Что касается всего остального, то, конечно же, раз в два месяца, как говорит владыка Антоний, нужна серьезная и довольно долгая духовная беседа. Что же касается более частой исповеди, то, вероятно, она даже расхолаживает. Как-то она нас переводит в другое измерение, когда мы начинаем исповедоваться по мелочам. Потому что, конечно же, братья и сестры дорогие, по мелочам мы можем исповедоваться во время молитвы.

В этот удивительный день, во второй день праздника Святой Троицы, братья и сестры, давайте почувствуем присутствие Божие, почувствуем дыхание Святого Духа: дыхание обновляющее, укрепляющее, дыхание, которое омывает всякую скверну; дыхание, которое вырывает нас из власти злобы, раздражения и капризности; дыхание, которое, действительно, делает нас новыми людьми. Потому что, не почувствовав этого удивительного, всеобновляющего, всеоживотворяющего дыхания Божия, конечно, мы с вами не можем быть христианами.

Очень важно, братья и сестры, почувствовать живое Божие присутствие в нашей жизни, принять Бога не как установление, принять Бога не как сумму законов, которые действуют неукоснительно, но чувствовать дыхание Духа Святого, жить в Его присутствии. А в таинстве Евхаристии, братья и сестры, мы так близко прикасаемся к Его присутствию, что иногда это даже и в словах никак невыразимо. Иногда это человеку самому незаметно, но, бывает, выходишь говорить ектению и чувствуешь, и видишь, что человек, молящийся во время Литургии, пребывает в какой-то особенной благодати Духа Святого.

Потому что, братья и сестры, таково это животворящее дыхание, что часто мы сами, когда становимся его проводниками, носителями Божьего присутствия в мире, этого не чувствуем, мы сами этого не ощущаем. А вот Господь открывает это кому-то из наших близких. И тогда те, кому это открыто, благодарят за это Бога, радуются и исполняются той особой духовной, чистой, удивительной радости, о которой потом можно вспоминать и через двадцать, и через тридцать, и через сорок лет, вспоминать эти лучшие мгновения. А может быть, и в самые трудные минуты нашей жизни, будем вспоминать это явление Божьего посещения, этот удивительный момент особенной Божьей близости, которая, повторяю, иногда открывается нам через сердце, а иногда – через другого человека, на которого мы смотрим и видим, что здесь Господь – вот Он действует, вот Он присутствует, вот Он преображает жизнь того, кто рядом со мной.

Давайте подумаем сегодня и об этом, братья и сестры, и, со страхом Божиим, и верою, и любовью подходя к Святой Чаше, будем просить, чтобы мы с вами, братья и сестры, были реальными участниками Тайной Вечери Христовой.

С праздничным днем, с праздником Святой Троицы и днем Сошествия Духа Святого на апостолов и с сегодняшним вторым днем праздника Святой Троицы поздравляю вас, братья и сестры. Да хранит, да укрепит, да благословит, да умудрит нас всех Господь!

Очерки. Размышления

«Христос – моя сила»

Отец Александр Мень

Отец Александр Мень – один из ярчайших мыслителей и подвижников (в самом широком смысле этого слова!) России второй половины XX века. Для спасения человека из лап тоталитарного мышления, из той духовной душегубки, в которой мы жили в эпоху безраздельного господства коммунистической партии и кагэбэшного контроля за всем, что происходило в наших душах, мало кто сделал так много, как Андрей Дмитриевич Сахаров, Александр Исаевич Солженицын, Дмитрий Сергеевич Лихачёв и он – отец Александр Мень.

Именно эти четыре человека, очень разные и совершенно не похожие друг на друга, в сущности, посвятили всю свою жизнь тому, чтобы мышление их соотечественников было свободным, чтобы все мы мыслили не стереотипами и готовыми клише, а творчески осваивали то, что нас окружает, чтобы в конце концов мы не боялись сказать или сделать что-то не так, как это принято, положено, установлено. И вообще – чтобы мы не боялись. Один современный культуролог сказал как-то, что эта работа была своего рода «расцементированием мозгов», которые у подавляющего большинства из нас были крепко-накрепко зацементированы советским строем и марксистско-ленинской идеологией.

Из этого состояния и выводил людей отец Александр Мень.

Часто приходится слышать, что о. Александр не занимался политикой. Это действительно так – в том смысле, что он не участвовал в каждодневной работе, которую вели тогда диссиденты; но при этом он не покладая рук работал с людьми, раскрепощая их сознание и воспитывая молодежь в духе, который был уже несовместим со всем тем, что творилось вокруг. Не случайно поэтому во время августовского путча 1991 года (уже после убийства о. Александра) почти весь новодеревенский приход оказался у Белого дома. Всем нам было тогда понятно, что при советском режиме мы жить больше не хотим.

Надо думать, что и смерть его может быть объяснена именно тем, что КГБ (в сентябре 1990 года он был еще всесилен и возглавлялся будущим членом ГКЧП Крючковым) видел в нем настоящего врага, особенно тогда, в эпоху «гласности», когда о. Александр начал появляться на телевизионных экранах, выступать в клубах и высших учебных заведениях, давать интервью отечественным и зарубежным газетам. Деятельность таких людей, как о. Александр, приводила к тому, что горбачёвская перестройка, подконтрольная ЦК КПСС, перерастала в реальный отказ от тоталитаризма, в реальное движение страны к свободе.

«Я абсолютно убежден, – сказал 8 сентября 2000 года в эфире радио “Эхо Москвы” Николай Александров, – что это инспирированное определенной организацией на самом верху убийство». А писатель Андрей Ерёмин, приглашенный в тот день на радио, сразу вспомнил, как Григорий Явлинский, выступая на конференции, посвященной отцу Александру, сказал, что «безнравственная ситуация в России в девяностые годы во многом определилась смертью двух великих духовных лидеров России – Андрея Дмитриевича Сахарова и отца Александра Меня. Это не случайно. Чего хотели, того и добились».

В начале девяностых годов о. Александр Мень оказался для них действительно страшным врагом, потому что ему, как и Сахарову, было чуждо умение играть в «их» игры, идти на компромисс, особенно в тех случаях, когда дело касалось внутренней свободы человека и его внутренней независимости от чего бы то ни было. Убийца не найден до сих пор именно потому, что комитет умел профессионально организовывать спецоперации и скрывать следы.

Встречи в клубах собирали полные залы, студенты в Историко-архивном институте (будущем РГГУ) вслушивались в каждое слово о. Александра, статьи в газетах и журналах читались тысячами читателей. Журнал «Смена» начал тогда печатать «Сына Человеческого», и это тоже было огромным событием, потому что люди, еще вчера думавшие,