«прикрыть говно газеткой» использовать не собиралась. Ей ближе был Геракл, который авгиевы конюшни все-таки вычистил.

Лиза чувствовала, что ей тоже придется выполнить подвиг сродни шестому у Геракла, но продолжала искать помощи. Оставался Гадриэль, тем более к нему и сказал обратиться Мэшер в случае беды, но он в коттедже больше не появлялся. После выписки из лазарета он за переделы Заставы не выходил и на сообщения Лизы не отвечал. А Лизе очень нужен был помощник, потому она решила сама наведаться в Заставу, тем более один раз ее туда уже впустили. Но в этот раз прогулку она решила совершать днем. Одевшись потеплее, ведь пару дней назад выпал снег, девушка двинулась в путь.

Алтайский лес был красив даже заснеженным, хотя Лиза поклонницей снега не была. Она любила тепло и солнышко, потому и жила на юге. Снег она видела раз в году и в лучшем случае пару дней, за которые нужно было и на санках покататься, и в снежки поиграть, и снежного ангела сделать, и снеговика слепить. Ну и еще пару фотографий «со снегом» сделать. И несмотря на то, что ведущая к Заставе тропинка была кем-то заботливо очищена, Лиза с нее сходила, чтобы похрустеть снегом. Она набирала снег в ладони и подкидывала его над головой, любуясь тем, как кружатся снежинки. Стряхивала снежинки с деревьев и ловила их ртом и даже слепила крошечного снеговичка. По привычной южной традиции, девушка хотела успеть насладиться снегом, который к утру мог стать лишь воспоминанием.

Но теперь Лиза была не на юге, а в других широтах, где снег лежал минимум полгода и редким гостем была привычная ей жара. Девушка не знала бонумы поддерживали непривычную для этих мест теплоту как можно дольше, чтобы адаптация Селены к новому климату прошла как можно мягче, потому снег пошел только в первых числах декабря.

Белое снежное одеяло, укутывающее лес, манило Лизу. Она поддалась соблазну и плюхнулась в сугроб, чтобы сделать еще и снежного ангела. Раз уж выполнять снежную программу, то всю. Лежа на спине и глядя в зимнее небо, девушка вспомнила о том, что скоро Новый год, а она пропустила свою традицию ежегодно наряжать дом к любимому празднику 1 декабря.

Размышляя о том, где раздобыть украшения и елочку Лиза повернула голову налево и увидела красивую сосну, которая идеально бы смотрелась в гостиной коттеджа, рядышком с камином.

— Даже не думай. Деревья без разрешения Духа Леса срубать нельзя.

От неожиданности Лиза подскочила на ноги и испортила своего снежного ангела. Она оглядывалась по сторонам, но никого не увидела.

Решив, что крыша у нее едет окончательно девушка ускорила шаг, планируя быстрее добрать до Заставы пока не влипла в очередные неприятности, но путь ей перегородил усевшийся на тропинку черный кот с какими-то очень длинными ушками.

Лизе он очень понравился, и она наклонилась его погладить, ласково приговаривая:

— Ух ты, какой необычный котик!

— Сама ты котик!

Лиза одернула руку.

— Котик у тебя дома живет и вискас жрет. — животное раскрыло крылья как у летучей мыши. — А я потомственный коргоруши!

— Корго… кто? — Лиза не стала удивляться, что в этом лесу водятся длинноухие крылатые коты. Она и похуже тварей видала, этот хотя бы был милый и не собирался ее прикончить. По крайне мере пока.

— Коргоруши! Только не говори, что не знаешь кто мы. Понабирают в бонумы всех подряд и даже основам не учат, позорище!

— А я и не бонум. Я самая обычная девушка. — призналась Лиза, присев на корточки. Ей показалась, что вести беседу сидя на одном уровне с коргоруши будет любезнее. — У меня подружка бонум, а я так, за компанию приехала.

— За компанию говоришь?! — фыркнул кот. — А я-то бегу по своим делам и вижу, действительно, самая обычная девушка в снегу валяется, подумаешь, Тьмой пораженная. Такие же сплошь и рядом встречаются в мире вашем человеческом. Куда не плюнь, везде в такую попадешь. Не то, что в нашем мире, магическом, у нас такие большая редкость, если даже коргоруши знакомится подходят.

Девушка поняла, что отпираться бесполезно. Зверек, в отличие от ее друзей, видел, что с ней происходит что-то неладное.

— Лиза. — представилась самая обычная девушка.

— Инок четвертый. — зверь потянул лапу для рукопожатия, и девушка ее пожала. — Потомственный коргоруши в восемьсоть пятнадцатом колене. Служу своему ведьмаку верой и правдой. Точнее служил верой и правдой.

— А что с ним случилось?

— Бонумы недавно убили. Хозяин у меня дикий был. Мало того, что ведьмак, так еще и берендей. В мишку перекидывался, да людей драл, вот его бонумы и отправили за Завесу. Говорил я ему, по краю Кодекса ходишь, но какой ведьмак своего духа-помощника слушает. Вот я один и остался. Прибился к двору одному богатому и к домовому в помощники напросился. Но не тот это размах, не тот. Мой род всю жизнь у ведьм, да ведьмаков на службе, а я домовому служу. Позорище. Но лучше уж так, чем смерть.

Зверек печально повесил голову, и Лиза его легонько по ней погладила, а потом почесала за ушками. Коргоруши это понравилось.

— А ты случаем не будущая ведьма? — воспрял духом не котик. — А то я бы пошел к тебе на службу, я знаешь какой помощник отличный. Я все могу!

— Нет. Я не ведьма. Вроде.

— Ну Тьма-то в тебе живет? Живет! Я же за версту чую ее запах. Так что может ты ведьма, просто пока не знаешь об этом? Как у тебя с проклятьями и зельями? А извести род людской хочешь?

— С проклятьями и зельями у меня никак. Хотя мой зелёный борщ можно с назвать зельем, слабительным правда. Род людской извести не хочу, но некоторых личностей изувечила бы с радостью.

— Ну вот. Людей хочешь убивать, с зельями тоже дело движется, а остальное приложится. Не зря я тебя заприметил. Сама судьба мне новую хозяйку послала.

— Так я что, получается, ведьма? — Лиза подумала, что этот зверек первый и пока единственный, что хоть что-то может ей подсказать, потому решила разузнать побольше о себе самой. — Раз во мне Тьма и я убивать людей хочу.

— Ну… технически нет… Но, если в тебе живет Тьма, то ты уже не совсем и человек. Может ведьма будущая, может еще кто. Может вообще проклятье на тебе какое, что Тьму призвало, а может артефакт какой. Ты случаем цацки никакие не подбирала?

Лиза отрицательно помотала головой.

— А то бывший мой хозяин фокусы такие любил. Заговоренные побрякушки разбрасывал, а глупые людишки их