— О боже, — произнесла Нора. — Они по-прежнему думают, что это я похитила Натали Вейл?

— Судя по их действиям, да — В воздухе витала неопределенность, пока он несколько мгновений размышлял. Из того, что мне удалось случайно услышать, я понял, что миссис Вейл изъясняется недостаточно внятно. — Еще одна краткая пауза. — Если вам интересно мое мнение, я считаю, что вы и близко к ней не подходили.

— А как Дэйви?

— На него очень сильно давят.

— Он живет у родителей?

— Да. Очень скоро он будет здесь.

— С вами?

— В моей квартире. Вернее там, где была когда-то моя квартира довчерашнего дня он жил в вашем доме, по крайней мере, ночевал там. Но мистер Ченсел уговорил его переехать сюда Дэйви настаивал на том, чтобы вернуться в свою прежнюю комнату, но после того, как мистер Ченсел... м-м-м... временно изменил условия моего найма, Дэйви согласился жить в моей квартире.

— Элден уволил вас?

— Мистер Ченсел назвал это «временным отстранением от должности». Сказал, что очень сожалеет, и что нам заплатят жалованье доконца месяца, и что, если к тому времени все успокоится, мы сможем вернуться. Если нет — он выплатит нам выходное пособие за два месяца и даст безукоризненные рекомендации.

— "Нам"?

— Мне и моей тете. Я уже собрал вещи, и, как только она закончит делать то же самое, мы уедем.

Нора с удивлением обнаружила: что-то еще способно повергнуть ее в состояние шока.

— Но, Джеффри, куда же вы поедете?

— Тетя собирается пожить у кузенов на Лонг-Айленде. Хотел отвезти ее туда на машине, но она не разрешает, так что провожу до вокзала. А сам поживу пока у матери.

Норе никогда не приходило в голову, что у Джеффри есть мать. Ей казалось, что он прибыл на планету в готовом виде, минуя такие условности, как родители.

— Элден выгнал вас с Марией, чтобы поселить в вашей квартире Дэйви?

— Мистер Ченсел сказал нам, что его дела идут сейчас не так хорошо, как должны бы, и поэтому он вынужден идти на определенные жертвы.

Похоже на то, подумала Нора, что сделка с немцами, о которой упомянул Дик Дарт, сорвалась. Вот и хорошо. Она от души надеялась, что «Ченсел-Хаусу» придется туго. На секунду Нора отвлеклась от того, что говорил ей Джеффри.

— ...но успокоился. И тут Мерл Марвелл спрашивает о том времени и том месте, а потом нам объявляют о временном отстранении, или об увольнении, или как там его...

— Извините, Джеффри, я немного отвлеклась. Так что случилось?

— Мерл Марвелл спросил мистера Ченсела, не заказывало ли издательство какой-либо женщине книгу о... об определенных событиях. События эти касались некоторых писателей. Кто-то только что позвонил Марвеллу и спросил об этом, и тот решил, что это звучит по меньшей мере странно — ведь он должен был бы знать об этом.

— Погодите, погодите. — Нора попыталась переварить то, что он сказал. — Так Мерл Марвелл сказал Элдену, что кто-то спрашивал его о женщине, которая утверждает, что пишет книгу?

— Извините, что поднял этот вопрос. Я подумал, что... простите. Забудем об этом.

— Джеффри...

— Моя тетя придушит меня, если узнает, что я говорил с вами об этом. Ченселы всегда были очень добры к нам. Послушайте, я могу что-нибудь для вас сделать? Может, вам нужны деньги? Я все равно еду в Массачусетс, так что могу привезти вам все необходимое.

— Джеффри, — сказала Нора и следом подумала, что ей действительно могут понадобиться в скором времени деньги. Но это не должно быть проблемой Джеффри. — Книга той женщины имела какое-то отношение к поместью под названием «Берег»? К тому, что произошло там в тридцать восьмом году?

Несколько секунд Джеффри не отвечал, затем произнес:

— Это интересный вопрос.

— Я права, не так ли?

Джеффри снова задумался, потом спросил:

— Откуда вы знаете?

— Надеюсь, вы никому об этом не расскажете, но эта женщина — я.

Джеффри ошеломленно пробормотал в ответ:

— Женщина, которая якобы пишет книгу о событиях тридцать восьмого в «Береге», — это вы?

— Да, но почему это так важно для вас?

— А почему это так важно для вас?

— Долго рассказывать. Думаю, мне лучше повесить трубку, Джеффри. Я начинаю бояться.

— Не надо, не разъединяйтесь, — сказал Джеффри. — Возможно, этот вопрос покажется вам совершенно не относящимся к делу, но тем не менее: вы слышали когда-нибудь о женщине по имени Кэтрин Маннхейм?

— Она была в то лето в «Береге», — сказала Нора, совершенно сбитая с толку.

— Вы собирали информацию о ней? Это из-за Кэтрин Маннхейм вы придумали, будто пишете книгу?

— Но какое все это имеет отношение к вам, Джеффри? — спросила Нора.

— Мы должны поговорить. Я приеду за вами и кое-куда отвезу. Скажите, пожалуйста, где вы?

— Я в Холиоке. В телефонной будке на углу.

— На каком углу?

— Ой, простите, на углу Нортхэмптон и Хэмпден.

— А, я знаю, где это. Зайдите в какое-нибудь кафе или в книжный магазин — есть там один в конце улицы. Но только обязательно дождитесь меня. Не убегайте. Это очень важно.

Телефонная трубка замолчала — несколько секунд Нора ошеломленно смотрела на нее, затем повесила на рычаг. Не замечая окружающего, Нора отошла от автомата и попыталась постигнуть смысл только что поведанного ей. Джеффри подслушал половину разговора Элдена с Мерлом Марвеллом. Марк Фойл, конечно, позвонил Марвеллу, чтобы навести справки об «Эмили Элиот», и озадаченный редактор тут же перезвонил домой боссу. Но почему Элден был дома? Потому что президенту «Ченсел-Хауса» предстояла неприятная миссия уволить двух своих самых преданных слуг? Или потому, что Дэйзи не вполне оправилась от удара и великому издателю приходится расхлебывать последствия увольнения тех, кто заботился о его жене? Нора не могла представить себе Элдена, таскающего напитки и тарелки с супом своей убитой горем жене... Ах да, ну конечно: хитрющий Элден, как всегда, получил именно то, что хотел. Слабость Дэйзи вынудила Дэйви вернуться в «Тополя». Элден прибрал его к рукам, поставив на карту заботу о матери и предоставив гипотетическую свободу и независимость, выразившиеся в проживании в отдельной квартире над гаражом — там, где прежде жил Джеффри. Несложно добиваться желаемого, руководствуясь принципами и моралью росомахи.

Удовлетворение Норы по поводу того, что она знает о происходящем в «Тополях», померкло перед новой тайной — тайной Джеффри. Почему же так волнует его никому не известная и давно умершая поэтесса?

Нора медленно шла по улице — туда, где в конце квартала к большой стеклянной витрине книжного магазина «Единорог» присоседился темно-синий навес кафе с желтой надписью «Серебряный башмачок Дины». Как только Нора прочла название, желудок подсказал, что она очень голодна.