и за услуги, ничего не платя за постой. Владельцы ангара не стеснялись в ценах на площадки для кораблей. Правительство не стеснялось в налогах. Никто на этом не терял, и все были довольны. Чего лучше!

По широкому коридору, соединявшему многочисленные крылья ангара, шел человек. Обычно во время вечернего обхода он восхищался оригинальностью и рациональностью описанной выше системы, но сегодня для подобных размышлений не было времени.

Один за другим он проходил ряды кораблей. Он был мастером своего дела, и даже если бы не нашел в регистрационном журнале номер ряда — где стояла не одна сотня кораблей, — все равно отыскал бы нужный.

Человек вошел в очередное крыло и отключил освещение. Там и сям светились иллюминаторы — люди возвращались от организованных развлечений к менее изощренным и более интимным домашним радостям.

Человек, возможно, остановился и улыбнулся бы, однако его лицо не способно было принимать соответствующее выражение. Однако, в его мозгу произошел процесс, в результате которого губы должны растягиваться, а глаза — светиться.

Корабль, перед которым он остановился, имел изящные очертания и, очевидно, обладал высокой скоростью. Это был особенный корабль. Уже давно во всем секторе использовались корабли, построенные либо самим Фондом, либо по его моделям. Корабль был построен в Фонде не для экспорта, хотя бы потому, что сквозь обшивку проступали бугорки генераторов защитного силового поля, которыми оснащались только корабли Фонда. Имелись и другие признаки.

Человек не колебался.

Меры по охране собственности клиентов, предпринятые администрацией ангара, были против него бессильны. С помощью специального нейтрализующего устройства он легко миновал электронный барьер, отгораживающий стояночные площадки от прохода.

Обитатели корабля все же не были застигнуты врасплох. Когда ладонь незваного гостя легла на обшивку чуть правее входной двери, в гостиной раздался гудок фотосторожа. Торан и Байта насторожились.

Придворный шут Мула, сообщивший, что его весьма компактное тело носит имя Магнифико Гигантикус, согнувшись над столом, поглощал пищу, изредка отрываясь от этого занятия, чтобы взглянуть на Байту.

— В благодарности слабых мало проку, — пробормотал он, — но все же я осмелюсь тебя поблагодарить, потому что за прошедшую неделю мне не пришлось много есть, и, хотя сам я мал, аппетит мой непомерно велик.

— Поэтому ешь, — сказала Байта, — не тратя времени на слова. Тебе лучше, чем мне, должна быть известна модная в центральных секторах поговорка о благодарности.

— Ты права, моя госпожа. В самом деле, кто-то из мудрых изрек: «Наилучшая благодарность та, что не испаряется в виде пустых фраз». Но увы, моя госпожа, все, на что я способен — это произносить пустые фразы. Пока мои пустые слова ублажали Мула, я носил роскошное платье и красивое имя (мое настоящее имя — Бобо — Мулу не понравилось), когда же моя пустая болтовня ему надоела, на меня посыпались тумаки и проклятия.

Из зала управления пришел Торан.

— Нам остается только ждать, Бай. Надеюсь, Мул понимает, что корабль Фонда — это территория Фонда.

Магнифико Гигантикус, бывший Бобо, воскликнул, раздувая ноздри:

— Как велик Фонд, перед которым трепещут даже жестокие слуги Мула!

— И ты слышал о Фонде? — спросила Байта, улыбаясь.

— Кто же о нем не слышал, — Магнифико перешел на таинственный шепот. — Говорят, это мир чудес; мир огня, пожирающего планеты, мир, владеющий тайной грозных сил. Говорят, что самый знатный и богатый человек Галактики не удостоится такого уважения и почета, как простой человек, который сможет сказать: «Я гражданин Фонда».

— Магнифико, если ты будешь произносить речи, ты никогда не закончишь есть, — сказала Байта. — Выпей лучше ароматизированного молока.

Она поставила на стол кувшин и вышла из кухни, поманив за собой Торана.

— Тори, что мы будем с ним делать? — Байта кивнула в сторону кухни.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, если придет Мул, выдадим его?

— Как же иначе, Бай? — голос его звучал устало, и на лоб свисала влажная прядь. — Когда я ехал сюда, я думал, что стоит только спросить о Муле, и первый прохожий укажет дорогу к нему. Я надеялся, что мы переговорим с ним и будем свободны.

— Понимаю твое разочарование, Тори, но не разделяю, потому что я на многое не рассчитывала. Я не надеялась встретиться с Мулом, а собиралась разузнать о нем от приближенных к нему людей и сообщить это тем, кто более сведущ в межзвездных интригах. Я не воображала себя межпланетным шпионом…

— От тебя не дождешься поддержки, — Торан надулся и сложил руки на груди. — Ты подумай! Если бы не случай с шутом, мы ничего даже не услышали бы о Муле. Как ты считаешь, он придет за шутом?

— Не знаю… и не уверена, что мне этого хочется, — пожала плечами Байта. — Допустим, придет. Что делать?

Раздался гудок фотосторожа. Байта прошептала одними губами:

— Это Мул!

— Мул? — Магнифико, вытаращив глаза, дрожа, выскочил из кухни.

— Надо открывать, — сказал Торан.

Внешняя дверь открылась, впуская гостей в тамбур. На видеоэкране оказался только один человек.

— Он один, — сказал Торан с явным облегчением и нагнулся к переговорному устройству. — Кто вы такой?

— Сначала впустите меня, потом разберемся, ладно? — пришел ответ.

— Известно ли вам, — голос Торана все еще дрожал, — что, согласно международной конвенции, наш корабль считается территорией Фонда?

— Известно.

— Хорошо, входите, но если я увижу что-нибудь у вас в руках — стреляю без предупреждения. Я хорошо вооружен.

— Согласен.

Торан открыл внутреннюю дверь, снял бластер с предохранителя и положил палец на курок. Раздались шаги, дверь распахнулась, и Магнифико воскликнул:

— Это не Мул! Это просто человек.

«Просто человек» с достоинством поклонился шуту.

— Совершенно верно. Я не Мул, — в руках у него ничего не было. — При мне нет оружия, и я пришел с миром, так что можете отложить свой бластер. У вас нехорошо дрожит рука.

— Кто вы такой? — резко спросил Торан.

— Я имею больше прав задать вам этот вопрос, — холодно произнес незнакомец, — потому что не я, а вы самозванец.

— Что это значит?

— Вы заявляете, что вы гражданин Фонда, в то время как на планете в настоящий момент нет ни одного торговца, который бы выступал под эгидой Фонда.

— Откуда вам это известно?

— Я гражданин Фонда и могу представить соответствующие документы. Есть ли такие