Дегат улыбнулся, взглянув на свой небрежно подлатанный наголенник.

— Тебе хватит мужества сойтись со мной в ближнем бою, а, Змий?

Звук вынимаемого из ножен клинка послужил исчерпывающим ответом. Дегат убрал пистолет и взял цепной меч двуручным хватом.

Затем два воина стали сближаться.

— Почему ты не сбежал со своим повелителем?

— Я искал кое-кого.

— Надо же, и я.

Подстегиваемый бравадой, Дегат лишь на полпути к Саламандре понял свою ошибку. Он остановился, но поворачиваться не видел смысла.

— Мы нашли его, — сказал он Саламандре, который ответил ему недоуменным взглядом, пока в темноте не вспыхнула точка прицела.

— Приветствую, брат, — тихо, с сожалением проговорил Нарек. — Ты стал шумнее с нашей последней встречи.

Дегат скользнул взглядом по своей раненой ноге.

— Живая приманка, — кивнул он и одновременно потянулся к болт-пистолету и слегка согнул ноги, намереваясь развернуться. — Я впечат…

Болтерный снаряд взорвал переднюю часть его черепа вместе с дыхательной маской и частью шлема. Дегат рухнул на колени под весом собственного тела и затем упал вперед.

Ксафен, на груди которого теперь остановился огонек прицела, не шевелился. Хоть и с трудом, но он различил снайперскую позицию, которую Нарек устроил под потолком отсека.

— Покончи с этим, Несущий Слово. Смерть давно меня ждет.

Прицел еще несколько секунд светился на нем, а затем потух.

Ксафен достал из-за спины болтер, одним стремительным движением опустился на колено и прицелился, но Нарек уже исчез.

Гранд-крейсер «Саван жнеца», мостик

Лестигона обманули. То, что он сначала принял за отчаянное бегство, оказалось хитроумным прикрытием. Он так сосредоточился на «Харибде», что ничего не заметил, но теперь он увидел штурмовик среди спасательных капсул, падающих на Ноктюрн.

— Он у них, — пробормотал он и, повысив голос, обратился к Раку: — Уничтожь «Харибду». Все орудия. Рак помедлил и осмелился заметить:

— Командир, наши воины еще на борту.

Лестигон вскочил с трона и навис над перепуганным капитаном:

— Уничтожь ее! Пока она не уничтожила нас. И отправь за этим штурмовиком истребители.

— Над территорией Ноктюрна? — спросил Квор Галлек, все еще с трудом сдерживая злость из-за глупой гибели своего корабля. Лестигон бросил его на растерзание побитой, но куда более крупной боевой барже, чтобы дать своим легионерам больше времени на поиски его приза.

— Над любой территорией. От Восемнадцатого почти ничего не осталось, проповедник. Мы об этом позаботились на Истваане. Мне нужна голова Вулкана, тебе нужен фульгурит. Больше обсуждать нечего.

— Атака на мир легиона равнозначна самоубийству, Лестигон.

— Нет. Я завоюю Ноктюрн или обращу его в пепел. Так или иначе, голова Вулкана будет моей.

Рак передал приказ, и орудия открыли огонь, в то время как флот истребителей вылетел на охоту из пусковых доков.

— Уничтожьте их, — просипел Лестигон, возвращаясь на трон. — Уничтожьте обоих.

На «Харибду» обрушился такой огонь, что члены экипажа на мостике не удержали равновесие. Даже Вар’кир не устоял на ногах. Со всех сторон он слышал треск разрушающейся надстройки, чувствовал запах дыма и жар огня.

— Госпожа капитан? — позвал он Эсенци, которая нечетким голосом ответила:

— Я здесь. Пока жива.

Из-за взрывостойких дверей доносился шум боя: Му’гарна и Бадук пытались задержать абордажную команду. Они еще долго сражались после того, как в воксе затихли сдавленные доклады корабельных бойцов и других законтрактованных смертных защитников, но и их сопротивление закончилось тишиной.

— Защиты не осталось, — доложила Эсенци.

Вар’кир слышал, как она сошла с командного трона.

Теперь корабль подвергался серьезным повреждениям. Они потеряли целые палубы и сотни членов экипажа. Щиты отключились, от брони почти ничего не осталось. Даже их орудия нейтрализовали.

— Встанешь рядом со мной, госпожа капитан? — спросил он и услышал, как Эсенци зарядила свой пистолет, прежде чем ответить:

— Другого не остается.

Двигатели шли к перегрузке, и их безостановочная дрожь наносила корпусу не меньше вреда, чем убийственный обстрел, который вел теперь «Саван жнеца».

Треск и шипение плазменных резаков, прожигавших взрывостойкие двери, возвестили начало конца. Вар’кир знал, что все завершится, как только вражеские легионеры окажутся внутри.

Неважно, сколько их будет. В нынешней ситуации одного отделения хватит, чтобы убить всех имперских слуг на мостике и узурпировать командование.

Вар’кир слышал, как двери медленно, со скрипом открываются. У них срезали запирающий механизм, но поскольку электричества не было, их пришлось раздвигать рычагом.

— Огонь!

Не успел он договорить, а команда бойцов уже открыла стрельбу. Как и Эсенци.

Он не мог видеть произведенного эффекта, но знал, что тот незначителен. Смертных бойцов не готовили для сражений с Легионес Астартес. Предполагалось, что необходимости никогда не возникнет.

— Убить их! — крикнула Эсенци, и Вар’кир понял, почему ее команда звучала так отчаянно.

Гвардия Смерти отправила свой передовой наступательный отряд, укрывавшийся за абордажными щитами. Капеллан слышал, как рикошетят от них снаряды.

У защитников корабля не было оружия, способного пробить эту броню.

Когда выстрел задел правый наголенник, Вар’кир поднял крозиус, чествуя всех, кто погиб, чтобы вернуть Вулкана на Ноктюрн, и приготовился слепо броситься в гущу боя.

Его остановил знакомый боевой клич, за которым последовали звуки яростного ближнего боя. Не успел Вар’кир определить, что именно происходит, как раздался взрыв, невидимый, но ясно слышимый и ощущаемый. Взрывная волна отшвырнула в сторону, наполнив болью, которая, медленно набирая силу, превратилась в агонию, когда он приземлился.

Дезориентированный Вар’кир попытался встать, но запоздало понял, что взрывом ему оторвало ногу. Сквозь рев пламени и грохот финальных разрушений корабля послышались приближающиеся шаги, и он потянулся к оброненному крозиусу.

— Госпожа капитан, ты… — начал он.

— Она мертва, Вар’кир.

— Ксафен?

— Они все мертвы.

Рука в латной перчатке подняла его в сидячее положение.

— Мы — последние живые обитатели этого корабля, если не считать пару сервиторов, — сказал Ксафен.