Священник, слегка покраснев, заявил:

– У вас нет никаких оснований говорить со мной в подобном тоне. Я не боюсь поступать так, как велит мне долг, но в данном случае замешаны интересы нашей семьи.

– Если Фредди не считает, что интересы семьи пострадают, то и вы не должны так думать, – сказала Китти.

Услышанное удивило священника.

– Так, значит, Фредди обо всем знает? – спросил он.

– Разумеется.

– Я удивлен. Это все, что могу сказать. Однако, мисс, я не в силах позволить Фредди быть судьей моих поступков.

Надменный тон преподобного Хью задел девушку за живое:

– Не понимаю, почему бы нет, ведь он такой же член вашего семейства, как и вы.

В этот миг мисс Плимсток тронула Китти за руку.

– Бога ради, извините, но я желала бы знать, какое решение вы приняли. Мне не хочется держать Фостера в таком возбуждении. День и так выдался нервным. Я ужасно переживаю за его душевное состояние. Ему вредно волноваться, – сказала женщина, переводя взгляд с сурового Хью на сердитую Китти. – Как я понимаю, ничего не получится. Ладно, нет так нет. Однако буду с вами предельно откровенна: я не позволю Фостеру вернуться к матери, ибо эта женщина вознамерилась окончательно свести его с ума. Если придется, хотя, признаюсь, мне бы этого не хотелось вследствие полученного в детстве воспитания и того обстоятельства, что я окажусь в невыгодном положении, когда столкнусь с графиней… Короче говоря, я вынуждена увезти Фостера и буду жить с ним как любовница до тех пор, пока мы не найдем священника, который согласится обвенчать нас.

Преподобный Хью посмотрел с высоты своего солидного роста на не блещущее красотой, но вполне решительное лицо мисс Плимсток и после небольшой паузы сказал:

– В таком случае у меня не остается иного выбора. Я не могу совершить церемонию сейчас, но, если вы будете столь добры показать мне разрешение, то обвенчаю вас завтра утром.

В ответ настала тишина. Обе леди застыли, уставившись на него непонимающим взглядом.

– Р-разреш-шение, – запинаясь, произнесла Китти.

– Специальное разрешение, дающее возможность вступить в брак без оглашения имен, – объяснил преподобный Хью. – Надеюсь, милая Китти, вы не забыли об этом весьма важном документе? Иначе никак не получится.

– Я слыхала о специальных разрешениях, но не думала… Что я наделала! Ханна, я все испортила! Извините! Я должна была спросить, посоветоваться с Фредди! Он все знает. Он бы помог.

– Это моя вина, – не согласилась с ней мисс Плимсток. – В моей семье ничего подобного не было, но я должна была заранее обо всем подумать.

Китти обернулась и положила руку на плечо священнику.

– А может быть, это не столь важно? – спросила она. – Всего лишь пустая формальность…

– Если вы не имеете на руках подобного разрешения, то не в моей власти совершить церемонию бракосочетания, – сказал он.

Лорд Долфинтон, который безуспешно пытался понять, о чем идет речь, подошел к окну и потянул мисс Плимсток за рукав.

– Что такое? Он говорит, что я не могу жениться? Это так? – спросил граф.

– Извини, Фостер, но, поскольку у тебя нет при себе специального разрешения, я не смогу вас обвенчать, – ответил преподобный Хью.

Граф издал стон разочарования. Мисс Плимсток взяла его под руку.

– Не огорчайся, дорогой, – промолвила она с завидным спокойствием. – Мы найдем способ разобраться со всем…

Она смолкла, так как дверь гостиной приоткрылась и свет рассеял сгущающиеся в комнате сумерки. Вошла миссис Арматвейт и поставила масляную лампу на стол.

– Я принесла вам лампу, сэр, – сказала экономка. – Об ужине не тревожьтесь. У нас осталась баранья лопатка. Она уже в духовке. Два молодых петушка теперь на вертеле и будут готовы минут через десять. Боже мой! Что случилось с его сиятельством?

Лорд Долфинтон, забираясь в шкаф у камина, остановился на секунду и сказал взволнованным голосом:

– Меня здесь нет и не было.

Китти, которая тоже заслышала звук подъезжающего экипажа, вглядывалась в сумерки.

– Не бойся, Долфи! – сказала она. – Это не твоя мать. Это какой-то джентльмен… Нет… Сдается мне, это Джек. Господи! Что могло привести его сюда? Надеюсь, он сможет нам помочь. Какое счастливое совпадение! Выходите, Долфи! Это Джек!

Спустя некоторое время мистер Веструтер, которого миссис Арматвейт впустила в дом священника, стоял на пороге его гостиной, наблюдая проницательным и в то же время ленивым взглядом за собравшимся там обществом. Первым делом его взгляд выделил мисс Чаринг, ступившую пару шагов навстречу ему и теперь застывшую посреди комнаты. Одна бровь Джека поползла вверх. Затем он перевел взор на преподобного Хью и задержался на мисс Плимсток. Джек поднял вторую бровь. Напоследок гость заметил, как из шкафа вылезает лорд Долфинтон.

– Ну и ну, – хмыкнул мистер Веструтер, захлопывая дверь беспечным движением руки.

Гостиная пастора, несмотря на весь свой уют, большими размерами не отличалась, а с появлением мистера Веструтера она как будто бы съежилась. Сам преподобный Хью был крупным мужчиной, но из-за него комната не казалась маленькой, да и он не выглядел в ней не на своем месте. Правда, на священнике не было дорожного плаща с шестнадцатью пелеринами, как у Джека, несообразный вид одеяния которого все же придавал ему внушительности. К тому же преподобному Хью никогда в жизни не приходила мысль повязать шею синим шейным платком в белый горошек или напялить на себя полосатый жилет. Если же священник решался украсить свое одеяние бутоньеркой, то ограничивался одним цветком в петлице, а не маленьким букетиком из тех, что иные дамы берут с собой на бал. Мистер Веструтер любил подчеркивать стройность своих ног, предпочитая надевать на охоту с собаками узкие, хорошо сидящие сапоги. Впрочем, до самых крайностей он не доходил и не мучил слугу приказаниями полировать обувь до тех пор, пока в ней не будет видно его отражение.

Мистер Веструтер шагнул вперед. Большие перламутровые пуговицы на его дорожном плаще поблескивали в свете лампы. Он вытянул руку и длинным пальцем приподнял подбородок Китти.

– Премиленькое платье, дорогуша, – сказал Джек. – Вам следует всегда носить розовое. У Фредди хороший вкус. Порой и от него бывает толк. Можно мне вас поцеловать?

– Нельзя, – отстраняясь, сказала девушка.

Джек, рассмеявшись, заметил:

– Ясно. Слишком много свидетелей. Я так понимаю, вы приехали сюда по тому же дельцу, что и я. Вы и Долфинтона с собой привезли или я ошибаюсь? Не думаю, что у нашего Долфи хватило бы догадливости приехать по собственной инициативе.

Он говорил непринужденно, но у Китти сложилось впечатление, что Джек раздосадован и скрывает свою злость под маской насмешника. Это озадачило ее и отвлекло от собственных неприятностей и раздражения.