– Этот пустяк не стоит ваших слез, мадемуазель, – сказал он уверенно. – Поезда по Техасу ездят неторопливо. До Форт-Уэрта мы успеем перехватить его трижды.

– У вас есть автомобиль? – спросила девушка со слабой надеждой. – Боюсь, я не выдержу бешеной конной скачки по прериям…

У нее уже мелькнула мысль о машине – едва Джудифь увидела исчезающий за семафором поезд. Но жители маленького патриархального Броквуда до сих пор предпочитали пользоваться старым добрым гужевым транспортом.

– Машины у меня нет, извините, мадемуазель. Есть кое-что получше. Самолет.

…До сих пор мисс Кэппул не доводилось воспарять над грешной землей. Впечатление было потрясающим. Она не отрываясь смотрела на расстелившуюся под крылом «Мустанга» огромную пыльную карту Техаса – онемев от восторга. Старый биплан казался ей чудом техники, а его пилот… Она сама не понимала, кем казался ей Анри. Джудифь в свои девятнадцать лет еще ни разу по-настоящему не влюблялась…

Поезд они догнали – преодолев за час сотню миль. Но, как оказалось, зря. Выяснилось, что стараниями соседей по купе и проводника всю имущество мисс Кэппул было аккуратнейшим образом упаковано, уже на следующей станции вручено машинисту встречного поезда – и сейчас наверняка поджидает владелицу в Броквуде.

Полетели обратно – уже не торопясь, сделав крюк для заправки.

Начальник станции Броквуд, жизнерадостный толстяк в ковбойских сапогах и стетсоне, несказанно удивился: как, ему ведь сказали, что мисс улетела домой самолетом! И он самолично отправил все ее вещи посылкой в Иллинойс, согласно обнаруженному на чемодане адресу. Буквально на ходу впихнули в почтовый вагон лишь чуть притормозившего курьерского поезда! И все бесплатно, мисс, все за федеральный счет! Начальник явно гордился оперативно оказанной медвежьей услугой.

Анри – скажем прямо – тоже в глубине души был рад. Неизбежное расставание откладывалось. И он предложил: лететь в Иллинойс на «Мустанге»! С учетом двух пересадок, поездом добираться от мексиканской границы до Ост-Кемпена неделю. Он, поспешив, может уложиться в три дня. А можно и не спешить – и увидеть сверху всю Америку. Всю, как она есть.

И они полетели. Не спеша…

…Неизвестно, что способствовало лавинообразному развитию взаимного чувства. Свежий ли воздух высоты или теснота кабины «Мустанга»… Навигационное оборудование биплана – вернее, почти полное его отсутствие – делало ночные полеты весьма рискованными. И во время первой ночевки, лежа без сна на узкой койке отеля, затерянного где-то в степях Оклахомы, перебирая события переполненного впечатлениями дня, Джудифь поняла: она любит Анри.

А потом, следующим вечером, случилась вынужденная (по крайней мере, так утверждал пилот) посадка, и романтическая ночевка среди бескрайних полей, и костер, посылающий искры куда-то к звездам, и рука Анри, лежащая на ее плече, и…

Его фамилию она узнала только утром. Удивилась и подумала, что теперь, пожалуй, сможет претендовать на наследство Ревекки Кэппул… Джудифь – что бы ни подумали ханжи и моралисты о минувшей ночи – воспитывалась в строгих правилах. И первым делом поинтересовалась у сияющего Анри: не желает ли он показать ей одну из местных достопримечательностей? Например, ближайшую церковь?

К чести молодого Монлезье-Ружа надо сказать, что, отвечая согласием на негаданное предложение, он и понятия не имел о знаменитом колье Кэппулов…

Встречавший Джудифь отец, к ее удивлению, совсем не обратил внимания на то, что дочь, севшая на поезд за две остановки до Ост-Кемпена, прибыла без багажа. Заботливо приготовленная история пропала зря. Эбрахам Кэппул (тезка знаменитого генерала) казался полностью погруженным в какие-то свои думы. Джудифь тоже молчала, размышляя, как бы поаккуратнее подготовить родителей к шокирующему известию…

Ничего в этом направлении предпринять она не успела. Спустя десять минут после прибытия под родной кров Эбрахам Кэппул порадовал дочь известием: ровно через полтора месяца она выходит замуж!

…Введение сухого закона весьма пошатнуло позиции клана Кэппулов, традиционно продолжавших заниматься винокурением. Нет, как всем известно, Америка в результате «прогибишен» пить не перестала, но отличное, многолетней выдержки виски, производимое Кэппулами, вытеснилось дешевыми суррогатами, подпольно ввозимыми через мексиканскую и канадскую границы. И заправляли этим бизнесом люди новые, хваткие и беспринципные, с которыми привыкшим к легальному ведению дел Кэппулам тягаться было трудно.

Стоявший во главе клана Эбрахам Кэппул отчаянно пытался выправить положение, перекачав деньги в другие отрасли, скупив большие пакеты акций компаний, работавших в нетрадиционных для клана областях. Казалось, дело пошло на лад – и тут грянула Великая депрессия. Акции компаний, лопающихся как мыльные пузыри, превратились в макулатуру. Весной 1930 года перед Эбрахамом Кэппулом стояла простая дилемма: или пустить себе пулю в лоб, или ответить согласием на предложение Джека Саллини, попросившего руку его дочери.

Тридцатипятилетний Саллини, американец во втором поколении, был из тех криминальных дельцов, что чувствовали себя в неразберихе конца двадцатых как рыба в воде. Бутлегерство, азартные игры, рэкет, проституция – именно на этих четырех китах держалась подпольная империя Саллини. Но в последнее время гангстерского императора все больше тянуло к порядку и законности – и план по легализации своих доходов он выполнял с той же быстротой и решительностью, с какой ранее отстреливал конкурентов. Важным звеном плана стал брак с наследницей достопочтенного и влиятельного клана – кандидат в женихи первым из коллег нарушил традицию искать невест среди дочерей подпольных боссов итальянского происхождения.

Предложения Саллини были заманчивы: на заводах Кэппула восстановится производство спиртного, и при этом тестю не придется заботиться ни о его сбыте, ни о возможных неприятностях со стороны стражей порядка – зять все возьмет на себя. Прочие погибающие предприятия Кэппула тоже получат солидные финансовые вливания – если тесть не будет задавать нескромных вопросов о происхождении наличности.

Взамен Саллини хотел Джудифь.

И – колье Кэппулов.

Несколько лет назад мистер Эбрахам и на порог бы не пустил «грязного итальяшку»… А теперь…

Стреляться очень не хотелось. Идти за долги в тюрьму – еще меньше.

Он согласился.

Но объяснил: колье получить не так-то просто. Вот если бы уважаемый мистер Саллини носил немного другую фамилию… Нет проблем, бодро ответил гангстер. И спустя полтора месяца (за этот срок дела Кэппула пошатнулись еще больше) предоставил заверенную кучей печатей бумагу с исторической родины, из которой следовало: его прадед по отцовской линии был самым натуральным Монлезье, усыновленным старинным сицилийским родом и принявшим новую фамилию…

Эбрахам Кэппул назначил день свадьбы – до неприличия близкий, в традициях клана было готовиться к бракам неторопливо и обстоятельно… Но жених торопил, да и обстоятельства поджимали – раньше, чем дочь предстанет перед алтарем, отец вполне мог предстать перед судебными исполнителями. Нельзя даже сказать, что Эбрахам Кэппул поступал вопреки желаниям дочери, – ими он просто не поинтересовался…