– Да нет у меня на них никакого компромата, – отмахнулся я. – Просто я только сегодня днем узнал о существовании Клуба Дубовых Листьев, и вообще клубов как таковых.

– Только сегодня днем? Ну ты даешь, мальчик. Я всегда замечал, что ты живешь как во сне, но не настолько же!

– Выходит, настолько. Если уж на то пошло, я даже о существовании дубов узнал только сегодня. Нашел желудь.

– С чем тебя и поздравляю, – усмехнулся Кофа. – Сколько лет ты уже живешь в Ехо?

– Четыре года, наверное, – растерянно сказал я. – Или все-таки пять?.. А вы не помните?

– Ну-ну.

Кофа больше не смеялся, лишь задумчиво качал головой – дескать, вот какие чудеса, оказывается, бывают на свете! Я развел руками – уж какой есть, такой есть, что хотите, то и делайте.

Вообще-то, я не всегда был такой невменяемый, но, с тех пор как я оказался в Ехо, я с угрожающей последовательностью начал превращаться в рассеянного профессора из анекдотов. Пожалуй, мне давно следовало бы начать развиваться в каком-нибудь ином направлении.

– И что, вы так и не нашли безобразника? – наконец спросил я.

В общем, я уже и так понял, что никого Кофа не нашел. Уж на это моей проницательности худо-бедно хватило.

– Разумеется, нет, – мрачно кивнул он. – Стал бы я тут с тобой лясы точить! Если бы я его нашел, я бы вас непременно познакомил. Мне, знаешь ли, очень нравится твоя милая манера вести допрос. В помещение входит грозный сэр Макс, мрачно изрекает какую-нибудь глубокомысленную глупость, потом задумчиво выпивает несколько литров камры, а несчастный преступник тем временем торопливо рассказывает всем желающим свою поучительную биографию, пока в него не полетела ядовитая слюна, Смертные шары и прочие пакостные продукты жизнедеятельности твоего молодого организма. Всего-то хлопот – лужу под ним вытереть, когда это сомнительное удовольствие подойдет к концу.

– Ну, не настолько все страшно, – польщенно хмыкнул я.

– Настолько, настолько, можешь мне поверить, – вздохнул Кофа.

– Ну и что мы будем делать? – спросил я.

– Что-нибудь да будем. Вообще-то, я пока считаю эту проблему своей, но… Одним словом, пусть у тебя в голове тоже крутится вопрос, на который пока нет ответа. Мало ли что.

– Должно же там хоть что-то крутиться, – согласился я.

Если честно, я не оправдал его надежд. В голове у меня крутилась куча очаровательных глупостей, не имевших никакого отношения к его загадке. Глупости были все больше романтического свойства – весна действует на меня точно так же, как на большинство людей.

К тому же Куруш проснулся и потребовал орехов, так что мне пришлось вывернуть наизнанку все ящики письменного стола. Как только я покормил буривуха, меня настиг зов Меламори. Она объяснила, что, болтая со мной, ей легче пережить неприятный момент пробуждения. Признаться, столь изысканных комплиментов мне еще никогда в жизни не делали – неплохая компенсация за ее вчерашний побег в обнимку с сэром Лонли-Локли.

В результате утро я встретил блаженной улыбкой, рассеянно блуждающей по поверхности морды. Какие уж там размышления.

– Признавайся, душа моя, в каком клубе ты состоишь? – спросил я заспанного Мелифаро, как только он переступил порог моего кабинета с незамысловатым намерением поздороваться.

Он растерянно моргнул, потом мотнул головой – очевидно, пытался вспомнить заранее заготовленную дежурную утреннюю гадость, которая вылетела из его несчастной башки после моего идиотского вопроса.

– Проводишь анкетированный опрос по заказу Великого Магистра Нуфлина? – наконец осведомился он.

– Нет, решил написать еще одну «Энциклопедию Мира», – нашелся я. – Не все же твоему папочке огребать гонорары. И подумал, что начинать следует именно с подробного описания тебя. Сэр Манга почему-то не поделился с человечеством этой ценной информацией.

– Да, тут он промахнулся, – согласился Мелифаро. – Врожденная скромность – нехорошо публично хвастаться таким замечательным сыном, в то время как у некоторых невезучих людей рождается Магистры знают что. Взять хотя бы твоих несчастных родителей, в чье существование, впрочем, мало кто верит… Ладно, если тебе так интересно, у нас, в Королевской Высокой Школе, был Клуб Короедов.

– Как-как? – Я рассмеялся от неожиданности. Чего только не бывает!

– Клуб Короедов. А что тут такого? – удивился он.

– Все, дружище, вопросов больше не имею, – я удовлетворенно хрюкнул напоследок. – Знал бы, что ты столь неприхотлив, приглашал бы тебя в гости почаще. Ничего, в следующий раз буду знать, чем тебя угощать.

– Небось думаешь, мы просто тупо жрали кору? – возмутился Мелифаро. – Как бы не так! Мы над нею колдовали. В результате кора приобретала вкус самых изысканных блюд. И хватит ухмыляться, это высокое магическое искусство, поясняю для необразованных варваров.

– Можно, я не буду целовать твои сапоги в знак глубокого восхищения? – примирительно спросил я.

– Нельзя! – обрадовался Мелифаро. – Как же я буду ходить весь день – с нецелованными-то сапогами? У меня и без того жизнь тяжелая.

– Что так? – посочувствовал я.

– Третий день собираю по всему городу кельди. И конца этому удовольствию не видно. То есть какой-то конец виден, но это скорее трагический финал моей неудавшейся карьеры, чем завершение поисков.

– Какие такие «кельди»? – удивился я. – И на кой они тебе сдались, если уж на то пошло?

– Ой, Макс! – он взялся за голову. – Нельзя же быть таким необразованным.

– Можно, – жизнерадостно возразил я.

– Нельзя! – упрямо повторил он. – Во всяком случае, не с утра же.

– Так что такое «кельди»?

– Эльфийские деньги, горе мое. Всего лишь эльфийские деньги. Лесничий из Магахонского леса нашел полный сундук этого добра в какой-то лисьей норе. Везучий он мужик, этот Цвахта! А я – наоборот, невезучий.

– А, Цвахта Чиям! – обрадовался я. – Я же его знаю. Смешной дядя. Он был нашим проводником, когда мы с Меламори охотились на рыжего Джифу Саванху. Хотя это еще вопрос – кто кого куда провожал… Но я так и не понял, в чем состоит твоя проблема?

– Проблема не моя, а служебная. А состоит она в том, что на самом деле эльфийских денег не существует, – тяжко вздохнул Мелифаро. – Это чистой воды наваждение. Но очень хорошее наваждение. Они выглядят совершенно как настоящие, причем то и дело меняются: сейчас у тебя в руках новенькая корона, через час это уже куманская унция, а завтра поутру – медная горсть или чангайский зот. И это веселье будет продолжаться, пока ты не додумаешься бросить ее в Темный огонь – единственный способ покончить с эльфийскими штучками. А прежде чем сжечь, мне придется их разыскать. Шустрый Цвахта приехал в столицу кутить и умудрился истратить добрую половину своего грешного богатства, прежде чем один старый лавочник, искушенный в таких вещах, поднял тревогу. Теперь Цвахта утверждает, что был совершенно уверен, будто нашел самый обыкновенный человеческий клад. Дескать, ему и в голову не приходило… Разумеется, все понимают, что он врет, но что с него возьмешь? Каждый гражданин Соединенного Королевства имеет полное право найти клад и уж тем более его прокутить. И наоборот, никто из граждан Соединенного Королевства не обязан быть крупным специалистом по эльфийским хитростям. Одним словом, этот счастливчик, сэр Цвахта, любезно оставил мне список мест, куда он заходил. Разумеется, список неполный, поскольку парень погулял от души и, начиная с какого-то момента, мало что помнит. Потом парень сел в новенький амобилер, наверняка купленный на все те же грешные кельди, и удалился в свой Магахонский лес, сытый, довольный и полный решимости в ближайшее время найти еще парочку сундуков с эльфийскими деньгами. Готов спорить на что угодно, так он и сделает! А меня приговорили собирать эту дрянь, чтобы не расползалась по Соединенному Королевству. Теперь я с утра до ночи брожу по всем питейным заведениям и ювелирным лавкам Старого города и вынюхиваю эти клятые кельди.