— Не делай этого, Лея! — шепчет он, но рука сама тянется навстречу её руке и касается её пальцев. — Зачем ты это делаешь?

— Потому что я нужна тебе! Потому что я люблю тебя, Дитамар Сколгар! — пальцы сплетаются с пальцами. — И хочу любить.

И это были самые прекрасные слова, которые ему вообще приходилось слышать. В его руку потекло тепло из её пальцев, согревая и окрыляя, а за теплом он ощутил огромную силу, которая вливалась в его вены, вместе с горячими каплями слёз. Это была огромная волна, тяжёлая, словно расплавленный свинец, и она заполняла его, создавая внутри водоворот, который становился всё больше и больше…

Всю свою душу, всё без остатка, всю до капли она готова ему отдать. Никаких тайн, никаких секретов, никакой лжи, никогда…

Никакой лжи, Лея… Никогда больше… Я клянусь…

Кажется, он и в самом деле это прошептал и открыл глаза.

Ветер ударил створку распахнутого окна с такой силой, что разбившееся стекло со звоном полетело на пол. И откуда-то издалека раздался незнакомый мужской голос, почти крик:

— Силы небесные! Нет, нет! Ему нельзя умирать! Остановитесь!

— Давайте быстрее! — воскликнул Сираффа. — Все силы пришли в движение! Мы можем опоздать!

Они бежали по какому-то подземному коридору, Сираффа впереди, а за ним Альберт, Иррис, Рикард и Кэтриона. Но даже и без слов Сираффы было понятно, что надвигается что-то страшное. Небо над Рокной со стороны ирдионского мыса окрасилось багряным, и зарево разлилось на полнеба. Ветер усиливался, гнал волны и рвал деревья, точно сорвавшийся с цепи зверь, а в воздухе сгущалась невидимая сила. Она двигалась пока ещё медленно, собираясь в огромную воронку, но и невидимое, это движение ощущалось тяжестью, которая сдавливала грудь так, будто эта воронка высасывала воздух из лёгких.

— Быстрее! Быстрее! — подгонял Сираффа своих спутников.

Коридор закончился лестницей. Дверь наверху им пришлось выбить, потому что потайная ручка всё никак не находилась. Отчётливо запахло грозой, и земля под ногами уже начала подрагивать, будто под полом дворца, под его мраморными плитами проснулся и заворочался в своей берлоге огромный разъярённый зверь. Наконец показались покои королевы, у которых их встретила Сулейка и торопливо распахнула створки дверей.

— Силы небесные! Нет, нет! Ему нельзя умирать! Остановитесь! — крикнул Сираффа, ворвавшись в комнату и увидев лежащего на кушетке Дитамара, всего в крови.

Рядом с ним стоял Ассим, а чуть поодаль — королева.

— Сираффа?! — в голосе Ассима прозвучало неподдельное удивление, а затем темнота в его глазах засветилась чёрным ониксом. — Я даже не удивлён… Здесь сам Оракул… И… Кэтриона. Значит, Адриана, ты всё-таки обманула меня? И Кэтриона была жива… Все мои Искры живы… И мой Оракул всё это время тебе помогал?

— Ты тоже обманывал меня, — глухо произнесла королева, делая шаг в сторону и вставая между Ассимом и своими детьми. — Но я выполнила всё, о чём мы договаривались, и ты получил то, что хотел. Исполни своё обещание — сними проклятие! И помни — ты поклялся самой тёмной из клятв! Ты мне обещал!

— Девчонка, дочь Реки, пропала, — произнёс Ассим, прищурившись, — она сбежала? Или это ты помогла ей исчезнуть бесследно?

— Ты сам её упустил, — королева развела руками и усмехнулась, — чего ты ждал? Мог бы отплыть с ней ещё вчера!

— За ней стоит Источник прайда Реки, — вкрадчиво ответил Ассим, переплетая пальцы, — и он тоже мне нужен. Не думай, что тебе удалось обмануть меня, Адриана. Если я не получу Каталею, то заберу кого-то взамен, — он указал на Кэтриону с Альбертом, — его или её.

— Ты никого не заберёшь, — произнёс Сираффа, подходя ближе к Ассиму и вставая рядом с королевой. — Неужели ты не видишь? Неужели не чувствуешь?! То, что ты задумал, уже не осуществится, слишком большие силы ты привёл в движение своей одержимостью! Оглянись вокруг — собирается большой квадрат. Боги не допустят, чтобы исполнилось то, что ты задумал. Они не дадут нарушить равновесие, я ясно это вижу. Богам Нижнего мира не место среди нас, Ассим. Уходи! Ты ещё можешь остаться в живых.

— Сираффа, ты предатель! — произнёс Ассим, поворачивая камень на перстне. — Ты служил мне, ты давал клятву, но ты меня предал, и Ашш тебя покарает. Он покарает вас всех!

— У каждого своё предназначение. И моё — в том, чтобы предвидеть, — ответил Сираффа спокойно и уверенно. — Я ведь предупреждал тебя, Ассим. Сколько раз я говорил о том, что пора остановиться? Я Оракул и вижу то, что скрыто. Но ты лишь обещал бросить меня в подземелье, где не видно звёзд, если я буду тебе мешать. Это квадрат стихий, — Сираффа раскинул руки, — вода, воздух, огонь и твердь, и сила самой жизни. Твоя одержимость породила его, и теперь он собирается вокруг, я отчётливо это вижу. И тебе, Ассим, его не остановить. Что—то разрушится сегодня, что-то старое… То, что уже отжило… И что-то новое придёт в мир… Всё изменится… Ты разве не ощущаешь?

— Для твоего квадрата, Сираффа, не хватает воды и силы жизни, глупец! — воскликнул Ассим и, указав на Дитамара, добавил: — А этот почти мёртв. Моя башня уже готова, так что отойди, Сираффа, я всего лишь возьму то, что моё по праву.

Он шагнул к Дитамару, выдернул дротик из его раны и положил на неё сверху ладонь. Перстень на его руке засветился и начал истекать чёрным дымом, который сползал вниз, скручиваясь в чёрные жгуты. Они обвили тело Дитамара, придав Ассиму сходство с гигантским пауком, нависшим над своей жертвой.

— Я знаю, что он связан с ней, и я заберу всё, — пробормотал Ассим и, закрыв глаза, зашептал слова ашуманского заклинания. — Ашш шанассаар, амахтан сумунашшар…

—Нет! — воскликнула Кэтриона и, выхватив баритту, бросилась на Ассима.

Но чёрные жгуты вокруг него сплелись в щиты и не давали подойти, извивались, как змеи, и пытались ужалить.

— Стой! Не так! Так вы его не остановите! — воскликнул Сираффа и схватил Кэтриону за запястье. — Возьмитесь за руки! Дайте стихиям соединиться!

Воронка вокруг них всё росла и росла, и сила, которая в ней собиралась, была уже такой огромной, что даже стены дворца начали подрагивать.

— Ты же можешь шагнуть в Дэйю? Протяни ему руку, — прошептал Сираффа, указывая на Дитамара, — он нам нужен, и те, кто с ним связаны. Скажи ему это. Он поймёт.

Кэтриона закрыла глаза, вдохнула глубоко и сразу оказалась в Дэйе.

Чёрная земля до горизонта… Клочки серого тумана и алое зарево… Огромная башня, у подножья которой клубится чёрный дым, и в нём шевелятся тысячи тварей, желая только одного — вырваться на свободу.

Они стояли друг напротив друга. Зверь и Дитамар…

Кэтриона замерла, потому что в этот момент ощутила, как соединяются с ней невидимые потоки. То, о чём говорил Сираффа — большой квадрат стихий начал замыкаться. И вместе с ним пришла способность чувствовать, ощущать, слышать остальных. Кэтриона услышала мысли Рикарда, Альберта, Иррис и… Дитамара.