— И в пустоте Бог и Сатана начнут свою вечную войну сначала? — спросила Орб. Оказывается, ей еще есть чего бояться! — И все, что случилось до сих пор, все, что вы сделали — не считается? Как я могу позволить такому случиться?

Теперь она поняла, почему Сатана сказал, что Песнь Хаоса — последнее, самое страшное оружие и цена его слишком высока.

— В-третьих, — закончил вместо Мимы Хронос, — Орб может позволить мне обратить время вспять и вернуть мир к тому состоянию, в котором он был до того, как она спела Песнь Хаоса.

— О да! — воскликнула Орб. — Если это возможно…

— Тут есть одно «но», дорогая, — предупредила ее Ниоба.

— Не важно! Если все, что я натворила, можно так легко исправить — конечно, именно этого я и хочу! А потом я удалюсь от дел, петь больше не буду, и пусть мое место займет кто-нибудь более компетентный и уравновешенный.

Мима покачал головой:

— Ты не можешь уйти, Орб. Таковы условия. Если Хронос повернет время вспять, ты должна остаться Геей.

— Хорошо! Я останусь! Я сделаю все, что потребуется, только верните моих друзей, верните все, что…

— Что именно потребуется, надо решить отдельно, — сказал Танатос. — Вопрос так важен, что требуется согласие всех инкарнаций.

— А разве вы не согласны? Неужели кто-то из вас против?

— Здесь собрались не все, дорогая моя, — сказала Ниоба.

— Ну конечно, есть еще малые инкарнации, вроде Эроса или Мора… Они же не будут возражать, правда?

— Никто из них и не возражает, — подтвердил Мима. — Но есть еще две старшие инкарнации. Что касается одного из них, я осмелюсь предположить, что Он согласен. Он никогда не вмешивается в дела смертных, каким бы заманчивым это ни казалось.

— Ах да. Бог, — сказала Орб. — Воплощение Добра. Конечно. Но…

— Но есть еще и воплощение Зла.

— Сатана! — воскликнула Орб. Она наконец поняла. — Тот, кто всегда противится Добру, в любой его форме!

— Тут, кажется, произнесли мое имя? — раздался знакомый голос. И в комнате возник улыбающийся Наташа.

Орб отвернулась. В душе ее бушевали те самые чувства, которые она выплеснула на ни в чем не повинный мир. Что же он с ней сделал!

— Я думаю, ты в курсе, — сказал Марс Сатане. — Согласен ли ты с нашим решением?

— Меня можно уговорить, — заявил Сатана.

Орб твердо решила не разговаривать с ним вообще, но слова вырвались у нее против воли.

— Да разве тебе можно верить? Ты ведь хочешь только одного — погибели рода человеческого!

— Вовсе нет, — мягко произнес Сатана. — Я хочу лишь, чтобы моя чаша весов перевесила и мой Извечный Враг был отброшен на вторые роли. Зачем же мне нужно, чтобы все человечество попало в Царство Загробной Жизни, пока весы стоят не так, как мне надо?

— Значит, такое положение устроило бы Бога? — спросила Орб, уже понимая, что это правда. — И если все сейчас умрут, то Он победил?

— Именно.

— Тогда ты должен согласиться вернуть все, как было! — воскликнула Орб.

— Ты же не хочешь проиграть!

— Нет.

Орб уставилась на него, не в силах понять происходящего.

— Если ты не можешь победить в сложившейся ситуации…

— То я проиграл, — медленно произнес Наташа. — Но и ты проиграла. Хочешь ли ты, чтобы все твои друзья и миллионы других невинных людей погибли, только чтобы ты могла досадить мне?

Орб подумала о Тинке, о Луи-Мэй, о молодых музыкантах и русалке, обо всех, кто жил на Земле еще несколько дней назад. Конечно, их души попадут на Небеса, но никто из них так и не прожил свою земную жизнь… А ее дочь, Орлин, совсем ребенок…

— Нет, — ответила Орб, и на глазах ее выступили слезы.

— Значит, ты готова пойти на компромисс, чтобы спасти своих друзей?

— Я сделаю все, чтобы исправить то зло, которое причинила миру, — с трудом выговорила Орб. Ее душили спазмы.

— И ради этого ты даже готова пойти мне навстречу?

— К чему ты клонишь? — резко спросила Орб.

— Я сделал тебе предложение. Оно еще в силе. Ты выйдешь за меня замуж?

— Боже мой! — выдохнула Орб. — Такова твоя цена за спасение мира?

— Верно.

— И с помощью Природы ты намерен нарушить существующее равновесие Сил и взять верх над самим Богом?

— Всему свое время. Но мои намерения действительно таковы.

Наконец-то Орб поняла, что означал тот давний сон. Или свадьба — или погибший мир. Ей выбирать.

Орб с отчаянием посмотрела на окружающих:

— Что же мне делать? Если я пойду с ним, Бог проиграет. А если я ему откажу…

— Это и есть то решение, которое ты должна принять, — сказал Хронос. — И никто не может выбрать за тебя.

— Однако в любом случае мир погибнет! — воскликнула Орб. — И ты все это пережил?

— Нет, — сказал Хронос. — Но, как я собираюсь объяснить тебе позже, мое прошлое колеблется. Возможно, я сейчас изменю его.

— Что же мне делать? — в ужасе повторила Орб.

— Мы ничего не можем тебе посоветовать, дорогая, — сказала Ниоба. — Пожалуй, тебе стоит задать себе один вопрос…

— Какой? — спросила Орб безнадежным голосом.

— Теперь ты знаешь, кто такой Сатана и что он такое. Ты любишь его?

Потрясенная, Орб закрыла лицо руками и пошатнулась. Как ей хотелось воскликнуть «нет»! Но она не могла этого сделать.

— Боже, помоги мне! — хрипло прошептала Орб. — Я люблю его!

— И я люблю тебя, — сказал Сатана. — Люблю и предлагаю тебе целый мир!

— Но я говорю правду, — вяло запротестовала Орб. — А ты всегда лжешь.

— Возможно, — согласился Сатана и протянул ей руку. — Я снова спрашиваю тебя, Гея: ты выйдешь за меня?

Орб честно боролась с собой, однако сердце победило. Она знала, кто такой Наташа, знала, что он — воплощение Зла, но все равно любила его и хотела всегда быть рядом с ним.

Медленно, медленно Орб протянула руку и коснулась руки Сатаны.

— Да, — сказала, а может, всхлипнула она. Зачем она соглашается — ради спасения мира или потому, что ей просто этого хочется?

Сатана взял беспомощную руку, свидетельство своего успеха, и повернулся к остальным:

— Кто-нибудь возражает против этой свадьбы?

Инкарнации молчали.

— Свадьба состоится в Аду сейчас, в это самое время, — сообщил Сатана.