Еще заметнее была нехватка цветных и легких металлов, особенно меди и алюминия. Создание запасов этих и других металлов в 1941 году было невозможно, так как потребление меди, свинца, никеля, молибдена и хрома было больше, чем прирост запасов за счет импорта и добычи в рейхе. В марте были случаи, когда отдельным фирмам, выполнявшим военные заказы, не могло быть предоставлено необходимое количество меди, так как запасов ее не хватало. Недостаток меди приходилось покрывать за счет демонтажа кабеля, электросетей и сетей связи. 4 апреля 1942 года Гитлер одобрил эти мероприятия, в результате которых ежемесячно должно было доставляться от 3 до 4 тыс. т меди. 20 апреля Шпеер в присутствии Гитлера предложил Редеру, чтобы военно-морской флот, как и другие виды вооруженных сил и прочие ведомства, самостоятельно восполнял нехватку сырья. Главнокомандующий военно-морским флотом на этом основании приказал «изымать все, что возможно, из запасов меди во Франции и где возможно для исключительного использования в интересах военно-морского флота».

Не было перспектив полного покрытия потребностей в меди в будущем. Как и другие металлы, медь приходилось строго распределять среди важнейших предприятий, которые не могли обходиться без этого металла. ОКВ констатировало 6 июня 1942 года, что «снабжение нефтью… в текущем году будет самым слабым местом промышленности. Нехватка нефтепродуктов всех видов так велика, что она ограничивает свободу оперативного маневра всех трех видов вооруженных сил и создает трудности работы военной промышленности. Запасы нефти во всех странах Европы сократились до минимума, и приходилось рассчитывать только на текущее производство. Без захвата нефтяных источников Кавказа германский рейх как воюющая держава на долгое время останется нежизнеспособной, так как Кавказ имеет для него почти такое же значение, как провинция Силезия для Пруссии».

Принятые меры по повышению собственного производства синтетического горючего, чтобы компенсировать уменьшение поставок нефти Румынией, принесли очень малый успех[356]. Увеличение производства синтетического горючего путем гидрирования было возможно при увеличении потребления угля, развертывании обширного производства и привлечении большого количества рабочей силы[357]. Так как уголь был дефицитным сырьем, а на развертывание нового производства синтетического горючего потребовалось бы много времени, Шпеер выступил за приостановку этих планов. Когда 9 августа 1942 года немецкие войска захватили Майкоп, они нашли там разрушенные и демонтированные сооружения. Сооружения для добычи нефти были настолько основательно выведены из строя, что все попытки добыть там нефть не привели ни к какому результату.

Следствием всего этого было то, что общее потребление горючего в Германии снизилось за год на 501 тыс. т. Несмотря на растущие потребности, расход горючего вооруженными силами за тот же период сократился на 157 тыс. т, а в промышленности — даже на 638 тыс. т. Свобода оперативного маневра видов вооруженных сил и возможности промышленности были тем самым значительно ограничены.

4. Состояние военной промышленности в России

Представление руководства Германии о том, что собственная слабость в области военной экономики будет уравновешиваться еще большими трудностями в русской военной промышленности, так как Советский Союз не сможет оправиться от понесенных потерь, не соответствовало фактическому положению дел. Об экономическом крахе СССР нечего было и думать. Томас в «Оценке военно-экономического положения России в районах за линией советско-германского фронта» от 23 декабря 1941 года констатировал, что оставшиеся мощности военной промышленности Советского Союза все еще составляют 50 % всех прежних мощностей.

«Особенно большой производительностью отличается промышленность по производству танков и автомобилей (более 70 % прежних мощностей). Производственные показатели самолетостроительной промышленности и предприятий по производству боеприпасов значительно превышали 50 % прежнего уровня».

Фактически производство танков Т-34 увеличилось по сравнению с четвертым кварталом 1941 года в первом квартале 1942 года на 112,3 %, а во втором квартале даже на 247,1 %[358]. В Германии считали, что средний ежемесячный выпуск танков в СССР составляет по меньшей мере 800 машин. К тому же СССР получал 400–500 танков из США и Англии, а также ремонтировал определенное количество машин на заводах[359]. Таким образом, общее ежемесячное поступление в среднем составляло 1200–1500 танков[360].

Производство винтовок и карабинов возросло на 40 % в первом квартале 1942 года и на 60 % во втором квартале. Производство автоматов увеличилось на 1488 % в первом квартале и на 3048 % во втором квартале. Выпуск орудий возрос на 120 % в первом квартале и на 211 % во втором квартале 1942 года. Производство самолетов возросло, соответственно, на 13,1 % и 78,8 %, а выпуск пулеметов — на 14 % и 128 %[361]. Только выпуск автомобилей сократился в четвертом квартале 1941 года на 29 %, а в первом квартале 1942 года на 8 % по сравнению с первым полугодием 1941 года. Правда, это уменьшение компенсировалось поставками по программе ленд-лиза[362]. В связи с тем, что большинство предприятий по производству боеприпасов оказалось на оккупированной немцами территории, производство боеприпасов сократилось на 22 % в четвертом квартале 1941 года и еще на 45 % в первом квартале 1942 года по сравнению с первым полугодием 1941 года. Во втором квартале производство боеприпасов возросло на 65 %[363].