зарубки? Я никак не мог сообразить, на что намекает Зазор, а главное - зачем намекает. Но потом догадался: настоящего Зазора давно уже нет, и мы имеем дело с размноженным Куккабуррасом. Все дело в тройне. Третий Куккабуррас, маскирующийся под Зазора, стал самым ублюдочным, как и положено третьим. Но ублюдочным - для прототипа, а не для нас. То есть он оказался нелишенным зачатков совести. Поэтому он подал мне знак. Он понимал, что не сможет долго сопротивляться ни близнецам, ни преступному стержню личности. Мы хорошо знали Куккабурраса и были опасны. Куккабуррас номер три явился, чтобы убить нас, отнял у Кастрыча топор. Но так и не смог, потому что не был оригиналом. Ему пришлось следовать плану, который он разработал вместе с Мувиным.

- А где же первый Куккабуррас? - спросил Сатурн, полный сомнений.

Сартур повел плечами.

- Откуда мне знать? Вот тебе еще одно доказательство, - он вынул из кармана сигаретную пачку. - Пэлл-Мэлл.

Отец уважительно слушал. Он уже давно относился к сыну совсем иначе, чем это было на заре грибной эпохи. Сатурн рассеянно пощелкивал тумблерами, от которых, как выяснилось, все равно не было никакого прока.

- Я думаю, - продолжал Сартур, - что настоящий Зазор, имея прочные связи в криминальном мире, рискнул и внедрился в камеру, где Эл-Эм отсиживал срок. Его разоблачили, убили, а Куккабуррас перед побегом скопировал бедолагу. Мувин узнал его - не знаю, как. Здесь остается гадать. Эл-Эм прихрамывал, ему было трудно без трости. Может быть, он споткнулся или еще что-то сделал, на миг явив полковнику знакомый образ. Ты же знаешь - иногда бывает достаточно секундной позы, взлета бровей... В какой-то миг он перестал себя контролировать, а проницательный Мувин воспользовался этим мигом и стал опасен. Куккабуррас убил сначала его, а потом и Парогонова, на которого свалил всю вину. Перепугавшись, Куккабуррас решил поскорее избавиться и от нас. Многократное размножение и пиратское копирование привели к тому, что он все больше повреждался в уме, сочинял нелепые, сложные способы с нами покончить - вроде нынешнего. Хотя... - Сартур умолк и задумался.

- Ты снова про свой градиент глупости?

- Да, про него, - кивнул юноша. Резкое движение принудило его стронуться с места и поплыть. - Возможно, нам только кажется, будто все это неполноценно и уродливо. Но это же гриб, если вдуматься - точнее, функция гриба. Закат не является причиной восхода; у них есть одна общая, тайная причина.

Повисшее в невесомости молчание растворилось пресной тишиной, которая еще ярче подчеркивалась любыми звуками - не то механическими, не то живыми.

Внезапно Сатурн очнулся, ударенный памятью об отцовском долге. Вид парящего сына наполнил его печалью и страхом. Сатурн испытал острую потребность заботиться, беречь, опекать, нянчить и покровительствовать. Он понимал, что наверстывать упущенное поздно, и все-таки впорхнул за пульт, бормоча:

- Не бойся, сынок, не бойся, папа здесь, папа спасет тебя.

- Я не боюсь, - флегматично ответил Сартур, продолжая плавно поворачиваться по часовой стрелке и против нее.

Отец не слушал. Он жал на кнопки трясущимися пальцами, без устали повторяя в тупую выпуклость микрофона:

- Земля, Земля, ответьте нам, Земля.

Земля молчала, имея в себе на уме.

октябрь 2004 - июль 2005