Сравнение информации 2002-го с 2000 годом (таблица 3.1) показывает рост заболеваемости как в восточных странах, которые начинают вести западный образ жизни, так и в западных индустриальных странах. Наиболее резко уровни рака груди увеличились в Новой Зеландии, Великобритании и США.

Из таблицы видно, что уровни распространения рака гораздо выше в западных странах, нежели в восточных. Институт исследования рака в своем отчете утверждает, что государства с самым высоким уровнем рака груди относятся к наиболее развитым, в то время как самый низкий уровень заболеваемости – в странах Африки и Азии, хотя далее это не обсуждается.

В США рак груди – самый распространенный рак, диагностируемый у женщин (более 30 % всех случаев), достигая 175 тысяч новых случаев в год; в 2006 году эта цифра составит 212 920 новых случаев. Риск женщины заболеть раком молочной железы в США составляет 1 к 8, а скоро будет 1 к 7. В 2006 году зарегистрировано 1720 случаев рака молочной железы у мужчин и 460 смертей[373].

В 2000 году, когда я работала над первым изданием этой книги, риск заболеть раком молочной железы в Великобритании составлял 1:10, а в 2003 вырос до 1:9. Самый высокий уровень риска – у женщин, приближающихся к менопаузе[374].

Почему это с нами происходит?

Рост заболеваемости раком груди не может быть связан с генами. Гены так быстро не меняются. Более того, поскольку информация распределена по возрасту, повышение уровней не отражает старения популяции. Нельзя это отнести и к улучшению методов скрининга. В Британии тенденция к росту предшествовала массовому скринингу и продолжает оставаться таковой по сей день, спустя почти двадцать лет после его введения. Недавний подъем можно отнести к росту нашего благосостояния и высоким материальным стандартам жизни, но такие страны, как Япония и Южная Корея, столь же богаты и несколько десятилетий имеют едва ли не более высокие жизненные стандарты. Свидетельства указывают на то, что именно факторы окружающей среды и образа жизни служат источником стремительного распространения болезни на Западе, а теперь приобретают важную роль и на Востоке. Любой, кто посещает Японию и Корею или там работает, знает, что японцы и корейцы живут в таких же домах, имеют семьи такого же размера, одеваются в ту же одежду, используют ту же косметику, водят те же автомобили и смотрят те же телевизоры, что и жители Запада. Единственное, что нас отличает, это диета, которая основывается на рисе, сое и овощах, а не на мясе и молочных продуктах.

В восточных странах наибольший рост рака молочной железы зафиксирован в Южной Корее (таблица 3.1). Последний раз я была там в 2002 году, и мне надо было просить, чтобы мой обед (кусок жареной говядины в американском стиле – сырой внутри и горелый снаружи, – а также мороженое и чизкейк с кремом) заменили на традиционное корейское блюдо из овощей и риса. Сегодня там подают гораздо больше западной еды, и нельзя не заметить, что молодые кореянки, всегда имевшие стройную фигуру, становятся все более оплывшими, как западные женщины (то же происходит и в Китае). Распространение рака молочной железы в Корее отражает вестернизацию их диеты.

Все еще «болезнь богатых женщин»?

Рак молочной железы продолжает оправдывать свое китайское название: «болезнь богатых женщин». В Корее самый стремительный рост происходит не в бедных сельских районах, а в богатых городских областях, где принят западный образ жизни.

В Европе самый высокий уровень заболеваемости зафиксирован в богатых странах севера и запада: в Нидерландах, Дании, Бельгии, Франции и Швеции; на юге и востоке Европы уровни заболеваемости ниже.

Распространение варьируется и внутри стран: самый высокий уровень заболеваемости раком молочной железы наблюдается среди богатых людей. В Британии среди этой социально-экономической категории рак приходится на 115 из 100 тысяч человек, тогда как в бедных группах этот показатель составляет 97,3 случая на 100 тысяч человек. В Англии наблюдается четкий северо-южный градиент, от низкого уровня на севере до высокого на юге[375], но сейчас только у пожилых женщин в постменопаузе. Уровень распространения рака среди молодых женщин Северной Англии, принявших южный образ жизни, теперь столь же высок[376].

Миграционные исследования

Миграционные исследования (вроде тех, что опубликованы Колонелом о распространении рака в различных этносах первого и второго поколения мигрантов на Гавайях[377]), подтверждают более ранние аналогичные исследования, где говорится, что в большинстве случаев рак определяется средой. Исследование профессора Колонела по определению риска рака сосредотачивается на взаимодействии питания и генетической предрасположенности. По его словам, потенциал для понимания рака благодаря исследованиям этносов и мигрантов как никогда велик[378].

Уровни смертности и выживаемости

Уровни смертности (рис. 3.1) показывают то же четкое разделение: 1) западные индустриальные страны – Германия, Великобритания и США – с высокой смертностью и 2) восточные страны – Таиланд и Китай – с низкой смертностью. Уровень смертности в Японии растет, а в некоторых западных странах – США и Великобритания – падает.[379]

В США в 1999 году было зафиксировано 43 300 смертей от рака груди. Предсказывалось, что к 2006 году этот уровень упадет до 40 970 человек[380]. Уровень смертности от рака молочной железы в Великобритании с 1989 года также заметно снизился, уменьшившись на 31 %. До 1999 года рак груди был самой распространенной причиной смерти от рака у женщин, однако позже его место занял рак легких, менее распространенный, но более смертоносный. Снижение уровня смертности от рака молочной железы приписывалось введению скрининга, большей специализации помощи, улучшению качества лекарств и методов лечения.

Важно понимать, что уровни выживаемости от рака не являются уровнями «излечения». Они означают количество лет, которые болезнь находится в ремиссии, и в этом смысле ситуация изменилась радикально. Пятилетний срок выживаемости от рака молочной железы в Англии и Уэльсе возрос с 52 % у женщин, диагноз которым был поставлен ранее 1975 года, до 80 % у тех, кому поставили диагноз в 2001 году. Двадцатилетний срок выживаемости увеличился с 44 %, наблюдаемых в начале 1990-х, до современных 64 %.