— Боже, Фабель! — воскликнул ван Хайден. — Вы точно в этом уверены?

— Никаких сомнений. Все здесь. — Фабель помахал блокнотом. — Мюльхаус зарыл и другой компромат. Мы все это достали из подвала Грубера. Вот откуда я узнал, что он пошел за Шрайбером. Самое сладкое он оставил напоследок.

Вернер шагнул вперед.

— Ганс Шрайбер, вы арестованы за похищение 14 ноября 1977 года Торстена Видлера и его убийство в тот же день или вскоре после. Уверен, что, как квалифицированному юристу, вам известны ваши права в рамках Основного Закона Федеративной Республики Германии.

Гамбург казался нереальным, как романтическая фантазия художника. Сильный снегопад застал власти врасплох, и потребовалось время, чтобы расчистить основные дороги и тротуары.

Затем снегопад прекратился, облака рассеялись, температура понизилась, и снежный покров, засыпавший крыши, парки и улицы, быстро застыл и теперь сверкал под ярким синим небом.

Дом престарелых, в котором жила фрау Поле, находился в Бармбеке, на дальнем конце города. Фабель созвонился с директором, фрау Амберг, и договорился о приезде.

— У фрау Поле некоторые проблемы с памятью, герр Фабель. Ей затруднительно вспомнить то, что было вчера, но она великолепно помнит то, что произошло десятилетия назад. Боюсь, это типично для формы старческой деменции, которой страдает фрау Поле. Ее очень легко расстроить, и меня беспокоит, что ваш визит выбьет ее из колеи.

Фабель объяснил, что у него хранятся вещи, давным-давно принадлежавшие ее пропавшему брату. Фрау Амберг вроде бы смягчилась, и они договорились о времени визита.

Фабель поехал в Бармбек на автобусе. Отчасти из-за погоды, а отчасти потому, что в последнее время будто искал предлог не ездить на своей машине. «БМВ» с откидным верхом шесть лет хорошо послужил ему, но с той ночи, когда три часа провел приклеенным к сиденью, пока саперы разряжали взрывное устройство, он больше не чувствовал себя в нем комфортно.

Сидя в автобусе и глядя, как мимо проплывает словно сошедший с открытки Гамбург, он размышлял о предстоящей встрече. Фабель и сам не понимал, почему для него оказалось так важно разыскать сестру Карла Хейманна и сообщить ей, что тело ее брата найдено. Ему почему-то всегда думалось, что она переживает из-за того, что не смогла похоронить брата, и, быть может, она обретет хоть какое-то утешение, получив возможность сходить на его могилу. Действительно, как утверждал Франк Грубер, правда — это то, что мы должны мертвым.

Фабеля по приезде встретила фрау Амберг и сопроводила в светлую комнату типа большой гостиной, с французским окном, выходящим в сад с фонтаном в центре. Под толстым скрипучим слоем снега очертания и сада, и фонтана лишь едва угадывались.

Фрау Поле сидела у окна в кресле с высокой спинкой. Фабелю было грустно видеть, насколько она энергична в свои восемьдесят восемь: ему казалось, такое поведение вызвано разрушением мозга. Дама нарядно оделась, и ему снова стало больно от мысли, что она, должно быть, специально выбрала все самое лучшее, поскольку у нее редко бывают гости. Когда Фабель подошел, она лучезарно ему улыбнулась. Ожидающе.

— Добрый день, фрау Поле. Меня зовут Йен Фабель. Я приехал поговорить о вашем брате Карле.

Фабель протянул старушке руку, и она схватила ее обеими руками.

— О, спасибо, что зашли, герр… — Фамилию Йена она уже забыла. — Я так рада, что вы приехали. Должно быть, вы устали, проделав столь долгий путь. Я так долго ждала новостей от Карла. Как он поживает? — Она рассмеялась. — Готова поспорить, он теперь говорит с ужасным американским акцентом. Передайте ему, когда увидите, что я ужасно на него рассержена. Уж и не припоминаю, когда он давал о себе знать в последний раз. Пожалуйста, присядьте и расскажите, как там Карл живет.

Сиделка принесла чай с печеньем, и фрау Поле продолжила рассказывать о том, что Карл постоянно твердил о своем намерении покинуть Германию и уехать в Америку до того, как нацисты призовут его в армию. Она всегда знала, что он воспользовался неразберихой после бомбежки, чтобы исчезнуть. Сбежать. Приехал ли Фабель из Америки, и все ли там у Карла хорошо?

Несмотря на переполнявшую Фабеля глубокую печаль, он улыбался, слушая фантазии старушки о том, что ее брат выжил и процветает в далекой заокеанской стране. Фантазии, поддерживавшие фрау Поле на протяжении шестидесяти лет. А теперь в ее угасающем мозгу эти фантазии превратились в твердую уверенность.

Фабель пятнадцать минут сидел и лгал старой женщине. Он придумал жизнь и семью, которые могли бы быть, но так и не состоялись. А когда он встал, чтобы откланяться, и увидел слезы на глазах фрау Поле, то понял, что это слезы горькой радости.

— До свидания, миссис Поле, — попрощался Фабель на английском и оставил ее у окна, выходящего на заснеженный сад.

Иногда правда — это совсем не то, что мы должны мертвым.