прикрытое системой противоминной защиты – возле носовых артиллерийских погребов главного калибра, до которых оставались считанные метры…

Если так, то люди, осуществлявшие диверсию (если это была диверсия), знали корабль до тонкостей, что, в свою очередь, указывает на их принадлежность к тем, кто строил и обслуживал линкор до передачи его Советскому Союзу. Исполнителями этого замысла могли стать итальянские специалисты из 10-й флотилии МАС. Ведь именно ее подразделения во время Второй мировой войны базировались на порты Крымского побережья и участвовали в обеспечении боевых действий немецких и итальянских ВМС на Черном море. Это позволило им всесторонне освоить местные условия, облегчившие осуществление диверсии. А как свидетельствуют рассекреченные разведывательные сводки штаба ЧФ, по странному совпадению в самом конце октября в акватории Черного моря находилось несколько итальянских торговых судов, которые к 29 октября покинули его пределы…

В момент срабатывания взрывного устройства мог произойти и одновременный подрыв (детонация) лежавшей рядом с кораблем немецкой донной мины, оставшейся со времен войны, что и привело к большим разрушениям корпуса линкора в носовой его части и по обоим бортам.

Впрочем, в нашем распоряжении имеются лишь косвенные подтверждения «диверсионной» версии. В их числе и те организационные меры, которые предприняло командование Черноморского флота сразу же после катастрофы. В частности, был снят с должности и отдан под суд начальник шумопеленгаторной станции, контролировавшей вход в гавань; снят с должности и понижен в воинском звании адмирал – командир соединения кораблей, отвечавший за охрану рейдов главной базы. А в конце 1950-х годов зарубежная пресса сообщала, что в Италии была награждена высшими военными наградами группа военнослужащих – за выполнение специального задания. Позднее появились сведения о наличии в одном из военно-морских музеев в Милане стенда, на котором находилось фото подрыва некоего иностранного (бывшего итальянского) корабля…

В последние годы была высказана своеобразная «разновидность» диверсионной версии. Суть ее заключается в том, что «Новороссийск» якобы был подорван с помощью двух зарядов, один из которых корабль долгое время носил в глубине своего корпуса, в труднодоступном для обследования месте – нижней части носового трюма, там, где заканчивался его «старый» нос, удлиненный во время предвоенной модернизации. Сюда его тайно заложили итальянцы еще в 1949 году, перед передачей линкора СССР с тем, чтобы подорвать его на переходе из Средиземного моря в Черное. Тогда им по ряду причин сделать это не удалось, и лишь в 1955 году итальянцы-таки осуществили свое давнее намерение. С помощью скрытно доставленного в Севастопольскую бухту и подложенного под днище линкора специального зарядного устройства они подорвали и «старый» заряд, находившийся внутри корпуса линкора. Отсюда – и сдвоенный звук, и странный характер взрыва, и большие разрушения, повлекшие за собой гибель корабля…

Все это выглядит вполне правдоподобно… Кроме одного: место взрыва (а оно после подъема корабля установлено с абсолютной точностью – между 31 и 50 шпангоутами) никак не совпадает с местом установки пресловутого «старого» заряда корпуса корабля! Истинные же обстоятельства того, от чего подорвался и затонул в ночь на 29 октября 1955 года линейный корабль «Новороссийск», а вместе с ним и сотни моряков, еще ждут своего раскрытия.

В самом начале 1959 года из Свердловска в район Ивделя по маршруту высшей категории сложности отправилась группа опытных туристов-лыжников из Уральского политехнического института. 14 февраля они должны были вернуться в город, но этого не произошло. Задержки в походе – обычное дело, решили в турклубе вуза и особенно не обеспокоились. Но вот прошел день, другой, третий…

Было организовано несколько поисковых групп, одна пошла по маршруту пропавшей группы, другая – навстречу ей, еще несколько групп начали поиски в радиальных направлениях. Вскоре на склоне высоты 1079 была обнаружена пустая палатка со взрезанной крышей, внутри – часть снаряжения. В нескольких сотнях метров от палатки поисковики откопали под снегом пять замерзших членов группы. Еще четверых нашли только в мае – в глубоком овраге, под огромным слоем снега, с видимыми следами травм.

Следствие было крайне озадачено всеми этими странностями и не пришло ни к каким выводам. А вскоре расследование под нажимом из столицы было прекращено. Долгие годы эта секретная папка хранилась в областном архиве…

Один из участников поиска, мастер спорта по туризму и выпускник УПИ Моисей Абрамович Аксельрод, хорошо знавший погибших, склонялся к лавинной версии гибели группы, хотя склоны горы Холатчахль (по-мансийски «гора мертвецов») совсем не лавиноопасны. Он полагал, что группа, оставив склад с лишним снаряжением на речке Ауспии, отправилась налегке, как и было задумано, в радиальный выход на гору Отортен. Но зимний день на 62-й параллели короток. С выходом припозднились и вынуждены были заночевать выше границы леса, прямо на склоне злополучной горы. Не спеша сделали горизонтальную площадку в снегу, положили на нее лыжи креплениями вниз, на них поставили палатку. Поужинали и улеглись спать. И вот среди ночи нечто сдвигает лавину, она проносится над слабо натянутой палаткой… Ночь, стресс, стоны раненых, кто-то чиркает ножом по крыше, эвакуируются в чем есть, но в панике путают направление и вместо лабаза, где питание и вещи, направляются совсем в другую сторону, где вскоре и замерзают…