долголетия. И я должен предупредить вас, чтобы вы не пытались найти этого Карвена, как вы нашли меня. Я уверен, что он не обрадуется вашему визиту.

— Благодарю вас, сэр, — ответил Пепперидж. — Я прислушаюсь к вашему совету. Но я должен осмелиться попросить вас о помощи в другом вопросе. Экземпляр вашего великого опуса, хранящийся в моём учреждении, был утерян во время большого пожара, устроенного врагами знания. Я стремлюсь возместить эту ужасную потерю.

— О да, об этом мне сообщили.

Слезящиеся глаза доктора Пеппериджа расширились при этих словах, но он решил, что будет мудрее не спрашивать. Его хозяин щёлкнул костлявыми пальцами, чтобы призвать своего доверенного слугу. Последний появился быстро и протянул библиотекарю старую и хрупкую книгу. Пепперидж сразу понял, что это было: ещё один экземпляр "Безымянных культов" в оригинальном издании "Black Letter". Осмелится ли он прикоснуться к этой книге? Он не хотел предполагать.

— Возьмите её, мой юный коллега, — сказал фон Юнцт. — Мне она больше не нужна. Я слишком хорошо знаю, что там написано. Может быть, книга принесёт вам пользу. А теперь давайте поговорим.

Ошеломлённый Пепперидж пытался придумать вежливые комментарии, чтобы подчеркнуть удивительные высказывания этого великого человека, черты которого оставались невидимыми для него сквозь завесу теней. Всё, что он мог разглядеть, — это очки в пенсне и огромные ницшеанские усы, которые вибрировали от слов, произносимых Юнцтом. По мере того, как день переходил в вечер, а затем в ночь, Пепперидж сидел, беспомощно очарованный, изо всех сил пытаясь отметить и запомнить дикие откровения, которые его наставник выдавал за праздную беседу. Он узнал о диких обрядах покрытых пеплом шиваитских аскетов Индии, которые обедали на кладбищах и пили кровь из человеческих черепов. Ему рассказали об истинной мотивации печально известного Жиля де Рэ, прославившегося под именем "Синяя Борода". Фон Юнцт говорил об опасностях, которые ожидали тех учёных, которые в эти дни утверждали существование параллельных вселенных. Тайны Хаоса и Телемы больше не оставались аллегорическими. И, что уже было неудивительно, старый мистик был хорошо осведомлён об исследованиях конических обитателей в их подземельях. Потрясённый Пепперидж сразу же узнал источник самой странной на первый взгляд информации, записанной в "Безымянных Культах".

Час действительно был очень поздний, когда хозяин позвал своего одетого в чёрное помощника, который проводил гостя в приготовленную для него комнату. Фон Юнтц объявил:

— Я желаю вам счастливого пути, когда вы отправитесь домой, юный Эзра. Сурама проводит вас утром. Вы не спрашивали, но, боюсь, я больше не смогу внести свой вклад в восстановление вашей библиотеки. Остальное из того, что вы видели на моих полках, — в основном стандартные работы по этнологии, психологии и криптозоологии, я думаю, это не совсем то, что вам нужно.

Вернувшись, наконец, домой, в Аркхэм, Эзра Пепперидж с удвоенным усердием посвятил себя дальнейшим поискам. Он с облегчением обнаружил в "Безымянных Культах" определённые формулы для некромантического допроса мёртвых, которые произносились над "жизненными солями", что, как он понял, означало разложившиеся останки желаемого информатора, какими бы древними они ни были. Конечно, он когда-то читал этот отрывок, как и все остальные, но он больше не помнил деталей, и общей сути вряд ли хватило бы для заклинания, где бессмысленные слоги предназначались исключительно для создания определённых мощных звуков и вибраций.

Но как он должен раздобыть останки старого Людвига Принна? Ибо именно к нему мискатоникский библиотекарь должен был обратиться в следующий раз.

Он наполовину ожидал, что инструкции, оставленные когда-то обитателем его освобождённого тела, могут содержать некоторую соответствующую информацию. Должно быть, он подсознательно вспоминал какую-то заметку, которая при первом прочтении не имела смысла. Конечно же, там была контактная информация какой-то компании, торгующей запрещёнными реликвиями печально известных злодеев и их жертв на чёрном рынке. Однажды он получил каталог товаров этой компании, и был поражён, увидев выставленные на продажу банки с пеплом из нацистских концлагерей; обугленные кости, украденные из могилы Адольфа Гитлера, найденные после его тайного захоронения в кремлёвской стене; плод, который носила Шэрон Тейт, когда семья Мэнсонов убила её; сохранившиеся в банке опухоли, вырезанные из свежего трупа Джозефа Меррика, викторианского "человека-слона", и череп печально известного маркиза де Сада. Каждое предложение было более отвратительным, более душещипательным, чем предыдущее. Пепперидж задавался вопросом: как можно проверить подлинность этих ужасных предметов и можно ли это сделать? Но у него не было другого выбора, кроме как доверять своему источнику, и поэтому он связался с дилером по указанным подпольным каналам.

Оказалось, как он и предполагал, что прах Принна (в конце концов, он был сожжён на костре инквизиции) был доступен, поскольку его украли из секретного музея в Голландии. Урна с прахом стоила Пеппериджу каждого цента его сбережений и потребовала крупных займов, но ему удалось заполучить её.

Условия эффективного использования этого материала были просты в принципе, но, тем не менее, представляли собой серьёзную проблему. В квартире Пеппериджа, если сдвинуть мебель, должно быть достаточно места, а также уединения для его запланированной операции. Но ему требовался помощник, причём особого рода. Поразмыслив, Пепперидж решил, что и это он может устроить. Благодаря своим утомительным обязанностям в определённых административных комитетах он знал о нескольких студентах, проходящих академический испытательный срок и балансирующих на грани отчисления из университета. Он решил подойти к одному из таких студентов. Пепперидж предложил ему свою помощь — замолвить за него словечко профессорам, если студент примет участие в его проекте, и даже получит немного денег за это. Любой молодой человек, без сомнения, не мог бы не задаться вопросом, какой эксперимент будет проводить библиотекарь.

Вербовка прошла безупречно. Спортивный парень, которого Пепперидж выбрал, был готов сделать всё, что могло бы помочь ему избежать гнева родителей, которые оплачивали счета за его образование. А обещанные деньги? Они пригодятся на несколько кружек пива в таверне Эрни. Добрый старый библиотекарь провёл студента в свою квартиру, стараясь сделать так, чтобы никто не видел, как они вошли. Парень выразил некоторое удивление состоянием квартиры: стулья, письменный стол и диван были сдвинуты к стенам, а пол пуст, если не считать странной и сложной диаграммы, нарисованной цветными мелками.

— Игра в "Классики"? — удивился студент.

— Нет, боюсь, что нет, — ответил Пепперидж. — Однако я полагаю, что это нечто вроде игры, потому что существуют определённые правила, и мне нужна твоя помощь, чтобы следовать им, Тим. Теперь мне нужно, чтобы ты встал прямо здесь. Ты услышишь, как я, э-э, произнесу молитву на языке, которого ты, вероятно, не знаешь. Молитва может показаться немного странной, но потерпи. Ты поймёшь, что делать, когда