князь Ярослав, за не богатырской внешностью скрывалась великая сила духа. Раз выжил он один из всех братьев, то можно было представить, что ему пришлось за это время пережить. Если же она потеряет его доверия, то он легко может отправить ее домой, недолго думая, и никто не решится за нее заступиться.

Эрик вовсе не был ей так дорог, как ему недавно самому казалось. Он, как дикий зверь и сам почувствовал, что его положение было не таким и надежным. Но и уезжать, спасаться бегством ему тоже не хотелось. Он так привык к красивой, богатой и беззаботной жизни, ежедневным пирам и почестям, что снова оказаться среди снегов и льдов – это уж слишком.

Но позволят ли ему оставаться тут после всего, что случилось и что может открыться? Напрасно они недооценивали меня, опасность была реальна, многие могли поплатиться, да еще как, за то, что творилось с нами со всеми.

После ужина, который был странно тихим, я решила отправиться к княгине. Она восседала в высоком кресле около окна. В комнате было почти темно, но огня нигде не видно. Кто-то незаметный, расчесывал ее прекрасные волосы. Она оставалась спокойна и неподвижна, так, что мне становилось немного страшно и очень тревожно. Но бросив им вызов, я готова была идти до конца. Ничто меня не могло остановить.

Когда она наконец повернулась ко мне, словно поняла, что я не намерена больше терпеть, она жестом приказала служанке удалиться и пристально на меня взглянула, пытаясь понять, что ждать.

– Что тебе надобно? —спросила княгиня

Она только казалась холодной и равнодушной, но я ее хорошо знала.

– Мне нужен мой ребенок, разве Эрик не сказал тебе об этом? – с вызовом спросила я у нее.

– А девочка ли это была? – в первый раз за все время подумала я, – может они скрыли от меня сына.

Я пыталась вспомнить, что говорила перед смертью старуха, но припомнить этого никак не могла. Но почему до сих пор до меня не доходило это? Но кто бы это не был, я готова была расправиться с любым, кто будет стоять у меня на пути. Ни о каком смирении я и думать не собиралась, они не дождутся от меня этого.

– Ты ничего не получишь, – вдруг произнесла княгиня, – уж не перепутала ли она что-то в чужом языке?

– Скажи спасибо за то, что ты еще тут с нами, и у тебя есть ребенок.

Она пыталась показать свою силу и ответить на мою дерзость.

– Мои предки были княгинями и королевами, – невольно вырвалось у меня, – а ты только жена князя, – говорила я, – а это не одно и то же, не тебе мною править.

Услышав это, она больше не сдерживалась и не таила своих чувств.

На пороге уже стоял князь Ярослав. Возможно, он появился и раньше, это я только что его заметила. Но кажется даже его появление не могло меня остановить.

Князь удивленно смотрел то на нее, то на меня, и трудно было понять, о чем он думает. Наверное, он видел и слышал, что я говорила, но не знал, можно ли верить этому.

– Что это за беседы? – обрушился он на княгиню, – что она от тебя требует?

Она стояла окаменевшая (может, превратилась в соляной столб, кто его знает)

Он приблизился к ней, чувствуя, что это не клевета и не пустые слова. Она оправдывалась. Растерянно развела руками, лепетала что-то о том, что не ведает таких слов. Как хорошо было ссылаться на трудности чужого языка. Но это должно было разозлить князя еще сильнее, он не переносил таких оправданий.

Но его неожиданно тихий голос заставил ее замолчать, оборвать свои речи.

Я поняла, что судьба преподнесла мне может главный подарок. Но все равно, как-то придется выходить из трудного положения. Потому я очнулась первой и на одном дыхании рассказала о том, что произошло в глухую ночь. О том ему наверняка ничего не было ведомо.

Ярослав слушал молча, смотрел куда-то в одну точку небольшого окна. А потом повернулся к княгине.

– Где этот ребенок? – приблизился он к ней.

Она страшно побледнела, но не произнесла ни одного звука. И я снова почуяла полное бессилие перед ней и перед судьбой. Осталось только разрыдаться, но я твердила, что этого не будет никогда.

Я бросилась бежать из этих покоев, ужас охватил мою душу, что было с этим делать?

– Зачем тебе нужен ее ребенок? —последнее, что я услышала от князя.

Глава 10 Смерть воина

Тогда Ярослав призвал к себе Эрика. Об этом я узнала от служанки. Все как-то странно заволновались.

Эрик молчал, словно бы забыл наш язык. Но конечно же, это было притворство, просто он хотел послушать великого князя, понять, что ему нужно делать дальше.

Но когда я подошла к гридне и тихо заглянула туда, он вдруг покачнулся и рухнул на колени, а потом и вовсе упал вниз лицом.

Княгиня молча потянулась к нему, потом отшатнулась в сторону, встретившись взглядом со своим мужем.

Она на ходу решала, кто ей дороже и осталась с победителем, хотя наверняка всю оставшуюся жизнь будет жалеть о своем воине. Она знала, что и без того сделано столько ошибок, больше не стоит рисковать, даже ради люби и терпение его испытывать тоже не стоит, что бы она не чувствовала к разоблаченному заложнику своему, жить ей придется с князем Ярославом, разве она согласится на меньше? Даже в такие минуты она была разумна и рассудительна.

Когда по знаку князя к Эрику приблизились слуги, он был мертв, это было видно по лицам тех, кто оказался рядом с ним и не мог двигаться от ужаса перед смертью, и яростью всегда спокойного князя, которого они прозвали Мудрым.

Все, что творилось в то время в гридне, поразило даже меня, хотя я смотрела за ними издалека.

Я не могла ждать такого поворота в этой грустной для меня истории. Она оказалась грустной и для странного воина. Что переживала княгиня, представить я никак не могла, да и не пыталась даже. Говорят, она убежала, закрыв лицо руками, может и так, там все шевелились, говорили, я не заметила этого

Ярослав отвернулся, говорил с воеводой, будто ничего не случилось. Я думала только о том, что теперь ребенок мой вернется ко мне, они больше не смогут его прятать и скрывать от меня, даже если и захотят. Мне же хотелось совсем другого – вернуться как можно скорее в Чернигов и забыть о Киеве и обо всем, как о дурном сне. Все время, проведенное тут было напрасно потрачено, и ничего больше не держало и не волновало меня в этом мире. Я не собиралась хвататься из последних сил за это место, от него не было никакого проку.

Как только ребенок будет со мной, что бы они не говорили и не делали, я отправлюсь в мир моего отца. И пусть Киев горит ясным пламенем, вместе с теми, кто там оставались. Мне нет до него никакого дела.

Я не зря полагалась на князя. Уже на следующий день появился воевода и сказал о том, что он отведет меня к Младе. Я даже не сразу поняла, что он говорит на этот раз о моей дочери. Я быстро бросилась в просторный дом Эрика. Он был построен на другом берегу Днепра, подальше от княжеских палат. Я видела его издалека, но никогда прежде туда не заходила.

Я и предположить не могла, что мой ребенок теперь может быть там. Кажется, он не водил туда своих возлюбленных, а я была скорее всего только для отвода глаз, чтобы сам князь и не думал, что он ходит к его жене.

Я очень хорошо помню, как тогда в первый раз переступила порог этого таинственного дома. Казалось, что тень