Джимми и Фрэнсис Салливан, принимавшие какую-то пару из Корка, смутились до слез. Двое коллег, которые специально пришли посмотреть, как идут дела у конкурента, довольно улыбались. Две семьи, решившие познакомиться друг с другом накануне свадьбы, назначенной на следующий уик-энд, с недоумением смотрели друг на друга. Кэролайн застыла как соляной столп, пораженная высказанными вслух обвинениями. А на семью Дэнни Линча Колм даже не смел смотреть. Все были расстроены словами маленькой скандалистки Орлы Кинг. Почему она это сделала? Потому что была несчастна.

«Все мы несчастны, — сказал он себе. — Но только она позволила себе устроить сцену и оскорбить всех и каждого». Колм увидел, что официанты смотрят на него и ждут указаний. Он понял, что отчаянно сопротивлявшуюся Орлу вынесли из ресторана всего несколько секунд назад. Казалось, прошла целая жизнь, но на самом деле это были всего три-четыре секунды. Колм расправил плечи, жестом показал, что один столик нужно убрать, а на втором ведерки для бутылок поставить ближе друг к другу. Потом тронул Кэролайн за плечо, глазами показал на кухню, и сестра послушно двинулась туда, как зомби.

Затем он подошел к столу Розмари Райан.

— Ну, вам крупно повезло, — сказал Колм, обращаясь прямо к Мэрилин Вайн. — Теперь вы знаете, что такое дублинская жизнь во всей ее красе.

— Да уж. — Лицо Мэрилин было бесстрастным. Колма огорчило, что она сидит так, словно аршин проглотила. В конце концов, она была здесь гостьей и могла бы сказать что-нибудь шутливое и согревающее душу, показать, что случившееся не имеет значения. Но Мэрилин молчала.

— Мне очень жаль, что это произошло именно во время вашего первого посещения моего ресторана, — сказал он. Мэрилин кивнула, принимая его извинения. Этот королевский жест заставил его ощутить приступ досады.

— Колм, ее ноги здесь больше не будет, — сказала Розмари, но это была не та поддержка, на которую он рассчитывал. Это был намек на то, что он мог знать, что произойдет, а потому частично виноват в случившемся.

— Все это немножко напоминало кабаре, — пробормотала несчастная Герти, пытаясь придать сцене более-менее приемлемый смысл.

За столом Линчей тоже еще не пришли в себя.

— Прошу прощения за кабаре. — Колм решил воспользоваться идеей, поданной ему Герти. Перед этими людьми он унижаться не собирался.

— Как вы думаете, она что-то съела? — с любопытством спросил Брайан Линч.

— Очень надеюсь, что нет. Говорю как владелец ресторана. — Колм заставил себя улыбнуться.

— Скорее всего, вы дали ей выпить. — В голосе Дэнни Линча слышался лед.

— Нет, Дэнни. Вы знаете, что я никогда бы этого не сделал. Мы с Орлой не можем пить так же, как все остальные. Но ее что-то расстроило, и она налила водку в цветочную вазу.

Бернадетта прикрыла рукой рот, чтобы не хихикнуть.

— В цветочную вазу? Наверное, вкус был ужасный, — сказала она.

— Очень надеюсь. — Колм улыбнулся странной девушке, которую он считал немой. Она действительно была всего лишь ребенком, подружкой скорее Энни, чем ее отца. Какой же кошмар пришлось вынести Рии… — К сожалению, теперь на музыку рассчитывать не приходится, но зато вы сможете побеседовать без помех.

— Оно и к лучшему, — сказала Энни. — Музыку можно послушать где угодно, а поговорить удается не всегда.

— Да, мы как раз спрашивали Бернадетту, у ее бэби уже есть ступни или это еще лапы с перепонками, — поделился с Колмом Брайан. — И еще мы гадали, кто здесь американка. Мамина подруга, миссис Вайн. Это она сидит с Розмари и Герти?

— Да, это Мэрилин Вайн, — ответил Колм.

— Хорошо же ее встретили на Тара-роуд, — бросил Дэнни Линч.

— Да, я сказал ей то же самое; она сочла, что это очень забавно, — солгал Колм и пошел умиротворять людей, сидевших за следующим столом.

Похоже, на вечере можно было поставить крест. Вернулись Монто и его дружок.

— Где она? — Колм терпеть не мог разговаривать с этим человеком.

— Мы думали о многих местах, но в конце концов отвезли ее в больницу, — ответил Монто.

— Она уйдет оттуда и вернется. Нужно закрыть дверь ресторана.

— Не уйдет. Мы сунули пару бумажек человеку, который позаботится, чтобы этого не случилось.

— Спасибо, Монто. Я перед тобой в долгу за сегодняшнее.

— Только за сегодняшнее? Нет, так легко ты не отделаешься. Сам знаешь. Я больше не желаю слышать, что у тебя все занято.

— Да, конечно. Это была ошибка.

— Вот именно.

Линчи оплатили счет и собирались уходить.

— В компенсацию случившегося я исключил из счета стоимость вина, — сказал Колм.

— Спасибо, — сухо ответил Дэнни.

— Колм ни в чем не виноват, — заступилась за него Энни.

— Да, конечно. — Тон Дэнни остался холодным.

— А твой отец не виноват в том, что Орла выбрала его своей мишенью, — еще более ледяным тоном ответил Колм.

— Да, конечно. И большое спасибо за щедрость. — Дэнни Линч молниеносно сменил тактику, пытаясь сбить родных со следа.

— Ну что, роскошный был обед? — спросила Рия дочь.

— Мам, это было что-то необыкновенное. Эта певица с вываливающейся грудью то ли напилась, то ли обкурилась, начала ходить по залу и говорить всем гадости. А потом ее утащили. Там была миссис Вайн, и пьяная певица подошла к ее столу и сказала, что все они лесбиянки! Честное слово. Миссис Вайн, Герти и Розмари.

Рия схватилась за голову.

— Энни, повтори еще раз. Герти, Розмари… Энни, я не могу в это поверить.

— Ну, мам, единственный, кто может подтвердить мои слова, это наш гениальный наблюдатель Брайан Линч, который тоже был там и требует передать ему трубку.

— Извини, Энни, конечно, я верю тебе, милая. Просто все это так невероятно… И Бернадетта, и… э-э… Финола тоже все это видела?

— Ну, я думаю, они слегка оцепенели.

— Я люблю тебя, Энни, — сказала Рия.

— Ох, мам, ради бога. Передаю трубку Брайану.

— Мам?

— Брайан, как прошел вечер?

— Это был настоящий сумасшедший дом, мам. Ты бы не поверила. Мам, что такое лесбиянка? Никто мне не говорит.

— Лесбиянка?

— Да, точно.

— Это дама, которая любит других дам больше, чем мужчин.

— Ну и что?

— Ничего. Расскажи мне про вечер в ресторане.

— А ты знаешь каких-нибудь лесбиянок?

— Да, конечно, кое-кого знаю.

— Они и вправду такие ужасные?

— Нет, конечно, нет.

— А почему люди о них шепчутся?