— Помолчи! Я тоже, как ты знаешь, потерял свой дом.

— Твои слова звучат смехотворно.

— Если ты считаешь, что я собираюсь оплакивать Винкулу, которая водила меня за нос и даже хотела взять в плен без всякого повода, то ты сильно ошибаешься. Очень хорошо, что она исчезла!

— Питер, если ты думаешь, что после твоей тирады мое настроение улучшится, то ты тоже просчитался.

Эландер понял, что лучше держать язык за зубами.

— Справедливо. Но нельзя отрицать факт, что мы с тобой в одинаковом положении — оба потеряли все, и нам необходимо договориться о том, что будем делать дальше.

Красные от усталости глаза Кэрил показались Питеру как никогда похожими на настоящий человеческий взгляд.

Она весьма демонстративно ткнула пальцем в экран монитора:

— Если ты собираешься предложить мне восстановление Солнечной системы, то это полная глупость. Посмотри на экран, Питер. Здесь не осталось никаких ресурсов для воссоздания утраченного.

— А как же наш объединенный интеллект? К тому же у нас есть «Арахна». Во всяком случае, стоит попробовать. Пусть потребуется тысяча лет, даже миллион. В любом случае нас никто не сможет обвинить в бездействии.

— А кто сказал, что я горю желанием что-либо делать? — Кэрил отвернулась, давая понять, что разговор закончен. — «Арахна», я бы хотела добраться до астероида Ио.

Экран с изображением маркера смерти вскоре погас.

— Ну и что дальше? — настаивал Питер. — Все обследовать и сдаться? Таков план?

— Человечество уже не вернешь, Питер. Тебе придется свыкнуться с этой мыслью.

— Надежда умирает последней, Кэрил.

Его голос, впрочем, прозвучал не очень уверенно. Пустые слова, далекие от жестокой реальности…

— У кого из нас есть будущее, Питер? Может быть, у меня? Ты просто не представляешь, что я потеряла. Речь идет не только о людях как разумной расе. Практически в своих компонентах я содержала все человечество. Все, Питер!.. Можешь ли ты представить себе, что означает принадлежность к такому сообществу? Возвращаться мне уже некуда, и проще расстаться с жизнью, чем продолжать думать о том, что все оставшиеся годы придется жить в одиночестве.

Экран вновь ожил, и на нем появилось изображение каменистой поверхности, мерцающей в отраженных солнечных лучах. Питер с трудом осознал смысл только что сказанного Кэрил.

— Ты намекаешь на самоубийство? — Такой поворот событий показался ему совершенно невероятным. — Ты серьезно?..

— То, что я надумала — не твоего ума дело, Питер.

Эландеру показалось, что, будь у Кэрил возможность сбежать, она бы немедленно ею воспользовалась. К сожалению, кокпит прорезателя оказался слишком тесен для таких затей.

— Это твое право, Кэрил. Ты вольна распоряжаться собственной жизнью, ничего мне не доказывая. Ты имеешь право даже не разговаривать со мной. В таком случае я предлагаю тебе немедленно выскочить в открытый космос в чем мать родила — или на худой конец, в твоем дурацком фиолетовом сарафане.

Кэрил молча смотрела на Питера, скрестив на груди руки, и по ее щекам текли слезы. Сейчас перед ним была совсем другая Кэрил Хацис, совершенно непохожая на ту, которую он помнил на Адрастее. Правда, той Кэрил не приходилось бывать в подобной ситуации…

— Достойного выбора у меня теперь нет, Питер.

— Я согласен, но самоубийство — всегда самый худший вариант.

— Кого волнует, что может прийти тебе в голову, Питер? Он пожал плечами и вздохнул:

— Думаю, что хотя бы тебя. В противном случае зачем тогда ты вообще споришь со мной? Твое тело представляет модифицированный вариант, и тебе достаточно выдернуть у себя из задницы пару контактных групп, чтобы покончить с собой!..

Питер раздраженно показал на экран монитора:

— Радуйся: вот он, твой драгоценный астероид. И что ты хочешь здесь найти? Новый способ спастись?

Слезы теперь потоком струились по ее щекам. Кэрил еле слышно пробормотала:

— Нет, Питер.

— Ты хочешь, чтобы я отговорил тебя от необдуманного поступка?

— Нет!

— Уже неплохо. Что еще от меня ожидать? — Ее полная душевная апатия выводила Питера из себя. — Ведь я внутри не более чем микросхема. И еще: во мне нет ничего человеческого, не так ли? Но больше всего мне нравится про горячую комбинацию горячих же клавиш, которая вызвала зависание системы или что-то в этом роде. Наверное, ты хочешь взять что-либо из своих высказываний о собственной высокой морали обратно?

Кэрил еле слышно выругалась.

— Пошел к дьяволу, Питер…

— Знаешь, Кэрил, если у тебя действительно такое пренебрежительное отношение к жизни, почему бы тебе не предпринять попытку кардинального решения вопроса и не отключить совсем свои дырявые мозги? Кое в чем ты права: у тебя не осталось никого, кроме меня. Раз я такой плохой, то не о чем беспокоиться.

Лицо Кэрил покрылось мелкими красными пятнами. Она собралась ответить, но в этот момент прорезатель встряхнуло, словно кто-то хорошенько шлепнул по его корпусу.

Электронный мозг «Арахны» неожиданно прервал обмен любезностями.

— Мы принимаем сообщение.

Питер и Хацис практически одновременно вскрикнули:

— Что?!.

Прозвучавший затем голос мгновенно заполнил собой все узкое пространство кабины. Питер побледнел и зашатался.

— Говорит Клео Сэмсон, гражданский руководитель миссии восемь-три-пять, корабль «Кэрол Стокер» Околоземной Исследовательской Программы. Мы обращаемся ко всем, кто остался в живых на Земле или на ближайших космических базах. В ходе изучения звездной системы HD 194640 и ее единственной обитаемой планеты Варуна на контакт с нами вышли представители внеземной высокоорганизованной цивилизации. Ими было предоставлено устройство, с помощью которого и проводится настоящий сеанс связи. Если у вас есть возможность, пожалуйста, ответьте. Повторяю. С вами говорит Клео…

Сообщение было повторено трижды, но Питер и Кэрил все еще не верили своим ушам.

— Неужели снова «прядильщики»?..

Они оба с вытянутыми от изумления лицами еще несколько секунд продолжали разглядывать друг друга.

— «Арахна», у вас есть какие-нибудь сведения о последних событиях на HD 194640?

— Нет, Питер.

— «Прядильщики» продолжают свое бродяжничество! Вот это да! Такая новость сразу меняет все!

— А точнее, ничего, — отозвалась Кэрил, к которой уже вернулось присутствие духа.

Питер недовольно нахмурился:

— Абсолютно все! Пусть это коснется не нас, не здесь и не сейчас. В любом случае обязательно надо ответить и рассказать им о том, что произошло. Потом мы сможем отправиться туда, объединить наши усилия, и…